Ипатыч взял со стола бархатную папку с гербом Кантемира и достал оттуда лист бумаги. В нем значилось, что выданы пропускные документы трем слугам имения Кантемира.

— В каждом документе, заверенном мною и капитан-исправником, все приметы холопов описаны. Я, барин, все записи исправно веду. Вот записано, что холоп княжеский именем Тихон…

— Я и сам умею читать, Ипатыч.

Волков понял, что с этой стороны Тита не прижать. Так можно еще год по имению носиться и ничего не выяснить. Потому он стал спрашивать про Карпова.

Ипатыч ответил:

— Прознал он про девку именем Власта. А сие знание опасное. Без надобности крайней туда совать нос не следует.

— И ты ему про Власту рассказал?

— Он хотел знать, я сказал. Слишком боязно мне было, но сказал я все.

— А чего боязно было тебе, Ипатыч? — спросил Волков.

— Ведь Власта та годков много за спиной имеет. Постарше меня самого будет. А нисколько не изменилась за годы.

— Расскажи по порядку. Кода ты увидел Власту в первый раз?

— Годов двадцать, а то и более назад. Тогда я увидел эту девку впервые. Что сказать о ней? Вроде на первый взгляд и нет в ней ничего. Девка и девка. Таких много в имении у барина моего. Но сие токмо на первый взгляд. А коли заговорит она с тобой, и ты в глаза её посмотришь, то и пропал.

— Пропал?

— Глаза словно омуты, барин. В таких утонуть можно. А в любви сколь искусна девка. Кто ночь с ней провел, тот отказаться от неё не сможет. Так и было со мной. Ни о ком думать не мог окромя неё.

— Но насколько я знаю, ты женат Тит Ипатыч?

— Не договорил я, барин. Имей терпение. Был я до встречи с Властой еще не женат, но невеста у меня имелась. И я собирался жениться. Но потом и смотреть не мог на Матрену мою. Уж сколько она тогда слез пролила.

— Но потом ты все женился на Матрене?

— Да, барин. Но Власту не позабыл. Хотя, я вижу, что ты не веришь в мои слова.

— А чего мне верить тебе, Ипатыч? Столько много раз лгал ты чиновникам юстиц-коллегии. Но хватит болтать о пустом. Теперь говори, что стало с коллежским секретарем Карповым и коллежским асессором Иваном Тарле.

— Дак ведьмы их прибрали.

— С твоей помощью?

— А рази мог я отказать, барин? Сам посуди. Но вреда им лично я не причинил. Токмо помог заманить их в Ведьмину гать. И все.

— Они живы?

— Ныне живы.

— Знаешь путь в эту Ведьмину гать?

— Знаю. Но опасное дело сие.

— Ничего. Я тебе пистолет дам.

— Да пистолетов в доме сколь хош есть у барина, князя Константина. Дак не взять ведьму пулей.

— Твоя задача путь указать.

— Ныне метель, барин. Слыш, за окном как воет? Может сие ведьмы путь заметают. Ныне хозяин и собаки со двора не сгонит.

— Дождемся когда метель кончится. Не вечно вьюге лютовать. Но не ведьмы это дело делают, Тит Ипатыч. Не ведьмы.

— А кто?

— Некто рядится под нечисть. И на Москве сие дело отголоски имеет. Слухи ползут тревожные и сама матушка-царица сим недовольна.

— Да неужто? — управляющий побледнел.

— Я по приказу высочайшему действую. И тебе следует говорить все без утайки.

Управляющий признался:

— Скажу, что приказано мне было про все разговоры с чиновниками ведомства сыскного сообщать.

— Кому сообщать? — спросил Волков.

— Им, — неопределенно сказал Ипатыч и указал пальцем в потолок.

— Кому им?

— В каморе потайной есть молельня бесовская. Тайная. Сказывали там старуха Кантакузен диаволу поклонялась. И туда я хожу и все сообщаю.

— Кому? — снова спросил Волков.

— Дак ты сам, батюшка, сходи туда и все узнаешь. Нет там никого из живых.

— Но ежели нет там живых, то кому твои доносы надобны, Ипатыч? Души умерших и так всюду присутствовать могут. Им доносчики не надобны. А вот живым иное дело.

— Про то не знаю ничего. Но моленью тайную тебе покажу.

— А что ты говорил о детках своих? — спросил Волков.

— Дак нам с женой Господь деток не давал долгое время. Я и на богомолье был с женкой, и у знахарок разных. Никто не мог помочь. А старуха Кантакузен, жена барина князя Димитрия, помогла мне в моей беде.

— И как же она тебе помогла, Тит Ипатыч?

— Женку мою позвала в ту самую бесовскую молельню. Меня оттудова спровадили.

— И что?

— А то, что родила она вскорости. Ровно через год.

— И как помогала твоей жене старуха?

— Дак я рази знаю, барин. Мне посмотреть не дали. Но сына женка родила. А затем и дочку. Так что помогла старуха.

***

Тит Ипатыч прошел в свою комнатушку. Там ждал его мужчина. Ныне в кабинете княжеском было собираться опасно.

— Прибыл к тебе сам Волков?

— Сам, — ответил Ипатыч. — Как и сказано было.

— Про что спрашивал?

— Много чего надобно знать господину Волкову. И про Тишку, и про Власту, и про то, куда пропали чиновники ведомства сыскного Карпов и Тарле.

— Ты все сказал, как велено было?

— Да. Ни слова лишнего.

— Волков поверил?

— Мало верит он в вурдалаков и ведьм.

— Ничего, еще поверит. А про молельню сказал?

— Как было велено.

— Не побоится идти?

— Пойдет. Но сейчас ему надобны те самые чиновники, что в Ведьминой гати обретаются. Что будет, коли дознается он?

— Не дознается. Мы ему сих чиновников вернем.

— Как? — спросил Тит.

— А вот так, Ипатыч.

— Но тогда зачем все сие было надобно?

— Про то знает тот, кто стоит над нами. А ты что это стал нос совать в дела хозяйские?

— Дак сунешь, коли чиновник из Москвы прибыл. А действует он по именному указу самой царицы. Шутка ли.

— Тебе надобно не царицу бояться, Ипатыч. До царицы далеко. И ты в молельне тайной все как надобно обустрой. И свечи чтобы горели, и чтобы тайна была. Уразумел?

— Уразумел. Все как надо сделаю…

Глава 16

Черное место

1732 год. Декабрь

1

Имение Кантемиров.

В тайной молельне.

Эта молельня была в доме еще со времен царя Алексея Михайловича. Круглая каменная комнатка, стены которой покрыты плесенью от сырости. Совсем не напоминало сие помещение келью. Похоже было на каменный мешок для содержания преступника, а не на место, где ко всевышнему обращались.

— И это место названо молельней? — спросил Волков.

— Не я назвал его так. А молиться ведь не токмо господу Иисусу Христу можно.

— А кому еще?

— В древности в здешних местах почитали Черного бога. Ему ведь