Дни сменяли друг друга, а папа по-прежнему оставался дома, со мной. Как ни старалась я что-то узнать, они с мамой отделывались общими фразами. Родители что-то скрывали. С другой стороны, мои жуткие «друзья» тоже перестали появляться. Может, боялись заразиться ветрянкой? Кто его знает. Мой мир снова стал прежним, но всё же немного другим.

И тут приехала бабушка. Папе нужно было по делам — он всегда так говорит, когда хочет что-то от меня утаить.

Когда мы с бабушкой остаёмся вдвоём, то проводим тайный ритуал — готовим большую тарелку жареной картошки. И неважно, что на часах десять утра. Пока картошка готовилась, я решила выведать у бабушки, что происходит.

— Почему папа не ходит на работу?

— Потому что он упрямый как баран. — Бабушкин голос звучал тревожно.

— Что с мастерской? Папа с мамой ничегошеньки мне не говорят, а это неправильно. Как только появляется какой-то секрет, то я маленькая, не доросла ещё, а когда мне нужно к врачу, то всё, сразу становлюсь большая. Какая несправедливость!

Я выпалила эту тираду, но немного перегнула палку, чтобы разжалобить бабушку. Она улыбнулась.

— До чего у меня умная внучка! Как подумаю, что такая мудрая девочка учится в лучшей школе, так и на душе спокойно становится.

Я вздохнула и умолкла. Не самый подходящий момент, чтобы жаловаться на школу. Сейчас нужно было узнать, почему папа не ходит на работу.

— Мастерская Мануэля закрылась. Он решил, что, когда поправится, будет работать курьером в том же магазине, где и твоя мама. Это хорошо. От мастерской прибыли мало, а хлопот много. Теперь твой папа упорно ищет работу механиком, хотя сейчас с этим сложно. Ты же его знаешь. Он и слушать меня не хочет, даже не думает соглашаться на предложение моего друга. А зря!

Папа остался без работы! Хуже того: для него мотомастерская Мануэля была настоящей мечтой. Бедный папа! Вот что по-настоящему страшно, а симпатичный зомби-пёс — это так, ерунда.

Рамон

Я запрограммировала мозг на то, чтобы поскорее выздороветь, и он подчинился. На самом деле мне пришлось два дня подряд посыпать всё тело тальком, чтобы надоедливые корочки быстрее прошли. Папа прозвал меня за это «кальмаром в кляре». А я в ответ регулярно целовала его, и папа тоже весь покрывался тальком. Он не возражал. По-моему, когда я сказала ему, что уже поправилась и завтра собираюсь в школу, он даже расстроился.

Мне нужно было вернуться на занятия. То есть нет. Я хотела освободить папу, чтобы он поскорее нашёл работу механиком. Надеялась, что моих объятий и поцелуев будет достаточно, чтобы подтолкнуть его к этому. Могла ли я сделать что-то ещё? Всю голову сломала, но ничего не придумала. Я и так много помогаю родителям, не могу же я и работу за папу искать! Да не простую, а хорошую работу мотомеханика.

Мои призраки не подавали никаких признаков жизни, и я даже начала по ним скучать. Зачем они появились у меня в комнате? И почему вдруг пропали? Вот досада! Я ведь только-только перестала их бояться! Правда, когда у папы начались проблемы на работе, я совершенно забыла о привидениях и мумиях.

Возвращение в школу прошло не так страшно, как я ожидала. Я вернула Мартину его комикс, а он, к моему удивлению, дал мне ещё пять.

— Я отложил их для тебя, ждал, когда ты придёшь, а потом Беатрис, эта дурёха, которая мнит себя английской королевой, сказала, что у тебя ветрянка.

Поблагодарив Мартина, я ужасно смутилась и убежала.

Побоялась сказать что-нибудь невпопад, и мне не пришло в голову ничего лучше, чем оставить его одного. «Вот верну ему комиксы, тогда и поговорим», — пообещала я себе и взялась за чтение.

Мне так понравилось! Приключения героев были ну просто омерзительные: во все стороны разлетались мозги, монстры превращались в желе. Ужасно захотелось снова увидеть зомби-пса и спросить, как его зовут.

Когда стемнело, я села на кровать и стала ждать, пока родители уснут. Они ссорились. Мама хотела, чтобы папа нашёл хоть какую-то работу, пусть и не механиком, а папа ничего об этом и слышать не желал. К счастью, спорили они недолго. Папа с мамой ещё неопытные родители, но друг от друга они без ума.

Они романтики. Порой их и вовсе можно принять за чудаков. Например, в день свадьбы они оделись в розовое и белое и попросили гостей на свадьбе одеться так же: девушки — в розовое, а юноши — в белое. Мне купили бело-розовое платье с оборками и поручили разбрасывать лепестки. Разумеется, розовые и белые.

Мне нравится, что я была на свадьбе родителей. Немногим детям так повезло. Папа с мамой танцевали свой первый медленный танец, а потом вывели танцевать и меня. Все смотрели на нас и были растроганы. Даже бабушка смягчилась, хотя целый месяц до свадьбы говорила, что это всё глупости. Я сама видела, как она утирала слёзы. Мне она сказала, что ей что-то попало в глаз, но я не поверила.

Через несколько минут папа захрапел. Я закрыла дверь в комнату и стала ждать. Глаза слипались, я начала клевать носом, но не сдалась. Может, всё зря?

— Пёсик! — тихонько позвала я. — Зомби-пёс! Иди сюда, поиграем в парчис[2], оку[3] или во что-нибудь ещё.

— И не подумаю, милая! Сначала верни на место пачку соли, которую держишь под кроватью.

Я огляделась. Откуда доносился голос?

— Не хочешь? Что ж, тогда я не выйду. Соль! За столько дней я о ней и забыла! Пачка до сих пор лежала под матрасом, видимо, это и не понравилось зомби-псу.

Он не на шутку рассердился на меня.

Я поскорее отнесла соль на кухню, а когда вернулась, зомби-пёс ждал меня в комнате. Я улыбнулась. Почему-то я была рада видеть этого страшилу.

— Извини. Я не хотела тебя обидеть.

— Тогда зачем тебе соль, красавица моя? Простыни солить? — насмешливо ответил пёс.

— Ну… Как бы… Сначала я испугалась, и… — Чем больше я оправдывалась, тем хуже становилось.

— Ничего страшного. Я бы и сам себя испугался. Правда, я уже начал волноваться: вдруг ты никогда не уберёшь соль из комнаты?