– Эй! А ну стоять! Кому сказал!

Джо даже не смог толком спуститься по скобам – считай, свалился в темноту, слыша, как наверху стучат, приближаясь, тяжелые шаги охранника. Оказавшись наконец внизу, он подхватил свою одежку, обернул в нее сосуд – и, не тратя времени на одевание, опрометью бросился к отверстию под канализационной решеткой. Потом он поспешно начал протискиваться в узкую дыру – и почти успел, но тут жестокая рука схватила его за щиколотку.

– Ага, попался!

Стражник с силой тянул его назад. Джо пытался отбиваться, пинался, услышал какой-то треск – один из его пинков, видно, нашел свою цель. Охранник издал сдавленный крик, и мальчик понял, что, похоже, попал ему в нос. Рука стражника разжалась, и Джо сумел наконец целиком втянуться в дыру и нырнул в сточные воды, даже не замечая их вони: на кону стояла его жизнь. В спину ему неслись сдавленные ругательства охранника, но Джо уже знал, что победил. По ту сторону решетки он подхватил свои вещи и пустился бежать по туннелю со всех ног, направляясь к родным трущобам. На этот раз ему чудом удалось вернуться домой.

Послание из медальона

Цветной дым заклятия заструился в воздухе, свиваясь кольцами над ложем Верховной Ведуньи. Дым мерцал изнутри, кое-где посверкивая всполохами и потрескивая, как огонь в очаге. На миг Лара испугалась, что с заклятием что-то не так, что оно повредилось за долгое время, испортилось, что ничего не получится… Она уже хотела было жалобно воззвать к Верховной Ведунье, когда дым начал неуловимо менять форму и приобретать облик призрачной фигуры. В воздухе проступили очертания тела, рук, головы, длинной мантии…

И лица.

Лара завороженно смотрела, как магический дым превращается в подобие человека. В женщину. Ее лицо постепенно обрело черты – прорисовалась форма носа, губ, глаза и брови, и все это казалось Ларе таким необычайно знакомым и родным, пусть даже и состояло из тонкого пара… Женщина чем-то походила на саму Лару – например, формой подбородка и большими темными глазами. И волосы у нее были такие же – черные, непослушные, вьющиеся густыми кольцами…

Помещение наполнили отзвуки эха давних времен – крики, лязг, грохот, звуки борьбы… Женская фигура подняла волшебную палочку и произнесла слово, от которого сердце девочки едва не остановилось:

– Лара.

Та замерла, не в силах шевельнуть ни единым мускулом.

– Лара… – снова позвал магический призрак.

– Я здесь. Я… тебя слышу, мама, – едва шевеля губами, прошептала девочка.

Еще один призрачный звук тяжелого удара где-то за спиной тени ее матери…

– Лара, у меня мало времени. Конец близок.

Ларе нужно было что-то сказать, ответить, но новый удар, вспышка света за спиной отвлекли ее мать – ее смутный образ словно бы мигнул всем собой и повторил предыдущую реплику:

– Лара, у меня мало времени. Конец близок.

В этот миг Лара наконец поняла, что же она видит перед собой: воспоминание. Запись воспоминания, эхо того, что некогда произошло. Отвечать призраку не имело смысла – разговор был односторонний, мать не видела ее, не могла ее слышать.

Она яростно потерла глаза, смахивая слезы, мешавшие смотреть.

– Я тебя вижу, мам. Я слушаю.

– Я знаю, что тебе предстоят тяжелые времена, мой Лунный Лучик. Твое сердце будет болеть из-за нас. Мое сердце болит о тебе не менее, поверь мне. С самого твоего рождения я только и думала о том, кем ты станешь в этом мире. Прости, моя прекрасная доченька, что я покидаю тебя так рано, притом что мне столько нужно тебе рассказать…

За спиной призрачной женщины послышался звук выстрелившего заклятия, она невольно дернулась в его сторону.

– Скорее! – крикнул другой голос, мужской, и Лара до боли вглядывалась в дым заклятия в надежде разглядеть этого человека… наверняка своего отца.

Мама снова обернулась к ней лицом, ее зримо сотрясала дрожь.

– Хватает времени только на самое главное. Ты ведунья, Ларабелль Фокс. И это прекрасно – быть ведуньей, это замечательный удел. Более того – ты не просто ведунья, ты унаследовала от меня священную обязанность, высокое звание. Звание члена Ковена Судного Дня. – Фигура Лариной матери сняла с шеи цепочку с медальоном и протянула его девочке. – Когда придет время, в твоей крови пробудится магия, и ты станешь той, кем предназначена быть от рождения.

Послышался неожиданный короткий звук – детский всхлип, лепетание, – и Лара осознала, что видит запись происходящего своими собственными глазами, глазами себя – неосмысленного младенца, жалкой крохи. Еще один звук – мужской крик боли, – а потом тишина. Фигура мамы наклонилась над ней, запечатлевая на лбу ребенка поцелуй и надевая медальон малышке на шею.

– Ты самая любимая девочка на свете, Лара. Запомни это на всю жизнь. Мы с папой очень, очень любим тебя, где бы ты ни оказалась, что бы ни случилось. И всегда будем тебя любить.

Лара протянула вперед дрожащую руку, но ее пальцы прошли сквозь дым заклятия. Дым казался прохладным.

– Я тоже вас люблю, – прошептала она.

Призрак мамы поднял палочку – и помещение озарилось ее заклятием, наполняя светом пространство, облекая сиянием крошку Лару.

– Этой ночью я не позволю ему тебя забрать, Лара. Пока я жива, он к тебе не прикоснется. Но в твоем будущем, когда ты, скорее всего, услышишь это мое послание, я уже не смогу тебя защищать. Мужчина без тени будет охотиться за тобой, однажды он тебя наверняка выследит. Мне очень жаль, что я не могу дать тебе иной судьбы… Но я вынуждена исполнять свой долг. Наш долг. Ковен создан для того, чтобы охранять заклятие, и каждый член Ковена должен быть готов отдать свою жизнь ради этой цели.

Из-за спины мамы послышался нечленораздельный крик, и женщина в последний раз торопливо склонилась над своим ребенком.

– Времени почти не осталось. Заклятие важнее всего на свете, Лара. Все оставшиеся в живых члены Ковена будут его защищать. За ними он тоже будет охотиться. Я надеюсь, что заклятие никогда не окажется у тебя в руках, что о нем позаботятся прочие. Но если вдруг такое случится, если придет день, в который тебе нужно будет использовать заклятие, чтобы отвратить от мира подступившую тьму, ты должна быть готова… – Призрак трудно сглотнул. – Должна быть готова совершить путешествие, из которого можешь и не вернуться. Твоя душа, Лара, – вот ключ ко всему. Тебе понадобится отдать ее за…

Яркая вспышка, короткий отчаянный