же решился погубить семью, и принялся защищаться. В трех фигурах образовались порядочные дыры, но их движения это не остановило. Рагец был обезоружен и ударом в челюсть отброшен в сторону, а Монарх, обжигаясь об остатки живого яда на клидийской коже, погрузил четыре руки в горло Наиру. Мгновенно вырастив еще четыре конечности, сантибские конструкции вонзили острые пальцы в спину и грудь трупа, принялись рассекать мягкую плоть и кости, вырезая шею. Аккуратно вскрыв и развернув шейную колыбель, они бережно, как чрезвычайную драгоценность, достали из нее диаспору.

— Диаспора к сделке не относится, — Одно из тел Монарха взобралось на крышу диспетчерской, затем на ладонь Ночи Ни-Псамот. — Это только биоматериал. Я обещал Наиру, что подключу прорастающие семена к Искре Баркина, Единственный. Считаешь ли Ты, что битва завершена?

— Да, — отвечал Великий Часовщик. — И ты будешь жить. Возьми свою Искру, Монарх Баркина.

— Только не отпускай ее здесь, Единственный! Она выжжет Дуве. Позволь я отнесу ее за город.

— Конечно, — Демиург взглянул в небо, увидел на орбите Сестер Аи и Эу, в компании брата Вакуума наблюдавших за исполнением сделок, и пригласил всех троих спуститься. Ночи Он велел заряжаться, а сам спрыгнул с крыши диспетчерской на причал по-прежнему в сопровождении трех Искр. Вокруг Него суетились тела Монарха, поодаль Линдке сгрудились над раненым Алве, но Демиург не обращал внимания ни на что, кроме обезглавленного и изуродованного сантибскими пальцами тела клидийки. Все-таки смерть столь живучих, приспособленных и опасных существ Ему не нравилась. В статусе Великого Часовщика Он находил уместным проявлять волю так же, как ее проявляли наиболее достойные жизни дети. Пора и Демиургу совершать личный выбор на каждом шагу.

Лучшие дочери мелькнули белыми всполохами в ночном небе и тут же предстали перед Ним по другую сторону от тела Наиру, зависнув в полуметре над причалом. По левую руку от Него из сжатого в точку пространства вновь частично показался брат Вакуум, теперь в мешанине нитей и плоскостей было больше трехмерных объектов. Справа подошли три тела Монарха. Сильнейшие во Вселенной существа и подающий надежды племянник одного из них собрались вокруг павшей воительницы, отдавшей жизнь за будущее ее детей.

— Судя по датчикам, это тоже ваших рук дело? — обратилась Сестра Аи к брату Вакууму.

— Брат Горе и брат Утрата. Утрата модифицировал самца, чтобы тот объединял другие тела со своим, а Горе — самку, чтобы та выращивала и защищала счастливое семя нового клидийского народа.

— К чему сейчас лгать, брать Вакуум? — спросила Эу. — Мы уже посчитали, зачем вы мутировали эту пару — чтобы упростить возвращение Искры Клидии в тело Бога.

— Мой дядя не лжет, — вступил в разговор Монарх, и Великий Часовщик вдруг понял, что тот имеет в виду. — Он просто не говорит всей правды.

— Что же, приступим к исполнению оставшихся договоренностей? — предложила Эу. — Монарх, сначала ты.

— Подождите, — остановил лучшую дочь Демиург. — Прежде всего Я доставлю сюда еще одно тело.

Тела Монарха частично потеряли форму по всему Баркину, а Сестры проявили сдержанный интерес (невозможные явления большего не заслуживали), когда в ОППУД стала возникать запись движения тени кольца, оставленной Рахеем в шахте Замека. Запись была сделана час назад, но в архиве она публиковалась только сейчас, кадр за кадром, как если бы событие происходило в реальном времени. Тень вылетела из шахты и вернулась к ущелью на окраине, где днем сошлись в борьбе Рахей и Эрауэн, затем легла на землю, заработала и погрузилась по гравитационный диск. Тень над пристанью включилась на выход, и из черного пятна на причал выпало обезглавленное тело сына Утраты. Великий Часовщик остановил его в воздухе и уложил рядом с телом дочери Горя.

— Теперь, когда для Мира-Часов Я стану Богом Смерти и Пожирателем Видов, Мне понадобятся Ангелы. Фоты, которых ты, Монарх, назначил Моей первой жертвой, нашли интересный выход из твоей ловушки, поэтому Я дам шанс и им, и всем другим цивилизациям на Моем скорбном пути защититься и откупиться от Меня. Ангелы будут испытывать их, предваряя Мое прибытие, и тех, кто выстоит, Я пощажу в обмен на любую другую Искру.

В этот момент гигантский внук Великого Часовщика будто бы глубоко вздохнул, на мгновение показалось, что само пространство вокруг него сначала изогнулось — вдох, затем выпрямилось — выдох. Дуве стал быстро погружаться во тьму. Энергия исчезала из города от окраин к центру: погасло и зажглось от автономных источников освещение стартовых столов, отключилась прилегавшая к ним инфраструктура, поочередно растворились в ночи промышленная периферия, спальные районы портовых рабочих, бизнес-кварталы, кольцо гостиниц для инопланетян, жилые районы чиновников и квартал Мининформа. Пристань несколько секунд оставалась последним столпом рукотворного света в округе, но вскоре и ее генераторы иссякли. Ночь Ни-Псамот поглотил энергию всего Дуве-Звездного, и теперь темноту разгоняли лишь транспорты над улицами, звезды в небе и три Искры вокруг головы Демиурга.

— Брат, ты насытился? — спросил Монарх Баркина по радио.

— Едва ли эта планета утолит мой голод теперь, — Ночь повернул лицо к Великому Часовщику и его детям, голос его был подобен далекому грому. — Чтобы заполнить пустоту внутри меня, понадобятся звезды.

— Тогда Я возьму тебя с собой, Мой внук, — сказал ему Демиург, — и ты получишь столько звезд, сколько Искр получу Я. Я не хочу, чтобы могилы истребленных Мной цивилизаций были разграблены их более везучими соседями. Да останутся они вечным памятником Моей печали.

— Брат, я обещал вон тем рагцам, что ты поднимешь их на орбиту и посадишь на корабль по их выбору, — Монарха встревожила ненасытность Ночи Ни-Псамот, и он решил под видом исполнения договоренности отослать брата подальше; после поглощения Искр Единственный точно сможет вознестись на небо сам. — У тебя сейчас хватит сил это сделать?

— Да. Полагаю, они выберут что-то с ремонтным отсеком.

— Высадишь, где попросят, хорошо? И подожди Единственного на орбите. Со мной тоже там простишься.

— Монарх, — Великий Часовщик обратился к сантибским конструкциям, давая понять, что настало время закрыть все сегодняшние сделки, — прими Искру Баркина и верни ее на место.

Он остановил вращение Искр, взял разросшуюся от разумов сантибов Искру Баркина и передал в руки одного из тел Монарха.

— Гравистатика продержится, пока Я не покину планету. У тебя есть время, чтобы вывезти ее из города, — Великий Часовщик в последний раз дотронулся до дважды победившей Искры. — И вот Моя плата за твою услугу.

— Прекрасно, — тела Монарха изобразили на лицах широкие улыбки; еще одно тело забрало у них Искру и побежало вниз, к ближайшему транспорту, не заблокированному внутри обесточенной пристани. — Теперь наша очередь,