моде пятидесятилетней давности, окна оказались небольшими, а балочные потолки — низкими; в дверных проемах Лиаму приходилось нагибаться. Приказчик мистера Проутинга с гордостью продемонстрировал нам недавно обновленную кровлю и только что установленный в примитивной кухне насос, а затем, с куда меньшей гордостью, отхожее место на задворках — одну из нескольких хозяйственных построек, тропинка к которым вела через огород, где росли фруктовые деревья и стоял аккуратный колодец; позади участка спускались к пруду поля. Выяснилось, что взять внаем можно и прилежащие земли, и Лиам принялся расспрашивать приказчика о пастбищах, типах почвы, заливных лугах и урожайности, а я слушала все это в безмолвном изумлении. Во время подготовки мы изучали фермерство, но не настолько досконально.

Эдвард тоже притих, но, когда приказчик отошел к воротам, чтобы перекинуться парой слов с проходившим мимо арендатором, все же не выдержал:

— Вы же не думаете здесь поселиться.

Мы с Лиамом переглянулись; спустя секунду Эдвард заговорил снова, казалось, прочтя ответ по нашим лицам:

— Вам, несомненно, нужно будет все побелить и распорядиться, чтобы дом как следует отмыли. Все не так плохо, как я опасался. Лошадей лучше держать в конюшне при «Короне», они там свое дело знают. — Он ненадолго замолк. — Или вы намерены продать лошадей?

Он, видимо, решил, что мы растратили все деньги. Или что у нас их никогда и не было, что мы лишь притворялись богачами и теперь вернулись к своему истинному положению. Мысль о том, что кто-то добровольно может поселиться в коттедже, была непостижима для такого человека, как Эдвард Найт.

— Ничего подобного мы делать не планировали, — опешив, произнес Лиам. — Мы хотим жить скромно, мистер Найт, но все же не в крайней нужде. Рассудка мы еще не потеряли. Я думаю, что с предлагаемыми вами доработками и парой тех, о которых подумал я сам, здесь станет очень уютно. — Услышав это, Эдвард просиял. А Лиам добавил: — Вот увидите. Придете к нам, съедим мясо ягненка, испеченное на огне[36], и вы сами убедитесь.

Мы договорились, что снимем этот коттедж на год, за крохи от суммы, которую платили за дом на Хилл-стрит. Но год мы здесь не пробудем: однажды нам придется исчезнуть, вернуться к порталу в Летерхеде, оставив всех недоумевать. Нет, так не пойдет; нужно будет выдумать какую-то историю. Например, внезапный тур в Озерный край. Как так вышло, что, едва перестав сходить с ума от тревоги насчет жилья, я тут же начала переживать о путях отхода? Видимо, таков был изъян моего характера — потребность в постоянной подпитке тревогой. Пораскинув мозгами, я поняла, что реальной моей проблемой был вовсе не отъезд из этого дома, но заезд в него — необходимость делить столь небольшое пространство с Лиамом.

— Ты задал ему столько вопросов, — сказала я, когда мы возвращались в Чотон-хаус вдвоем — дела затянули Эдварда Найта в Альтон. — Уж не знаю, впечатлился ли он, я так точно под впечатлением. — Подначивать его я не стеснялась. — Где ты набрался таких знаний?

— У Эдварда много книг по земледелию.

— Мы что, правда займемся фермерством?

— В противном случае нет смысла селиться в доме с таким количеством земли вокруг.

— Я вообще ничего в этом не понимаю.

Еда в нашем мире производилась на 3D-принтерах с использованием лабораторных технологий, отточенных за долгие годы со времен Вымирания: содержание нутриентов в пище было максимальным, а балласт — минимальным. Еда была неплохой, вкусом и видом походила на ту, имитацией которой являлась, — ну или я так считала до тех пор, пока не попала в 1815 год и не попробовала настоящие продукты.

— Вот тебе и прекрасный повод для регулярных визитов к Остенам. Будем наблюдать, как они варят хвойное пиво, выращивают картофель, пекут хлеб, растят цыплят, и расспрашивать их обо всем этом. Станем частью их уклада.

— Умно! Я в игре. Но никаких свиней. Свиньи — за моей границей дозволенного.

— Границы — дело нужное, — мрачно согласился Лиам.

На следующий день, когда я сообщила Джейн новость, она вроде обрадовалась, но удивилась не меньше брата.

— Стало быть, вы действительно решили туда заехать? Марта, ты должна мне шиллинг.

— Вы что, азартны? Делаете ставки на наше будущее?

— Это просто дружеское пари. Она не обязана мне платить. Я уверена, что она и не собирается, поскольку честь для нее — пустой звук.

— Но если я не заплачу, она не оставит меня в покое, — сказала Марта, отвлекшись от шитья. — Сколько слуг вы планируете держать, мисс Рейвенсвуд? Жить им там особо негде. Впрочем, вы могли бы нанять кого-то из деревенских.

Прошлую ночь я провела без сна, думая об этом и гадая, во что же ввязалась, печалясь о том, что придется уволить слуг, которыми я была так довольна. Миссис Смит, вероятно, будет в ужасе от крохотной примитивной кухни Айви-коттеджа после дома на Хилл-стрит. Я буду скучать по ее пирогам и спокойному нраву. Норт останется — я ей нравлюсь, — но как быть с ее ветреной сестрой Дженни? Уилкокс работу потеряет, поскольку конюшни в нашем новом доме нет, но загородный воздух будет полезен Тому, у которого развился нехороший кашель. Я надеялась, что мы сумеем избавиться от Дженкса.

— Судя по тому, что вы рассказывали нам о своей жизни на Ямайке, для вас это будет разительная перемена, — заметила Кассандра. — Вы не находите все здесь несколько низменным? — Враждебности, как поначалу в Лондоне, она к нам больше не проявляла, но я не могла отделаться от ощущения, что мне она по-прежнему не доверяет.

— Меня привлекает идея скромного образа жизни.

— Иногда идея оказывается лучше действительности, — сказала Джейн. — Вы сохраните за собой дом в городе?

— Я пока не знаю, как мы с ним поступим. Думаете, нам следует его оставить?

Она гоготнула.

— Нравится мне такой вид скромной жизни, когда можешь позволить себе задаваться подобными вопросами.

Раздался стук в дверь, и разрумянившаяся служанка ввела в гостиную Генри Остена и Лиама.

— Смотрите, кого я нашел, — сказал Лиам.

Все ошеломленно притихли, а затем Джейн вскочила с места и обняла брата, Кассандра с Мартой последовали ее примеру. Я тоже поднялась, не зная, как уместнее будет его приветствовать.

Он обнял сестер и Марту и повернулся ко мне. Его покрывал тонкий слой пыли, а от его дорожного костюма, состоявшего из редингота с многослойной пелериной и заправленных в сапоги брюк из грубой замши, исходил сильный лошадиный дух. Мы на секунду застыли — все в комнате смотрели только на нас. Я подала ему руку, и он заключил ее в свои ладони.

— Полагаю, вы прибыли из города? — спросила я.

— Таково единственное объяснение моему решительно несвежему виду. Ваш брат увидел меня и зазвал сюда — но я немедленно поеду в «Корону» и приведу себя в порядок.

— Ты же не собираешься там остановиться? — спросила