– Я пойду с тобой, Северина, – сказала я.

– Но нам же в разные стороны! Кампопизано в той стороне! – Она указала в направлении площади. – Ты опоздаешь на урок кулинарии.

– Нет, я просто…

– Прости, Изабель, я уже и так опаздываю, поэтому должна бежать. Ох, зря я надела каблуки. – Она засмеялась. – До завтра! – Северина начала спускаться по ступенькам, а я бросилась бежать, прижав сумку к телу.

Спустя несколько кварталов я начала задыхаться и перешла на быстрый шаг. Вскоре Никколо догнал меня. Он положил руку мне на плечо, но я скинула ее.

– Не трогай меня! – закричала я срывающимся голосом.

Он встал предо мной, преграждая путь, и нахмурился, словно не понимал, в чем дело. Я оттолкнула его с дороги и продолжила идти.

– Да ладно тебе, – примирительно произнес Никколо. – Это была шутка. На самом деле я не собирался ничего делать. Я просто дразнил тебя. Преподал тебе небольшой урок. Разве тебе не понравилось?

Я плотнее запахнула пальто и ускорила шаг.

– Я сказал, что ничего не собирался делать, – повторил он, не отставая от меня. У меня не осталось другого выбора, кроме как бежать в другую сторону. Через несколько минут я вспомнила о перцовом баллончике, который дала мне Марта. Нащупав его в кармане, я остановилась и обернулась. Никколо не было видно.

Сориентировавшись, я пошла в сторону Кампопизано, выбрав другую дорогу. Из-за моросящего дождя тротуары были мокрыми и скользкими, и несколько раз я едва не упала. Улицы сияли блестящей чернотой, таинственные, мерцающие и гротескные одновременно. Мне нужна была минутка – если я не остановлюсь сейчас, то больше и шагу не сделаю. Мое тело сотрясали рыдания, я всхлипывала и задыхалась. Одежда промокла, пронизывающий холод жег кожу. Я крепко обняла себя руками и снова двинулась вперед. Вскоре слезы утихли, им на смену пришла ярость.

Когда я пришла, дома никого не было. Я бросила пальто на пол второго этажа и пошла в душ. Желудок скрутило приступом тошноты, голова снова закружилась. Я сползла по стене на черно-белый кафельный пол в ванной. Головокружение усилилось, я с трудом доползла до туалета, и меня вырвало.

Спустя некоторое время мне полегчало, и я поняла, что смогу стоять. В душе я выкрутила вентиль горячей воды до конца, ожидая, пока пар заполнит комнату. Я разделась, зашла под струю воды, настолько горячую, насколько было способно вытерпеть мое тело. Я вытерлась полотенцем и уже в спальне натянула легинсы, водолазку и самый теплый свитер, который у меня был. Я обернула полотенцем мокрые волосы и забралась в кровать под одеяло, где меня снова начала бить дрожь.

Я проснулась от звука хлопнувшей входной двери. Я встала с кровати и нащупала в кармане пальто перцовый баллончик. Я направила его на дверь, держа палец на кнопке распыления. Следом раздался голос Марты:

– Изабель? Ты здесь?

– Да, я наверху! – спустя некоторое время отозвалась я. Сняв с головы полотенце, я расчесала влажные волосы, собрала их в хвост и лишь после этого спустилась. Марта и Алессандра были на кухне, стояли за стойкой. Я взяла Марту за руку и крепко сжала ее, улыбаясь. – Я так рада тебя видеть.

Марта внимательно вгляделась в мое лицо. Она наклонилась и шепнула Алессандре несколько слов. Девочка кивнула:

– Мне пора приступать к домашнему заданию, Изабель. Увидимся позже.

Когда Алессандра скрылась в своей комнате, Марта спросила:

– Что случилось, Изабель? – Она обняла меня и усадила за стол.

– Все в порядке, я в порядке. – Слезы навернулись на глаза, и я никак не могла их сдержать. Я смахнула их пальцами, затем тыльной стороной ладони.

– Что случилось? – терпеливо настаивала Марта.

– Я… пошла в палаццо работать. Я… он. Раньше он запирал меня в комнате, а сегодня он…

– Кто? Кто запер тебя, в какой комнате?

– Никколо. В библиотеке. Чтобы защитить меня. Из-за кражи. И потому что графиня не хотела, чтобы я изучала бумаги. Но он впустил меня и показал документы. Мне нужно было их прочитать, и я была ему признательна. Я нашла записку от своей подруги, но он подумал, что я пытаюсь украсть документы, и очень разозлился. Он толкнул меня на стол, связал мне руки, и он… он…

Марта поморщилась и погладила меня по спине.

– Что он с тобой сделал? – спросила она тихим голосом, почти по слогам.

– Я чувствовала себя такой беспомощной. Я ничего не могла сделать! Я боролась с ним…

– Что он сделал с тобой, Изабель?

– Ничего, но только потому, что Северина постучала в дверь.

– Он хотел тебя изнасиловать! Это совсем не ничего.

– Было бы хуже, если бы Северина не вошла.

– Его поведение ужасно! Это преступление. – Она обняла меня, и я зарыдала у нее на плече. – Ты не должна туда возвращаться.

– Я должна. Мне нужно просмотреть несколько последних документов.

В этот момент Алессандра спустилась по лестнице и встала в дверях.

– Мама, ты можешь мне помочь? – спросила она.

– Минутку, дорогая, – сказала Марта. – Изабель скоро покинет нас. – Она обняла меня и притянула к себе.

– О нет! Ты будешь скучать по нам, – захныкала Алессандра.

– Она имеет в виду, что будет скучать по тебе, – исправила Марта ошибку дочери.

– Алессандра, ты не ошиблась. Я буду скучать по вам, по всем вам, – сказала я посмотрела на Марту, – очень сильно. – Алессандра коротко обняла меня и снова побежала наверх. Луиджи, одетый в свой лабораторный халат, вошел на кухню.

– Изабель, рад тебя видеть, – улыбнулся он. Марта повернулась к мужу:

– Дорогой, помоги, пожалуйста, Алессандре с домашним заданием.

– Хорошо, – кивнул Луиджи. Пока он шел к лестнице, я повернулась к Марте:

– Ты права. Я не могу вернуться в палаццо. Я поеду во Флоренцию на несколько дней раньше. Я не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала. Я хочу отплатить вам за вашу доброту. Приглашаю всех вас навестить меня в Шотландии.

Мы снова обнялись. Ее волосы пахли шампунем с цитрусовым ароматом, которым я пользовалась в душе, и это меня успокаивало. Марта подарила мне бутылку домашней лимончеллы прямо перед моим отъездом на следующий день.

Глава десятая

На подъезде к Флоренции я выглянула из окна, чтобы полюбоваться пологими холмами Тосканы. Поездка не заняла много времени, но у меня болела шея, чуть пониже ребер был синяк, и каждый раз, когда я делала небольшой вдох, боль напоминала мне о том, как меня швырнули на стол.

Я сняла квартиру в городе за счет своей стипендии и написала владельцу, который не возражал, чтобы