А я была полной противоположностью Холли.

До вчерашнего приезда в Сан-Данте мы не виделись с мамой одиннадцать лет. Я втайне надеялась, что мое отсутствие заставило ее сердце стать немного добрее. Никому не нравится думать, что собственная мать могла быть рада отъезду из города своего ребенка. Но наше воссоединение было ледяным и не подавало никаких признаков разморозки.

У мамы зазвонил телефон, и она выхватила трубку и направилась на кухню, чтобы поговорить с абонентом.

— Ты не подбросишь меня до дороги, чтобы забрать машину? — спросила я Холли, услышав, как мама очень громким голосом занимается мэрскими делами.

В моем внедорожнике хранились мои средства к существованию, и он был до отказа набит рождественскими украшениями и принадлежностями для вечеринок. Не говоря уже о невероятно дорогой снегоуборочной машине высшего класса. Что бы ни говорил Люк, я не собиралась оставлять его без присмотра на общественной улице. Правда, прежде чем забрать машину, нужно было переодеться из костюма эльфа, но это было бы возможно, если бы дорогу мне не преграждали цветы.

— Хорошо, — сестра посмотрела на часы, — но нам придется идти прямо сейчас. У меня есть всего двадцать три минуты до встречи с поставщиком закусок.

Она прервала мамин телефонный разговор, чтобы сообщить ей, что мы скоро вернемся, а затем мы направляемся к ее серебристому Mercedes с кожаными сиденьями и запахом новой машины. Я сидела неловко, чувствуя себя на миллион лет моложе своей крайне собранной старшей сестры. На Холли было элегантное белое платье на высоких каблуках, а ее макияж был безупречен. У меня же на полосатых эльфийских леггинсах спереди была дырка, а на ботинках на толстой подошве потертости.

Когда авто Холли подъехал к тому месту, где я оставила свою машину, она кивнула на крупную надпись на боку моего внедорожника с названием моей компании «Рождественский порядок».

— Ты действительно собираешься превратить свой бизнес во франшизу? — спросила она.

Я кивнула, стараясь не поддаться желанию поковыряться в дырке на леггинсах.

— У меня есть бизнес-менеджер и финансовый консультант, которые помогают мне все это организовать.

— Я и представить себе не могла, что ты сможешь открыть такой бизнес по франшизе.

— Хм. Ну, думаю, я не настолько некомпетентна, как вы с мамой думаете, — стараясь не показаться раздраженной, выдохнула я. Может быть, в Сан-Данте и была неудачницей, но после переезда в Вегас смогла построить свой бизнес с нуля без чьей-либо помощи. И пусть я еще не зарабатываю достаточно, чтобы купить шикарный дом, но дела у меня шли не так плохо, как одна из Бьюкенен, похоже, предполагала.

— Прости, я не это имела в виду, — Холли провела наманикюренными руками по кожаному рулю. — Просто я полагала, что бизнес по организации рождественских мероприятий не может быть жизнеспособным круглый год. Однако ты доказала, что я ошибалась, — она примирительно улыбнулась.

— Поэтому ты решила выходить замуж на Рождество? Потому что не считала мой бизнес успешным?

Она покраснела, уронив руки на колени.

— Мне и в голову не пришло, что это может плохо сказаться на твоем бизнесе. Просто захотелось рождественской свадьбы. В другое время года я ощущаю себя не в своей тарелке.

Я уже потянулась к дверной ручке, как почувствовала касание ее руки к моей.

— Подожди. Ты нашла здесь работу? Поэтому на тебе такой наряд? — в голосе Холли звучало сожаление.

— Нашла небольшое задание, которое и привело меня к аресту.

Она покачала головой.

— Как ты всегда умудряешься ввязываться в неприятности?

— Это дар.

— Что случилось на этот раз?

Сморщив нос, я повернулась к ней лицом.

— Миссис Уотсон попросила меня завалить снегом ее дом. Только это был дом Эдварда Леннокса.

— Но ты должна была знать о вражде Трикси и Эдварда? Она длится уже целую вечность.

— Когда я покинула Сан-Данте, то попыталась вычеркнуть весь город из своей памяти. Думаю, мне это удалось лучше, чем хотелось.

Холли поморщилась.

— Тебе так не нравилось жить здесь?

— Ты знаешь, почему я его ненавидела. И почему никогда не хотела возвращаться, — по крайней мере, прошло достаточно времени, чтобы говорить о «Инциденте» без желания прыгнуть с высоты. Это был прогресс.

Она сжала мою руку.

— Никто не помнит, что произошло, Уиллоу. Это было очень давно.

Я покачала головой. Холли и Люк могли попытаться сделать так, чтобы это выглядело менее унизительно, но ничего подобного с ними никогда не происходило.

Мне пришла в голову идея покрасить концы волос в яркий цвет, но я хотела сначала протестировать краску, чтобы понять, насколько яркой она будет. И не желая пробовать краску на видном месте, провела тест на лобковых волосах — это было единственное логичное решение. И оно прекрасно сработало.

Моей большой ошибкой было то, что я рассказала об этом подругам и попросила их поклясться хранить тайну.

Казалось, уже через несколько минут все в школе узнали о моем ярко-зеленом кусте. И, видимо, Гасу, школьному хулигану, было недостаточно просто хихикать надо мной без доказательств. Он захотел увидеть все своими глазами.

Это случилось во время обеда в нашей переполненной школьной столовой. На мне были спортивные шорты, в руках поднос с обедом, и я искала, куда бы присесть. Совершенно беззащитная. Гас подкрался ко мне сзади и стянул шорты, увлекая за собой трусики.

На несколько секунд, а может и веков я застыла, обнаженная по пояс, не в силах пошевелиться, пока все глазели на меня. Потом начался смех.

И точно так же мое прозвище стало Уиллоу Буш (прим. перев. — с англ. Bush — куст.).

Конечно, все могло быть гораздо хуже.

Во-первых, ивы — это деревья, а не кустарники. А что еще больше поразило, ведь именно я чуть не провалила урок английского миссис Уотсон. Во-вторых, разве не было бы умнее прозвище Киска Уиллоу?

Или Гас мог бы быть еще более изобретательным и прозвать меня Плесневелый Фурбургер или Травяной Комок, или Маринованный монстр.