– Давайте вместе с вами поаплодируем доктору Ришару! – И Георгий первым начал хлопать в ладоши, а вслед за ним и весь зал – и доктору, и самому мистеру Икс…

В это самое время в советское посольство въезжала машина с красным флажком на капоте. Померанцев встречал в аэропорту своего шефа – генерала Гришина, который хотел быть первым, кто будет держать в своих руках таинственные документы, добытые Государевым в начале войны, которые действительно могли поднять любого человека на олимп власти.

В кабинете посла работал телевизор, был накрыт стол с легкими закусками, стояла бутылка французского коньяка.

Гришин сразу же сел в кресло, а Померанцев уже разливал коньяк по рюмкам.

– С приездом вас, товарищ генерал! – сказал, поднимая свою рюмку, полковник.

Они выпили. И только тогда Гришин обратил внимание на экран телевизора.

– Это же наш клоун…

– Да, сегодня ведется прямая трансляция его выступления в цирке.

– Тогда сделай звук погромче, посмотрим…

И Померанцев прибавил звук.

Они застали лишь финальную часть представления, когда на манеже остался последний пациент. Это был немолодой француз, южанин, по выправке можно было предположить, что он воевал, а сейчас зализывает старые раны. Георгий смотрел на него и видел в нем своего ровесника, который также прошел войну, имеет ранения. Но вот только судьба его не сложилась, и последние годы он живет в одиночестве. Много пьет. Но он приходил сегодня к врачу не из-за приступов увеличенной печени.

Гришин у телевизора и все зрители ждали, что скажет человек-рентген.

– Человек, который стоит перед вами, – начал Георгий, обращаясь к залу, – боевой солдат, имеет три ранения, одно из них тяжелое. Более того, это ранение лишило его права на полноценную семейную жизнь, право иметь детей и встретить старость в окружении любимых внуков. Его-то и оставила любимая некогда женщина. Он начал пить и сегодня действительно приходил на прием к доктору, который сидит в этом зале.

Волна тревоги пробежала по рядам. Побледневший моложавый доктор, начиная догадываться о чем-то, медленно начал подниматься со своего кресла.

А Георгий уже стоял перед солдатом.

– Христом Богом тебя прошу, как брат – брата, как солдат – солдата. Не делай этого. Вокруг столько боли и столько детей ищут того, кто мог бы заменить им отца. У тебя в жизни все еще будет. Просто поверь мне…

И Георгий протянул свою руку, в которую француз доверительно вложил свой револьвер.

И зал вздохнул с облегчением. Весь Париж вздохнул с облегчением, да и вся страна, что сидела, затаив дыхание, у экранов телевизоров, понимая, что в этот момент русский артист с помощью Бога, данным ему талантом спас как минимум две человеческие жизни.

– Как он это делает? – задумчиво произнес генерал КГБ Гришин и выпил очередную рюмку. Затем перевел взгляд на Померанцева, который его уже не слышал, а заснул прямо на диване в кабинете посла.

– С каким же дерьмом приходится работать…

Утром следующего дня, уже в монашеском облачении, Георгий снова входил в дом своего отца. Сегодня тот принимал его в спальне, лежа.

– Видел тебя вчера по телевизору, сынок! – сказал он.

Георгий улыбнулся.

– Я искренне рад за тебя.

– Спасибо, отец, хотя моей заслуги в этом нет…

– Знаю, о чем ты хочешь сказать. Не нам, не нам, а имени Твоему, Господи… Но ведь Господь для этого сначала избрал тебя… И Пресвятая Богородица говорила мне об этом же, когда ты еще под стол пешком ходил. Такие, как ты и Мария, матушка твоя, – воистину свои у Господа.

– Отец, расскажи мне о ней, о ее последних днях.

– Слушай же! Я тебе вчера уже говорил о лорде Эшби. Это в его доме проводились закрытые совещания, на которых истинные хозяева жизни кроили новые карты мира. Незаметные, мало кому известные люди, как правило, и правят миром, странами и президентами. Лорд Эшби оказался одним из них. И если бы не его порочные наклонности, не мое нечаянное знакомство с его племянником, мы бы никогда в жизни не догадались, где находится та самая потайная дверь, которую открывают золотые ключи, хранящиеся у лорда Эшби.

Вскоре на одном из приемов его племянник Гай, которому мне удалось вскружить голову, представил меня с Марией лорду Эшби. Игра шла по-крупному, и нам было уже не до нравственных принципов. В общем, Эшби увлекся нами обоими, пригласив меня к себе в этот же день на охоту, а Марию на спектакль, который давали уже через день английские актеры в его же замке. Описывать подробности не стану. Рассказ о другом. Мама твоя была большая умница и увидела в его спальне икону Казанской Богородицы в золотом окладе. Утром за завтраком она поинтересовалась иконой, что стояла в изголовье кровати лорда Эшби. И он рассказал почти достоверную историю, связанную с ее появлением в его замке. Он знал о ее похищении из Казани и о тайной покупке купцом Шевлягиным в Академической слободе. После Октябрьской революции Шевлягин и вывез икону в Англию, где имел торговый дом, но быстро начал спиваться от свойственной русским ностальгии по родной земле, и уже через третьи руки икона оказалась у лорда Эшби, который искренне верил в существование Божественных энергий.

Нам понадобилось играть роль его возлюбленных почти три месяца. За это время во Франции один мой боевой товарищ, офицер и талантливый художник, сделал нам точный список иконы. В один из дней я вместе с Марией неожиданно приехал в замок лорда Эшби под предлогом нашего неожиданного и срочного отзыва во Францию. Думаю, что лорд Эшби догадывался, что мы шпионы, но посчитал нас за французских разведчиков, так как изредка, проверяя нас, подсовывал нам на глаза некие документы, которые действительно представляли ценность для разведок любой страны. Вот на этой-то прощальной встрече, пока мы с лордом Эшби выпивали и беседовали в его турецкой бане, Марии и удалось подменить икону в его спальне…

– Он узнал о подмене?

– Да! Почти сразу же. Мы не успели даже пересечь пролив Ла-Манш. Вероятно, что с какого-то момента он, как натура утонченная, вдруг перестал ощущать то,