— Я хотел узнать, можно ли в Кутузовской академии учиться не человеку?

— Наша академия относится к структуре Министерства обороны Российской Федерации, если ты ещё не забыл. В Министерстве обороны есть какие-либо расовые ограничения?

— Нет.

— Тогда почему они должны быть в Кутузовской академии?

— То есть, можно? — уточнил я.

— Да, можно, — ответила ректор. — Только вот, к сожалению, ни эльфы, ни орки у нас не учатся. И я думаю, ты это сам успел заметить в своё время.

— Заметил. Потому и спросил.

— Я тебе больше скажу, — вздохнув, произнесла Милютина. — Уже три года я пытаюсь запустить специальную программу по привлечению в нашу академию одарённых орков и эльфов. Но пока безуспешно. С эльфами совсем всё сложно, а вот несколько орков попробовали. Однако не продержались и семестра.

— Но почему?

— Расовые предрассудки — сильная штука, и подвержены им не только эльфы, но и люди, — сказала Анна Алексеевна. — Конечно, люди в меньшей степени, но всё же. Ребята орки просто не смогли учиться здесь. У меня даже возникла в какой-то момент мысль, сделать специальные группы для орков и эльфов, чтобы им было легче. Но нельзя. Правилами академии запрещена любая расовая сегрегация. Даже в случае, когда это может оградить представителей какой-либо расы от нападок и агрессии. Вот такая ирония получается.

Милютина замолчала, горько улыбнулась и развела руками.

— Да уж, нелепая ситуация, — согласился я.

— А к чему ты вообще поднял эту тему? — спросила Анна Алексеевна.

— Мой брат Андрей мечтает учиться в Кутузовской академии.

— А сколько ему лет? Разве он уже не учится где-то?

— Учится, — ответил я. — В Петербурге. Но очень хочет учиться здесь.

— Ну если уж очень хочет, пусть приезжает. Правда, придётся сдать все экзамены и зачёты за первый семестр по тем предметам, что не совпадают в наших академиях. Но мы дадим ему отсрочку. Если это твой брат, то, я думаю, он справится.

— Благодарю Вас, Анна Алексеевна!

— Не за что, это в моих интересах — чтобы у нас наконец-то появится студент-эльф. Но только предупреди брата, что будет нелегко.

— Обязательно предупрежу, — пообещал я.

Глава 21

— Вы хотите потребовать от кагана Карима снятия всех обвинений, выдвинутых в Ваш адрес и в адрес Романа в связи с убийством кагана Абылая? — спросил генерал Милютин у кесаря Романова. — Но это практически то же самое, что требовать от него признания в организации убийства Абылая.

Александр Петрович и Иван Иванович беседовали в кабинете кесаря. С виду обстановка казалась непринуждённой — на столе перед Милютиным стояла полупустая чашка чая, Романов, откинувшись в кресле, пил кофе. Случайно вошедшему в кабинет показалось бы, что они обсуждают какие-то незначительные рабочие вопросы. Но на самом деле кесарь делился со своим верным соратником планом, реализация которого могла кардинально изменить судьбу и страны, и всего мира. Изменить как в лучшую, так и в худшую сторону.

— И ещё мы потребуем официальных извинений, — сказал Романов. — Чтобы уж наверняка. Как тебе такой план? Что думаешь?

— Думаю, Карим сильно удивится, — ответил Милютин. — И разозлится.

— Очень на это надеюсь. Надо будет всё расписать в максимально обидных формулировках и дать ему на раздумья один месяц.

— А потом?

— Потом, если они не выполнят наши требования, а они их не выполнят, мы объявим каганату войну. И об этом мы тоже упомянем в выдвигаемом ультиматуме.

— Вы хотите начать войну с каганатом? — удивился Милютин. — Через месяц?

— Согласен, план не идеальный, но, как мне кажется, в данный момент чуть ли не единственный, который позволит нам, если не контролировать ситуацию, то хотя бы избежать неприятных сюрпризов. Всё идёт к тому, что войны с Британией, к моему огромному сожалению, не избежать. А коли так, то мы, Ваня, должны действовать на опережение!

— Вы хотите объявить войну одновременно и Туркестану, и Лондону? — ещё больше удивился генерал.

— Только Туркестану. У нас нет формального повода для войны с англичанами. Но Британия и каганат с недавних пор — союзники. Это, конечно, ничего не значит — если англичанам не выгодно, они не будут помогать своим союзникам, но сейчас им это выгодно. Ну и не стоит забывать, что к их коалиции может присоединиться Китай. А может, и ещё кто-нибудь. Расклады в целом не очень весёлые.

— Расклады крайне невесёлые, — согласился Милютин. — Но я не понимаю, почему войну должны объявлять мы?

— Потому что это позволит избежать ненужных жертв и пустить процесс по нашему плану, — ответил кесарь. — Каганат сейчас не может объявить нам войну — Карима просто не поймут старейшины и главы родов, и многие не поддержат его. Но это сейчас, а завтра или послезавтра всё может измениться. Карим, точнее, его хозяева могут устроить какую-нибудь провокацию, обвинить в этом Россию, и уже потом Карим объявит нам войну. И тогда народ и старейшины поддержат своего кагана. А устроить они могут что угодно: от убийства вдовы и дочери бывшего кагана до крупного теракта в Туркестане.

— До крупного теракта? Думаете, Карим пойдёт на такое?

— Чтобы получить власть, этот подонок убил человека, относившегося к нему как к брату. Ради того, чтобы эту власть сохранить, он пойдёт на что угодно. У него вообще сейчас очень сложное положение — он и хозяевам хочет услужить, и при этом сильно боится, что главы родов и старейшины его не поддержат в случае, если они посчитают, что каган ввязался в войну с Россией по незначительному поводу. В этой ситуации наш ультиматум для Карима — волшебное избавление от головной боли. У него отпадёт необходимость устраивать какие-либо провокации. Но тянуть нельзя, мы должны буквально на днях выдвинуть им этот ультиматум.

— Но сможем ли мы за месяц подготовиться к войне? — спросил Милютин. — Успеем ли? Может, не стоит настолько торопить события?

— Надо успеть, Ваня. Больший срок давать я боюсь. Англичанам нужна война, и они подталкивают к ней Карима очень активно. Провокацию могут устроить в любой момент.

— А если они её планируют в ближайшие дни провести?

— Вполне возможно, поэтому и говорю, что надо поторопиться.

— Я имел в виду другое. Будут ли они ждать месяц, если у них всё готово, и уже на днях они могут всё провернуть?

— Провернуть-то можно, если всё готово, — согласился Романов. — Но где гарантии, что всё пройдёт гладко и что на эту провокацию все в каганате отреагируют именно так, как нужно Лондону? Проще уж месяц подождать, раздувая за это время истерию по поводу того, какие мы наглые и агрессивные, и готовя жителей каганата