– Вроде и место людное, – раздраженно продолжил Саша, – и народу полно – а вот поди ж ты! Там, возле фонтана, специальное место оборудовали, чтобы загорать. Наставили на газоне зонтиков, кресел. Вот под самым дальним зонтиком Вероника и сидела.

– А рядом с ней кто-то сидел? Ты говорил про мать с ребенком.

– Да там не одна мать. Аж три курицы кудахтало! И хоть бы от одной толк был. Все утро на них убил, опрашивал. Как о стенку горох. Вроде да, Вероника мимо проходила. Вроде не одна. С какой-то женщиной. Но описать эту женщину – тут все три дружно глазами хлопают. Даже возраст толком назвать не могут – какие уж там особые приметы. Мы, говорят, туда вообще не смотрели. За детьми следили, а они в другой стороне играли, возле фонтана. Веронику под тем зонтиком могли хоть танком переехать – эти клуши даже не обернулись бы. Если бы пацан ее случайно не задел, так и ушли бы.

– То есть место было выбрано идеально, – задумчиво проговорил Тимофей.

Саша покосился на него.

– Выходит, так. – Потребовал: – Теперь ты выкладывай. Твоя очередь.

К этому вопросу Тимофей приготовился, еще когда они шли сюда. И тогда же решил, что выложит все без утайки. Интерес в этом деле у Саши явно не профессиональный, иначе не предложил бы встретиться после смены – при том, что, по его словам, сутки провел на ногах.

– Вероника должна была встретиться с Измайловой. С третьей финалисткой шоу. Мы подозреваем в убийстве Ильичева ее.

– Почему? – быстро спросил Саша.

– Потому что Вероника видела, как Загорцев выпал из окна. Ты сказал, что скорая успела, – а Вероника тогда опоздала, тоже буквально на пять минут. Когда подбежала к Загорцеву, он был еще жив. Все, что сумел произнести, два слова: «Это она». Потом умер.

– Вы с ней совсем дебилы? – зло бросил Саша. – Почему не сообщили нам?!

– А ты хочешь сказать, что для вас это имело бы значение? – Тимофей уставился на Сашу. Тот отвел взгляд. – Версия с самоубийством Загорцева нравится твоему начальству гораздо больше, уж прости. И не говори, что об этом не знаешь. Это во-первых. Во-вторых – доказательств у меня нет. Для того чтобы они появились, Вероника и собиралась встретиться с Измайловой.

– Верно, – вспомнил Саша, – она просила у меня контакты… А ты где был?! – накинулся на Тимофея. – Если знал, что убийца – Измайлова, какого хера отпустил девку одну? Зассал, за бабу спрятался?!

– У меня проблемы с общением. – Признание далось Тимофею с трудом. – Людям нелегко со мной разговаривать. Я не располагаю их к откровенности.

– С башкой у тебя проблемы. – Саша, кажется, едва сдержался, чтобы его не ударить.

Но сумел справиться с собой. Залпом допил квас и поднялся.

– Поехали.

– Куда?

– Измайлову твою брать! Куда еще-то?

– На каком основании?

Тимофей тем не менее поднялся и пошел за Сашей. Тот пискнул брелоком сигнализации. Припаркованная у тротуара машина приветливо мигнула габаритами. Саша молча распахнул водительскую дверь и сел. Тимофею ничего не оставалось, кроме как усесться рядом, на пассажирское сиденье. Саша вытащил из кармана телефон, пристроил его в держатель на приборной панели. Повернул ключ в замке зажигания.

– Так на каком основании? – упрямо повторил вопрос Тимофей.

Саша, выруливая на дорогу, покосился с усмешкой.

– Ты же адвокат, типа? Если не только по корочкам, значит, должен знать, что на одни сутки я имею право задержать кого угодно без предъявления обвинений. Просто по подозрению.

– Хочешь сказать, что сутки спустя у тебя найдется что предъявить Измайловой?

– А ты думаешь, что я эту тварь за сутки не расколю?

«А ведь расколет», – подумал Тимофей. Видно, что человек он жесткий и решительный. И то, что произошло с Вероникой, его здорово задело за живое. Почему, интересно?.. Профессиональная гордость? Преступник якобы арестован, но преступления продолжают совершаться?.. Видимо, так.

– А с чего ты взял, что Измайлова дома?

– Я понятия не имею, где она, – буркнул Саша. – Но в Нальчик не возвращалась точно, я попросил наших пробить. – Он кивнул на телефон. – Только что ответили. А значит, рано или поздно на хате у этой своей родственницы нарисуется. Не на улице же ей ночевать.

•••

Через полчаса Саша решительно надавил кнопку с надписью «консьерж» на металлической двери подъезда. На недовольное «да?» категорически объявил:

– Уголовный розыск. Открывайте.

– Вы к кому? – всполошилась женщина-консьерж, когда они вошли в подъезд. Даже привстала у себя в будочке.

Саша изобразил любезную улыбку:

– Много будете знать, уважаемая, скоро состаритесь. – И пошел к лифтам. Недовольно прокомментировал: – Эту публику хлебом не корми, дай сплетни пособирать.

Поднялись на тринадцатый этаж. Саша позвонил в дверь, отгораживающую коридор, куда выходили квартиры, от лифтовой площадки. Долгая тишина, потом в коридоре за дверью послышались шаркающие шаги.

– Кто?

Глазок в металлической двери открыли с той стороны.

– Уголовный розыск. – Саша немного выждал – дал женщине возможность рассмотреть его форму и убедиться, что перед ней действительно полицейский. Потом поднес к глазку раскрытое удостоверение. – Измайлова Сабина Сулеймановна здесь проживает?

– Здесь… Только ее дома нету!

– Ничего, мы подождем. Открывайте.

За дверью замялись.

– Уважаемая. – Саша прибавил голосу напора. – Открываем или вызываем участкового?

Еще минута мучительной работы мысли, и замок щелкнул. Дверь открылась.

Женщина, стоящая на пороге, годилась Измайловой если не в бабушки, то в матери – уж точно. Тимофей подумал, что в молодости она, вероятно, была такой же чернокудрой и фигуристой, как Сабина. Сейчас волосы у женщины поседели, фигура оплыла и сгорбилась.

– Сабиночки нету дома.

– Да, я с первого раза услышал, – кивнул Саша. – А где она?

Женщина отвела глаза.

– Этого я не могу сказать.

– А впустить нас в квартиру можете? – Саша решительно отстранил женщину и пошел по коридору к приоткрытой двери квартиры.

– Нет! – женщина бросилась вперед, пытаясь его обогнать. – Вам нельзя туда ходить!

– Почему? – удивился Саша. – Прекрасно иду. Не спотыкаюсь.

Он шагал напролом. Всякая ерунда вроде жилищной неприкосновенности его явно не беспокоила.

– Стойте!

Саша не слушал. Молча прошел в квартиру. Тимофей за ним.

– Это безобразие, – беспомощно объявила женщина. – Я буду жаловаться!

– Кому?

– Властям!

– Слушаю вас. – Саша повернулся к ней. – На что жалуетесь?

– Вы вломились в мою квартиру!

Саша широко улыбнулся. Предложил:

– Могу уйти. И вернуться с ордерами на обыск и на арест. Такой вариант вас больше устроит?

Женщина охнула.

– Что… Что за ерунда?! Какие еще ордера? Это возмутительно!

– Возмутительно – ваше нежелание оказывать помощь следствию, – отрезал Саша. – Повторяю вопрос: где гражданка Измайлова?

– В