«Хм…»

«Так вы составите мне компанию, Аркадий Петрович?»

«Прямо сейчас?»

«Да. Или у вас есть неотложные дела?»

Доктор ненадолго задумался.

«Никаких неотложных дел у меня нет».

«Значит, едем».

С этими словами участковый уполномоченный Фадеев решительно вышел из-за стола.

До объекта добирались на мотоцикле с коляской, что избавило Аркадия от необходимости поддерживать беседу и дало возможность обдумать свое дальнейшее поведение. Прежде чем переступить порог, участковый осенил себя крестным знамением, и доктор, идущий следом, улыбнулся.

В доме было темно и душно. Фадеев посветил фонариком направо, налево. Потянул носом.

«Чувствуете?»

Аркадий чувствовал. И точно знал что.

«Да. — Он достал из кармана сложенный вчетверо носовой платок и приложил к носу. — Начнем с первого этажа?»

Методично, одно за другим, они обследовали все помещения первого этажа, и у подножья лестницы внимание участкового ожидаемо привлекли пятна на полу, ступенях и перилах.

«Это кровь? Что скажете, доктор?»

«Похоже».

Он осторожно толкнул ногой знакомую деревянную чурку. Тут же валялся коврик, которым воспользовался Герман, чтобы ошеломить противника.

«Не трогайте».

«Ладно».

Пыхтя и обливаясь потом, Фадеев начал взбираться по узкой лестнице на второй этаж. Аркадий последовал за ним, на всякий случай держась за перила. Он не помнил точно, к чему прикасался в прошлый раз, и решил облапать все, до чего дотянутся руки.

Осмотр второго этажа занял больше времени, чем осмотр первого, потому что Фадееву не хотелось, очень-очень не хотелось подниматься в мансарду. Но делать было нечего. Запах шел явно оттуда.

Дверь в комнату Таисьи Шульгиной была приоткрыта. Мужчины остановились перед ней и посмотрели друг на друга. Вид участкового уполномоченного навел доктора на подозрения, что тот ни разу в жизни не видел мертвецов. Или видел, но не таких выдержанных.

«Мне войти первым?» — спросил он, кашлянув в платок.

«Спасибо, доктор, я справлюсь».

Пропустив его вперед, Аркадий вошел следом и закрыл за собой дверь. Фадеев, вздрогнув, обернулся.

«Откройте дверь, пусть будет хоть какой-то сквозняк».

«Ох, извините», — спохватился Аркадий.

Настежь распахнул дверь и сделал два шага вперед. Взгляд его был прикован к тому, что лежало на полу.

«Это Кольцов?» — спросил участковый.

«Да».

«В рельтате чего наступила смерть?»

Аркадий немного помолчал, разглядывая смердящие останки.

«Думаю, это лучше оставить для судмедэксперта».

«Мои глаза говорят мне, что он умер не сегодня. И может быть, даже не вчера».

«Получается, на УАЗике отсюда уехали двое. Если только в ближайшее время мы не наткнемся на еще один труп».

«Давайте выйдем, Аркадий Петрович, — сказал Фадеев, вынимая из кармана рацию. — Я вызову фургон. Вы дождетесь его приезда?»

«Конечно».

На ферму Аркадий вернулся ближе к вечеру. Вызвал к себе Нору и Германа, усадил их за кухонный стол, открыл бутылку красного сухого вина и рассказал подробно обо всех последних событиях.

«Я, конечно, признателен тебе за то, что ты даешь мне возможность проявить фантазию, — заметил Герман, — но все же подскажи, будь добр, какую такую вещь я заныкал в проклятом доме?»

«Откуда мне знать? — ответил Аркадий раздраженно. — Это ваши дела. Надо же было посеять в голове представителя закона мысль о том, что Андрей Кольцов оказался в мансарде дома Шульгиных не в результате погони за нами, а в результате поисков, которые предпринял совершенно самостоятельно, без нашего участия».

«Вещь, за которой он явился аж из самой Москвы. — Герман поскреб в затылке. — Компромат? Ладно, я подумаю об этом».

«Подумай заодно о том, что ты с ней сделал и что сказал Кольцову о ее местонахождении, ведь он, отправляясь на поиски, должен был всерьез надеяться на успех».

«Черт, — пробормотал Герман, нетвердой рукой подливая себе вина. — Я чувствую себя монстром».

«Ты гнусный интриган», — безжалостно сообщил Аркадий, наслаждаясь этим разговором после трудного дня.

«И не говори… Стоит ли удивляться тому, что сердце Андрейки грели воспоминания об отметинах на моей спине, которые оставила его рука».

«Ты говорил, с тобой работали трое: Болотов, Шаталов и сам Кольцов. — Аркадий улыбнулся, и от его улыбки у Норы задрожала рюмка в руке. — Теперь все трое мертвы».

«Да, — кивнул Герман. — Однако нельзя сказать, что я в восторге от текущего положения дел. Если в среду мне не удастся осуществить невозможное, нам всем крышка».

И вот он отправился осуществлять невозможное.

Потянулись долгие скучные дни, наполненные однообразными будничными делами. Никто не беспокоил Нору и Леру, только Аркадию пришлось еще раз подъехать в участковый пункт полиции, чтобы ответить на вопросы следователя, прибывшего с материка. Пока его не было, сестры с ума сходили от волнения, но Аркадий, вернувшись, отмахнулся — пустая формальность — и даже не стал рассказывать, о чем там у них шла речь. Все выглядело так, будто наверху нажали на кнопочку «стоп» и заморозили всю процедуру. Тело отправилось на экспертизу, противоречивая информация промелькнула в прессе, но никто не требовал явки в полицию Германа и не настаивал на встрече с Леонидом.

Герман звонил каждый вечер. Разговаривая с ним, Нора получила представление о том, как можно разговаривать с заключенным. Говорить и знать, что каждое слово слышит не только он, но и тюремный надзиратель. Никаких доказательств присутствия в эфире Большого Брата у нее не было, однако легкомысленный тон Германа и собственная паранойя взывали к осторожности.

— Ну что? — нетерпеливо спросила Лера в среду вечером. — Как прошла операция?

— Не знаю. Он не сказал, а я не спросила.

— Почему не спросила?

— Потому что он не сказал.

— О господи. — Лера всплеснула руками. — С вами никаких нервов не хватит.

В четверг он сказал: «Все под контролем, дорогая, не волнуйся». И Нора примчалась с этой новостью к сестре.

— Слава богу, — вздохнула та. — А когда его ждать домой?

— Не знаю.

— Он не сказал, а ты не спросила?

— Точно.

— Словечко Германа… Почему же ты не спросила?

— Потому что он не сказал.

14

Герман вернулся в субботу во второй половине дня. Ответив на его звонок, Аркадий прыгнул в «ниву» и умчался в аэропорт, и вскоре они уже шли рука об руку по дорожке от гаражей к Белому дому. Стоя на террасе, держась за перила и щурясь от солнца, Нора смотрела, как они идут.

В черных джинсах и той же рубашке цвета хаки, что была на нем в день отъезда, Герман выглядел потрясающе. Накануне она все думала, как же они встретятся, что он сделает. Подойдет и поцелует в висок, как ни в чем не бывало?.. Еще издали с улыбкой взмахнет рукой?..

Он взбежал по ступеням