Я покачала головой.

– Не понимаю.

Они неловко поерзали на диване.

– Вскрытие показало, что мисс Браун на момент смерти была беременна.

Пол ушел у меня из-под ног. Несколько секунд я молчала, пытаясь осознать смысл того, о чем просил этот человек и что он предполагал.

– Мы можем получить ордер, – сообщил он мне. – Если вы не хотите…

– Нет, все в порядке, – сказала я. – Я хочу помочь всем, чем могу, и я уверена, что анализ ДНК исключит Дина из списка подозреваемых, потому что он точно не мог. – Я осеклась, потому что мой пульс участился, и решила ничего больше не говорить. – Мне просто надо подумать, что у меня есть. Я храню коробку с кое-какими его вещами. Перчатки подойдут?

Детектив Джонсон откинулся на спинку кресла.

– Да. Это было бы замечательно. Не могли бы вы их принести?

– Хорошо. – Я встала. – Одну минуту. Ящик наверху.

Задняя дверь открылась, и в кухню вошла Роуз.

– Мама! Где морковка?

– Они лепят снеговика на заднем дворе, – объяснила я детективам. – И ему нужен нос. Подождете минуту?

– Конечно. Не торопитесь.

Я взяла со скамейки шапку и шарф, с кухонной стойки – морковь и отдала все это Роуз.

– Вот, держи.

– Спасибо, мама.

Она вернулась во двор, и я выдохнула с облегчением. Хорошо, что она не заметила двух незнакомых мужчин в гостиной. Я не знала, как объяснила бы ей, что они там делали.

Я поспешила по лестнице в спальню, где на верхней полке в дальнем углу шкафа стоял небольшой сундучок из кедра. Мне пришлось встать на стул, чтобы его достать. Ящик был весь в пыли. Я не прикасалась к нему с тех пор, как мы с Гэбриелом переехали в этот дом вскоре после свадьбы. Собирая тогда вещи, я заставила себя расстаться с большей частью памятных сувениров, связанных с Дином, кроме тех, что поместились в этот кедровый ящик.

Я осторожно слезла со стула, поставила сундучок на кровать и подняла крышку.

Мое сердце сжалось при виде того, что было внутри, – несколько фотографий, любовные письма от Дина, его диплом летной школы, копия моего студенческого фильма с его интервью, мое обручальное кольцо и кожаные перчатки, которые я подарила ему на наше последнее Рождество вместе. Это были заветные вещи, это была коробка, полная любви, но теперь двое мужчин сидели в моей гостиной и ждали, когда я отдам им предмет с ДНК Дина, чтобы они могли доказать, что он не убийца.

Это неправда. Это просто невозможно. Дин никогда не причинил бы никому вреда. Я была в этом уверена.

Я услышала, как открылась и закрылась задняя дверь, как Гэбриел и дети начали стряхивать снег с ботинок, и, быстро вытащив письма, под которыми лежали перчатки, оставила открытую коробку на кровати.

– Вот они, – сказала я детективу Джонсону, вернувшись в гостиную. Он взял у меня перчатки.

– Спасибо. Это нам очень поможет. – Он достал визитку из кармана пиджака. – Если вспомните что-то еще, пусть даже это покажется неважным, пожалуйста, позвоните мне.

– Хорошо.

Я проводила их до двери. Как только они ушли, из кухни вышел Гэбриел.

– Кто это был? – спросил он с ноткой беспокойства.

– Детективы, – ответила я, лишь мельком взглянув на него, и протянула ему визитку. Он изучил ее и поднял на меня глаза.

– Чего они хотели?

Роуз и Джоэл тоже вышли из кухни. Роуз обвила руками мои бедра и посмотрела на меня с улыбкой.

– Папа говорит, что мы можем выпить горячего шоколада.

– Конечно. – Я взяла ее за руку. – Пойдем приготовим.

Проходя мимо Гэбриела, я сказала:

– Потом все объясню. – И предложила Роуз: – Может, вы с Джоэлом хотите посмотреть фильм?

– А можно «Джорджа из джунглей»[10]?

Я нашла в буфете смесь для горячего шоколада.

– Конечно.

Гэбриел хмуро смотрел на меня, и я так боялась соскользнуть от него в пещеру, где жили и дышали воспоминания. Где Дин когда-то занимал все мои мысли.

Да помогут мне небеса. Я не хотела возвращаться в ту тьму, где вопросы без ответов могли превратиться в навязчивые идеи. Мое место было здесь, в настоящем, где было светло, где жила радость.

Когда дети уселись на диване смотреть кино, я поднялась в свою спальню и обнаружила Гэбриела у кедрового ящика на кровати. Крышка была открыта, как я и оставила, содержимое разбросано по всему пуховому одеялу. Он смотрел фотографии. Заметив меня в дверях, он положил их обратно в ящик и указал на россыпь открыток и писем.

– Не знал, что ты все это хранишь. Хотя и не удивлен. Он был твоим мужем. У вас была жизнь. Жизнь, о которой я мало знаю, потому что ты никогда о ней не рассказываешь. Только о том, как он исчез. Но увидеть все это…

Я встала рядом с ним, мы смотрели на вещи из сундучка.

– Этот ящик стоял в дальнем углу моего шкафа с тех пор, как мы сюда переехали. Я ни разу его не открывала. – Я взглянула на стопку поздравительных открыток, перевязанных черной лентой, и испытала облегчение, осознав, что Гэбриел не читал их, потому что Дин всегда писал что-то очень интимное. – Я просто подумала, что должна сохранить какие-то вещи на случай, если Роуз однажды захочет узнать о своем биологическом отце.

Гэбриел сжал мою руку, но вид у него был подавленный.

– Зачем приходили детективы? Полагаю, это как-то связано с Дином?

– Да. Давай сядем.

Мы подошли к двум креслам у окна. Гэбриел сел на самый край, сцепив руки и склонив голову. Он казался совершенно разбитым, и у меня сжалось сердце.

– Это не то, о чем ты думаешь, – сказала я. – Они не нашли обломки или что-то в этом роде.

Он поднял на меня глаза, но я не могла сказать, испытал он облегчение или разочарование.

– Чего они хотели?

Я глубоко вздохнула.

– Слышал о девушке, тело которой недавно нашли в лесу в Нью-Джерси?

– Да.

– Оказывается, она была одной из пациенток Дина, когда он был психотерапевтом.

– Ой. – Гэбриел растерянно моргнул. – Но зачем им ты? Ты не могла ничего знать о его бывших пациентах. Это ведь конфиденциальная информация, верно?

– Да. И он никогда ничем со мной не делился.

– И они знают, что Дин погиб?

– Да, они знают. Но она исчезла примерно в то же время, когда мы с Дином начали встречаться. Они допрашивали его, но он, по-видимому, не сказал ничего существенного, потому что тогда они ее так и не нашли. Только сейчас. Но когда они вернулись в клинику