можно мне хотя бы примерно узнать, к чему готовиться? После вашего разговора с бабушкой я понимаю, что дело верховой ездой не ограничится.

— Сейчас мне больше нечего тебе сказать, — ответил Романов. — Мы прорабатываем различные варианты действий в сложившейся ситуации, но, как видишь, каждый день приносит какой-нибудь сюрприз. Но я тебе обещаю: как только у нас появится более менее проработанный план, ты о нём узнаешь одним из первых. Скажу больше, как только у нас будет достаточно информации, чтобы этот план составить, ты будешь в числе тех, кто будет его составлять.

Я хотел поблагодарить кесаря за доверие, но не успел, так как бабушка неожиданно произнесла:

— А по поводу Вашего второго вопроса, Александр Петрович, я могу ещё вот что сказать. Никто из нас никогда не спрашивал учителя об этом пророчестве. Нам всем было интересно, но мы не спрашивали, потому что знали: учитель сказал всё, что должен был сказать. И если он чего-то недоговорил, значит, так надо и тут хоть заспрашивайся, кроме внеочередного дежурства, ты ничего не добьёшься. Но однажды Вилли всё же не выдержал и спросил. Он спросил, на чьей стороне мы должны быть, когда случится обещанная война. И учитель на это ответил, что наша задача не выбирать сторону в этой войне, а сделать всё, что только возможно, чтобы она не началась.

— То есть, существует вероятность, что глобальной мировой войны не будет? — спросил Романов.

На это бабушка пожала плечами и сказала:

— К сожалению, учителя с нами уже нет, а мы, его ученики, не сделали ничего, чтобы предотвратить войну. И если мы с Вилли хотя бы не хотим, чтобы она началась, то Гарри, вопреки наказу мастера, эту войну приближает. А наш четвёртый друг вообще неизвестно где и неизвестно чем занимается.

— Но всё же шанс её избежать есть!

— Он есть всегда, вопрос лишь: какой ценой?

Глава 20

Накануне вечером бабушка предупредила меня, чтобы я не планировал никаких дел до обеда, и отменила все занятия. И вот мы завтракали, и завтрак уже подходил к концу, но никакой дополнительной информации я не получил. А хотелось бы, учитывая, что после обеда у меня была запланирована поездка в Новгород и встреча с Анной Николаевной. Стыдно сказать, после поединка с Хосе Вторым прошло уже несколько дней, часть из них я провёл в столице, но при этом до сих пор не зашёл к ректору Кутузовской академии и не поблагодарил её за помощь.

— А почему Вы велели мне не строить никаких планов на сегодня и отменили все занятия? — осторожно поинтересовался я у бабушки, когда мы допили кофе.

— Потому что сегодня у нас большой праздник, — ответила та.

— У нас с Вами? — уточнил я. — Или в более широком смысле?

Я тут же принялся судорожно вспоминать, какие государственные или семейные праздники могли выпасть на 20 ноября, но ничего не мог припомнить.

— У нас в том числе, — сказала бабушка, улыбнувшись. — Сегодня у нашего родового источника будут проходить процедуру активации дара пять молодых эльфов.

— Наши родственники? — удивился я. — Но Вы мне никогда не рассказывали, что у нас ещё кто-то есть. Какие-то очень дальние?

— Нет, не родственники. Но после активации дара у нашего источника они станут нам почти роднёй.

Заметив полное непонимание ситуации на моём лице, бабушка пояснила:

— Эти ребята — одарённые дети наших друзей, членов нашей большой семьи.

— Вы никогда мне не рассказывали ни про какую большую семью. Кто это?

— Это те, кто тебя окружают. Все, кто нам служит, кто работает на нас, кто при необходимости возьмёт вместе с нами в руки оружие, чтобы защитить наш дом и источник, наши друзья и партнёры. Как принято у многих говорить, это наш клан.

— Вы никогда не говорили мне про клан. Я даже не знал, что он у нас есть.

— Мне не нравится это слово. Во времена моей молодости кланы были в основном преступные, и у меня остался некий негатив к этому слову. Мне больше нравится определение «большая семья». Понимаешь?

— Теперь понимаю.

— Время от времени у членов нашей большой семьи рождаются одарённые детки. А так как родовой источник есть далеко не у всех, то эти ребята проходят процедуру активации дара у нашего источника. Тем самым, между прочим, делая его сильнее. И заодно нас с тобой. Обычно мы проводим эту церемонию два раза в год: весной и осенью. Хотя в случае необходимости, конечно, можем в любое время. Но это уже в рабочем режиме, без торжеств.

— А сегодня будут торжества? — спросил я.

— Конечно! — воскликнула бабушка. — А как иначе? Это же большой праздник для всех: и для ребят, и для их родителей. И для нас с тобой тоже. Поэтому всё должно происходить торжественно и красиво! К тому же сегодня активировать дар будет сын Ристо, с ним-то мы уж точно должны разделить радость.

— У Ристо есть сын? — удивился я.

— Вообще-то, у него три сына и две дочери. Старшие, кроме одной девочки, все одарённые и с неплохим даром. Сегодня активацию будет проходить младший — Микку.

— Младший? А всего пятеро? Это сколько же Ристо лет?

Вместо ответа бабушка громко рассмеялась и сказала:

— Меньше, чем мне.

А я призадумался. К моему стыду, я почему-то никогда раньше не интересовался личной жизнью тех, с кем в последние месяцы проводил почти всё своё время. С одной стороны, это было не особо-то и вежливо, но с другой — невежливо у них напрямую спрашивать, а вот у бабушки поинтересоваться я вполне мог.

Так-то я знал, что горничные, повара, те же сотрудники службы безопасности живут в нашем замке. Многие с семьями. Знал, что некоторые, например, бухгалтер или юрист, приезжают к нам каждый день на работу, словно в какой-нибудь офис.

Но вот Ристо, Тойво и Дьяниш… Эти трое постоянно были рядом, и я уже действительно начал воспринимать их, как членов нашей семьи. И я даже не подумал ни разу, что у них должны быть свои семьи.

— Чего загрустил? — спросила бабушка, выводя меня их раздумий.

— Не загрустил, — ответил я. — Задумался.

— И о чём же, если не секрет?

— О том, как же плохо я знаю тех, с кем провожу большую часть времени. Я даже не знал, что у Ристо есть семья. Мне казалось, что он постоянно находится здесь.

— Ну не постоянно, а в рабочее время, — возразила бабушка. — Хоть оно у него и ненормированное, конечно же. А семья его живёт в Боровом,