за компьютер, он опять погрузится в родную среду, и вырваться из нее будет сложнее. А времени на пятиминутный буфер, как он это называл, уже не останется.

– Это подождет, – сказал Тимофей.

Встал и на секунду задумался.

– Или не подождет…

В конце концов, может, информация не важная и не срочная для отправителя, однако для него она окажется именно такой. Глупо отмахиваться от чего-то. Ему ведь не обязательно даже в кресло садиться. Просто навести курсор на уведомление, кликнуть…

Тимофей первым делом посмотрел на адрес отправителя. Потом на тему письма – «Прилетай».

И только когда взгляд упал на тело письма, до него в полной мере дошло, кто внезапно решил разорвать пелену времени и соединить прошлое с настоящим.

Сердце забилось чаще. На лбу выступил пот.

Жарко. Очень жарко в эти дни…

«Тим, сынок, здравствуй…»

52

У девушки, окликнувшей Веронику, были русые волосы – когда-то высветленные, а сейчас заметно отросшие у корней, – короткая стрижка и голубые глаза. На чернокудрую огненноокую Леопардиху девушка походила чуть меньше, чем никак. Леопардиха и ростом выше, и фигуристее, да и постарше. Это точно не она.

– Боюсь, что нет. Вы ошиблись.

Вероника огляделась. Судя по другим людям, топчущимся возле лестницы в ожидании, не только Леопардихе пришло в голову назначить встречу именно здесь.

– Это я вам звонила. – Девушка провела пальцем по экрану смартфона. Показала последний набранный номер. – Это ведь ваш?

– Э-э… – запнулась Вероника. – Мой. Но… – Снова недоуменно уставилась на девушку.

Та виновато кивнула:

– Да, я не Сабина… Извините, что ввела в заблуждение. Но поймите! Мне просто необходимо было с вами встретиться. И когда вы сами назвали имя Сабины, я решила, что проще ухватиться за это, чем объяснять, кто я. Решила, что все скажу при встрече.

– И кто же вы?

– Меня зовут Настя. – Девушка улыбнулась, улыбка тоже вышла виноватой. – Я работаю костюмером. В телестудии, где произошло… – Она замолчала, огляделась по сторонам. Нервно обронила: – Может быть, мы не будем стоять здесь? Поищем место, где нас точно никто не услышит?

– Да-да, – машинально кивнула Вероника, – конечно.

Она, кажется, в жизни не испытывала такого колоссального облегчения. Прямо камень с души упал. Представила, как обалдел сейчас наблюдающий за ними Тимофей, и едва удержалась от того, чтобы захихикать.

Не пошел с ней открыто, придумал какую-то дурацкую маскировку – ну и сам виноват! Пусть теперь лопается от любопытства, что это за девушка. И почему Вероника неспешным прогулочным шагом двинулась вместе с ней по набережной.

Теперь, кстати, когда Вероника присмотрелась к Насте, показалось, что и впрямь видела ее раньше. Хотя, конечно, в студии в тот день было полно народу…

– Меня зовут Вероника, – представилась она. – Скажите, а почему вы решили, что я имею отношение к расследованию?

Настя нервно засмеялась:

– Ну, я же видела, как уверенно вы себя вели. Как подбежали к Ильичеву, как разговаривали потом с полицией… Если я правильно поняла, это именно вы их убедили отправить к Наташе домой патрульную машину, верно? Я тоже сразу, как только поняла, что случилось, позвонила ей. Но было уже поздно.

Настя тронула Веронику за рукав и кивком указала на дорожку, уводящую с набережной к фонтану. На газоне вокруг фонтана стояли раскрытые пляжные зонтики, под ними – шезлонги и что-то вроде пуфов, большие бесформенные мешки с наполнителем. Настя кивнула на единственный свободный зонтик:

– Может, присядем вон там? Хоть где-то спрятаться от жары.

– Да, давайте. А откуда у вас мой телефон?

– Мне дала его Агния.

– А. Понятно.

Вероника и Настя зашагали к свободному зонтику напрямик, по газону. К эйфории от того, что Настя оказалась безобидным костюмером, а не Леопардихой, прибавилось предвкушение блаженной прохлады. Подстриженная трава приятно щекотала ступни сквозь ремешки босоножек.

Жаль, что разуться нельзя! Несолидно будет выглядеть, Тимофей ей голову оторвет. С одной стороны. А с другой – подумаешь, какая-то Настя! Ну что вот такого серьезного она может сказать? Какие-то подробности, в курсе которых, судя по всему, была, но постеснялась поделиться с полицией? Можно подумать, разутой она их не запомнит…

– Секунду. Подождите, пожалуйста.

Вероника сняла босоножки и дальше шла, блаженно улыбаясь.

Когда дошли до шезлонгов, Настя вытащила из сумки небольшой термос. Поставила на столик между шезлонгами. Пояснила:

– Домашний лимонад. Все еще прохладный. Очень вкусный, попробуйте.

– Спасибо.

Вероника открутила крышечку, налила в нее прозрачный напиток, пахнущий лимоном. Отпила. Похвалила:

– Действительно, очень вкусно.

– Приготовила по рецепту мужа, – грустно сказала Настя. – Рецепты – это все, что мне осталось на память о нем.

– А что случилось?

– Он погиб.

– О… – Следующей фразой должна была стать дежурная «примите мои соболезнования», но слова почему-то не выговорились.

У Вероники перехватило горло. В первый момент решила, что поперхнулась, успела удивиться – нет же?.. Почему?.. А потом вдруг поняла, что задыхается. Попробовала ухватить воздуха, но не сумела. Горло сдавило, перед глазами поплыло. Настю она уже почти не видела.

До Вероники донеслись странные звуки. То, что это хрип и издает его она сама, понять не успела.

Тело налилось тяжестью. Вероника повалилась на бок.

– Простите, – дождавшись, пока хрипы прекратятся, задумчиво проговорила Настя. – Вы, кажется, довольно милая девушка… Я когда-то тоже была такой. А сейчас по-другому нельзя, понимаете? Никак нельзя.

Она огляделась по сторонам.

Этот зонтик присмотрела, еще когда направлялась к лестнице для встречи с Вероникой. Пока они шли по набережной, молилась про себя, чтобы его не успели занять.

Стоит в отдалении, дальше всех от фонтана, за ближайшим столиком расположились три молодые мамы, покрикивающие на детей, которые бегают вокруг фонтана с брызгалками. Уж этим точно нет дела ни до кого постороннего. Они и сейчас в ее сторону не смотрят.

– Матвей! – всплеснула руками одна из мам. – Что ты делаешь?! – вскочила с пуфа и бросилась к фонтану.

Две другие мамы, сочувственно качая головами, наблюдали за подругой. На Настю они, как и прежде, не обращали внимания.

Она достала из сумки перчатки, натянула на руки. Подошла к Веронике, поправила ее тело, придав ему более естественную позу, сложила руки Вероники на коленях. Босоножки поставила рядом с шезлонгом. Идеально – девушку разморило на жаре, задремала в тени. В ближайшие пару часов никому не придет в голову ее беспокоить. Вероятно, и до самого закрытия парка не придет.

Настя взяла со стола термос, завинтила крышку и убрала в сумку.

Уходя прочь, она не оглядывалась. Вытаскивала из телефона сим-карту, приобретенную по случаю едва ли не год назад.