– Боюсь не сдержаться, – вздохнула она, искоса поглядывая на отца. – Вижу, дядюшка обработал Керима на славу. Не думаю, что мне стоит испытывать его терпение, – проронила и всё же распахнула дверцу.

Мужская рука вцепилась в волосы с такой силой, словно отец намеревался снять с неё скальп. Влада не издала ни звука. Наверно, именно сегодня он пожалел о том, что однажды принял её в семью, а не избавился, как советовала старая Айза. Жизнь Влады не была удовольствием – испытание от первого и до последнего дня. Но больше всего его злило, что старшая… «любимая» дочь проходила это испытание с гордо поднятой головой и неизменно смотрела в глаза. Смотрела и этим взглядом вынимала всю душу. Из всех детей от любимой Алёнушки выжила она одна. Как репей пробилась даже там, где, казалось бы, нет ни питания, ни влаги. Он терпел достаточно. Своей силой воли и желанием её продемонстрировать Влада переходила все допустимые границы. В своей жёсткости и решимости она превосходила многих мужчин, но не все готовы с этим мириться.

Наказание должно было стать уроком. Демонстрация силы считалась обязательной. Своим воспитанием Керим давно сломал мягкую женскую сущность, но так и не признал ошибки. Только поэтому расплачиваться за эти ошибки придётся тоже ей.

Удар был один, но сильный и жестокий. Влада взвыла и своим волчьим взглядом смогла переломить его желание унизить. Замахнуться снова просто не поднялась рука – кто даст гарантию, что после этого Керим проживёт ещё хотя бы сутки?.. Девчонка была сильнее его. Она была опаснее, чем стая шакалов. Избавиться от любимой дочери стоило успеть до того, как это поймёт и она.

Влада отправилась в свою комнату под присмотром охраны. Кожа на бедре и боку горела огнём, а след от удара пылал широкой алой полосой. Больнее всего было осознавать, что терпеть придётся ещё долго: целых два года. Раньше избавиться от папочки – всё равно что преумножить проблемы в пять раз.

Его человеческие качества хромали на обе ноги, но наставником Керим был хорошим. Стараниями отца Влада разбиралась в бизнесе получше некоторых специалистов со стажем, успела не раз проверить чутьё и хватку. Потому что хотела! Потому что могла, потому что стремилась вырасти и обрести независимость от чужого самодурства и жестокости. Выйти из тени отца было необходимо как воздух. Жаль, что порогом к свободе стало совершеннолетие…

Когда гладкая ткань платья скользнула по коже, боль стремительной волной разлилась по телу. Чтобы не заплакать, пришлось злобно шипеть. Чтобы выдержать, нужно было научиться ненавидеть. Пытаясь отдышаться, Влада оперлась руками на подоконник и настежь распахнула створки. Странным было то, что вместо желанной ненависти в душе расцветала нега, расползалось тягучее удовольствие. А дело оказалось в том, что перед глазами стоял не образ отца – вспоминался другой мужчина. Куда более сильный. Куда более надёжный.

Иса сказал, что она влюбилась. У самой Влады имелось другое объяснение: она ему доверяла. Юра ощущался «своим» на чисто интуитивном уровне. И даже опасения, что подобная глупость станет очередной ошибкой, не позволяли уничтожить это доверие в зачатке. В таких людях заключалась её сила. Повернуться к кому-то спиной – вот уж где испытание не для слабонервных. Прежде в этом списке скучал один лишь Иса, сейчас числился ещё и Юра. И оттого было так волнительно, так остро, так сладко… а боль, что напоминала о себе от малейшего дуновения ветра, лишь оттеняла порочное удовольствие.

В корне ситуация изменилась уже на следующий день – стало не до удовольствий. Предположение Исы, которое ещё вчера показалось нелепым, полностью себя оправдало. Выдать нерадивую дочку замуж – единственная мысль, которая заставила Керима довольно скалиться и потирать широкие грубые ладони. На закономерный вопрос, какой «козёл» на неё позарился, Владе ответили интригующим молчанием. Уже к вечеру выяснилось, что «козёл» старый, толстый и лысый, но главное: опытный. Давний дядюшкин знакомый обзавёлся двенадцатью сыновьями и успел похоронить трёх жён. Ну и сколотил неплохое состояние. Свататься он пришёл с кипой документов и личным юристом – калым за красавицу-дочь требовали внушительный. Не прошло и двух часов, как вопрос решился. И решился ожидаемо не в её пользу.

С того дня в школу Влада отправлялась в сопровождении незнакомой прежде охраны, была лишена наличности и телефона. Иса обычно крутился где-то поблизости, но даже не думал нарушить приказ и вмешаться. Ни о каких приключениях не было и речи.

Для внушения хватило недели. При нарушении режима Владе грозил подвал, а в перспективе можно было попрощаться и со школой – ей замужней образование совершенно ни к чему. Пришлось играть в покорность…

Жить стало скучно, однообразие утомляло. Одноклассники со своими примитивными потребностями и глупыми играми во «взрослую» жизнь вызывали чувство отвращения. Влада легко обходилась без интереса и поддержки с их стороны. Любое внимание вызывало дискомфорт, участие – нервную дрожь. Год, проведённый вместе, примирил борьбу. Взаимный игнор стал идеальным вариантом сосуществования. И пусть в душе кто-то её тайно ненавидел, кто-то завидовал, а кто-то сворачивал шею, провожая взглядом, идти на контакт никто не решался.

Не сдавалась только классный руководитель. Интеллигентная молодая женщина смотрела на Владу со смесью жалости и стеснения. Она мягко наставляла и пыталась добиться встречных шагов. Неизменно требовала отдачи и совершенно искренне огорчалась, снова и снова не получая её.

Сегодня день не задался – Елена Владимировна предприняла очередную попытку наладить контакт. Оставить Владу после уроков на приватную беседу – лучшее, что она придумала. Разговор оказался не из лёгких. Учительница втирала про важность среднего образования, Влада старательно поддакивала, не особо вникая в смысл сказанного. Классный руководитель требовала послушания и готовности идти на компромисс, Влада привычно соглашалась с любыми аргументами. Да, учителя жаловались на своевольство и крутой нрав. Да, нерадивая ученица отказывалась выходить к доске, и все задания выполняла ровно до достижения минимально допустимого балла. Да, она с неизменной усмешкой наблюдала за тем, как те распинались, рассказывая про уникальность учебной программы. Ключевые фразы про поступление, ЕГЭ и дохлые угрозы по поводу её обязательного скорого сожаления тоже не достигали цели.

Елену Владимировну Влада слушала вполуха, а думала о том, что за опоздание из школы она лишится обеда. Ещё хорошо, если за старшего сегодня Иса – он прикроет. А другой радости, кроме как без аппетита поковыряться вилкой в тарелке, в последнее время и не нашлось.

Влада перевела взгляд на красивую, по сути, женщину