– Капитан АСП, как ты заметил. Меня зовут Рэджинальд.

Гардон отключил внешний переговорник. Гермошлем скафандра сложился в складчатый воротник.

– Очень приятно, – буркнул Карл Маршански.

– Серьезно? Давай, шагай в жилой отсек, там поговорим. Заодно проверим, правду ли ты сказал насчет того, что на РАСе больше ни души.

Он указал бластером на распахнутую дверь. Долговязый Карл слегка пригнулся, выходя из пультовой. Рэд пропустил Кристину, рвавшуюся к мужу, и пересек тесный коридор следом за супружеской четой, воссоединившейся после долгой разлуки.

Воздух на РАСе-пятом был прохладный и застоявшийся. Около вентиляционного отверстия кружили пылинки, что красноречиво свидетельствовало о том, что помещениями давно не пользовались. Система воздухообмена с гулом выходила из спячки и пересчитывала прибывших специалистов, которых ей предстояло обеспечивать кислородом. С людьми у нее хлопот прибавилось.

– Времени у нас не сказать чтобы мало, Карл… Но мой корабль только что атаковали. Так что, как говорится, простите мое нетерпение, – усмехнулся Гардон. – Не возражаешь, если я начну?

Он окинул взглядом тесную каюту, присел на край стола и засунул бластер в кобуру.

Кристина во все глаза смотрела на мужа.

Вот он – Карл, к которому она так рвалась. Она скучала по нему с первого дня отпуска. Все это время, несмотря на все приключения, а во многом благодаря им, она отчаянно мечтала снова оказаться в том дальнем космосе, который принадлежал только им двоим. Неважно, на РАСе, или на базе «Гравистар-11», или еще дальше… Так почему же до боли в горле ей хочется крикнуть: «Карл! Пожалуйста. Я так хочу к тебе», – если она запросто может до него дотронуться.

Ничего не будет как раньше. Никогда.

– Два гравитационных удара за десять лет – это чертовски много, да, Карл? – спросил Гардон. – Казуистика, как говорит мой бортинженер… Никто об этом не подозревал, пока РАСы не расконсервировали после войны и ваша группа не начала работать с накопленным материалом. И что в результате? Кому сказать – не поверит! Гравитационная волна из жутких глубин космоса бьет через подпространство в направлении Летиции и уходит еще дальше к центру. А означает это, что где-то неподалеку плавает спонтанный подпространственный тоннель. Устойчивая червоточина в ткани Вселенной. Не повезло этому участку космоса: сектор, включая ТЗС-Гамма-202 и Летицию, простреливается через подпространство до самой Айтелы. Просто чудо, что никто не попал под раздачу, кроме беспилотного магистральника, который посчитали без вести пропавшим из-за ошибок команды запуска.

– Ты преувеличиваешь, капитан, – негромко сказал Карл.

– Да неужели?! Я тебя в окрестностях ТЗС-Гамма-202 покатаю. Есть там пара живописных местечек: льдистые туманности, каменные реки, текущие вокруг планет-гигантов. Звезды в муфтах пыли и кольцах из кристаллов. Хрен его знает, как они такие сформировались… Корабли гробятся в аномалиях, а на душе, понимаешь, такое светлое чувство от всей этой неземной красоты! Тебе понравится, Карл… Если я преувеличиваю, то совсем немного. А ты скрываешь жизненно важную информацию и фальсифицируешь данные. И у меня только один вопрос.

– Зачем? – Кристина его опередила. – Зачем ты это сделал, Карл?!

– Вообще-то я хотел узнать, чьи ребята были на «Даркспейсе»… Ответь ей первой.

– Ты же не хотела всерьез провести жизнь вот так, Крис, – тихо сказал Карл, посмотрел на бластер капитана, воздержался от жестикуляции и обвел комнату глазами. – Это даже не обман. Они бы просто не стали выдавать в отчет часть информации. Отформатировали бы базу данных, подчистили записи РАСов…

Она хотела. Как папа и мама. Счастье среди звезд, которое было у них и которого больше никогда не будет у нее. Кому нужна галактическая шлюха с черной дырой в сердце.

– Две черных дыры, – сказала Кристина севшим голосом. – Которые сольются через два с половиной месяца. Как бы они их подчистили?

– Это обычное слияние, Крис, какие мы с тобой наблюдали много раз. Спонтанных тоннелей не бывает, если ты об этом. Первый всплеск активности, который записали РАСы, невозможно интерпретировать однозначно. Второй – с некоторой долей вероятности пробил континуум, но не причинил практически никакого ущерба. Третья волна, да еще такой разрушительной силы, статистически невозможна, ты сама мне это говорила!

– Статистически меня несколько раз убили… Извините, что перебила вас, господин капитан.

По щеке у девчонки скатилась прозрачная слезинка и сорвалась.

Рэд почувствовал непреодолимое желание отстрелить что-нибудь этому придурку Маршански. Голову, например. Чтобы в нее не лезли шальные мысли о легких деньгах, на которые можно купить домишко на Аналогах. Дальний разведчик должен быть одержим идеей освоения пространства. Это ему больше подходит.

– За чей счет гуляем, Карл? – спросил Рэд. – Летиция? ТЗС? Добывающие компании? Кому невыгодно закрывать сектор для полетов? Ну?

– «Альфар», – нехотя обронил Карл после паузы. – Транспортный узел Летиция – их дочка, в районе Айтелы у них центр запуска. Они практически монополизировали перевозки в секторе, у них картельный сговор с колониальными властями, которым нужна транспортная инфраструктура. Частникам и грузовикам вроде того, на котором вы прибыли, перепадают жалкие крохи.

– Вот как… Прибыльный у тебя бизнес, Карл, и партнеры солидные. Ты правда думал, что они оставят живых свидетелей?

– Я их по галактикам не искал! – неожиданно огрызнулся Карл, загнанный в угол. – Они сами на меня вышли. Сами! Навязали своего аналитика… Какой у меня был выбор, Рэджинальд? Сам подумай. Все, что я успевал, – отослать Кристину до их появления, – договорил он устало и зло.

На полноценную вспышку агрессии ему не хватило сил.

Худощавый от природы, он осунулся, зарос щетиной и почти не смотрел в глаза собеседникам. Губы у него дрожали, от слов веяло сокрушительной безысходностью. Кристина почти физически ощутила, как отчаянно он цеплялся за безумную мысль, что все это еще может хорошо кончиться. У нее сжалось сердце, когда капитан «Моники» спросил с холодной ухмылочкой:

– В СКБ сообщить – это ниже нашего достоинства или там тебе бабло не обещали?

– Какая СКБ, если они провели Дональда Самерти через офис Дальней разведки! Если в курсе офис, то в доле и подразделение СКБ на ТЗС. И какой борец за справедливость поедет сюда с мигалками? Оглянись, капитан! Мы за внешними маяками. В глубоком космосе. Здесь физические законы – и те зачастую нарушаются. Не веришь?

Такой тоске во взгляде нельзя не поверить. Карл Маршански отнюдь не выглядел злодеем. «Если бы ты сделал резервное копирование, – подумал Рэд, впервые испытав к этому парню что-то вроде сочувствия, – еще можно было бы вести переговоры на равных. Но тебе, похоже, изворотливости не хватило. И в любом случае, пока длились бы все эти шпионские игры, гравитационная волна запросто снесла бы сектор».

– Бак отказался