— Советую постараться изо всех сил, господин принцепс! — она грозно сверкнула очами. — Мало ли, какой секрет может случайно всплыть, если вдруг моему ненаглядному супругу станет хуже.

«Смотри, как бы какой-нибудь твой секрет случайно не всплыл», — выдавив некое подобие улыбки, Корнут заверил королеву, что сделает всё возможное, и поспешил в административный сектор, где его уже должен был дожидаться Шед.

Корнут отчётливо осознавал, на какой крючок его подсаживает Аргус, щедро подсунув «пробник» зелья, но даже вообразить не мог, что Лаура окажется настоящим прыщом на заднице. Благо, умом боги её не обезобразили, иначе из прыща она могла превратиться в злокачественную опухоль. Нужно обязательно подумать на досуге, как приструнить распоясавшуюся королеву.

Новый шеф полиции встретил его у кабинета. В тёмно-синем костюме с иголочки, в начищенных туфлях, блестя золотой цепочкой на груди, он чуть склонился в приветствии и сверкнул самодовольной улыбкой:

— Кажется, денёк у вас выдался нелёгкий, господин принцепс.

— Ваша проницательность обескураживает, — буркнул Корнут, отпирая дверь. — А вас теперь и не узнать, Шед. Как вы преобразились!

— Так это… Положение ведь требует, — ответил тот, смахивая с рукава несуществующие пылинки.

— Быстро же вы освоились.

— К хорошему действительно быстро привыкаешь, господин принцепс. Особенно к заслуженному.

— На вашем месте я бы не торопился присваивать себе заслуги, — осадил его Корнут, отодвигая стул. — Или про Шарпворда вы уже позабыли?

Кожа кресла протяжно заскрипела под надушенным задом шефа полиции. Закинув ногу за ногу, он выудил из нагрудного кармана спичку и сунул её между зубов:

— Плохой памятью я не страдаю, но к чему спешка? Вы и так этого писаку в лужу усадили. Столица вон до сих пор гудит после статьи.

Опровергнуть побег принцессы посредством прессы, объяснив обручение магистра с девчонкой вынужденно скрываемым событием из-за чрезвычайного положения, было действительно удачной идеей. Подмоченная репутация Шарпворду гарантирована, но это ещё не значит, что негодяя можно оставить свободно разгуливающим по стране. Начатое дело всегда следует доводить до конца.

— Это не ваша заслуга, Шед, так что нечего здесь сиять, как надраенный башмак! Вашей задачей было устранить его, но что-то я пока не вижу некролога о молодом публицисте, безвременно покинувшем наш бренный мир.

— Увидите, будьте покойны. Крысёныш долго не усидит в своей норе. Такие и дня прожить не могут без внимания к своей персоне, где-то да засветится. А там я его сразу и… — прищёлкнув языком, бывший детектив провёл большим пальцем по горлу.

— Ну-ну, — Корнут принялся изучать сшитые листы — отчёт по ремонту канализаций с припиской о нехватке средств на продолжение работ. Неужели двухсот тысяч золотых недостаточно на такой куцый участок? Или они булыжники из Конфедерации заказывают?

Шед поскрипел креслом, маясь от скуки и, не выдержав тишины, заговорил:

— Два дня тому назад мои люди разгоняли протестующих с площади Вита Нова. Представляете, идиоты разгромили несколько забегаловок, витрины побили. В итоге мы человек пятьдесят повязали, до сих пор с ними разгребаемся.

— И против чего же они бунтовали? — рассеянно спросил Корнут, изучая очередной документ.

— Голову Разрушителя требовали.

— Я бы и сам требовал, не знай, что кроме меня искать его больше некому. Кстати, что там с Исайлумом? Надеюсь, теперь вы не станете сваливать ваши неудачи на недостаток ресурсов?

— Так это…

Стук в дверь не позволил Шеду закончить фразу. Прищурившись, Корнут с любопытством рассматривал посетителя: молодой господин с бесцветными жидкими волосами и такой же жидкой бородкой, на высоком лбу длинная задумчивая морщина, брови озадаченно нахмурены, взгляд нервный, бегающий. Поклонившись, он умостился в предложенное кресло, держа спину ровно, словно кол проглотил.

— Господин Номен, не так ли? — уточнил Корнут.

Молодой учёный энергично закивал, при этом умудряясь насторожённо посматривать на ехидно лыбящегося Шеда. Корнут окатил предупредительным взглядом детектива, чтобы тот не нагнетал — несчастный с перепугу вот-вот сознание потеряет, — и доброжелательно улыбнулся гостю:

— Вы не волнуйтесь, молодой человек, никто ни в чём вас обвинять не собирается. Сейчас поясню, к чему такая секретность, — лицо учёного облегчённо расслабилось, глубокая морщина тут же сгладилась. Благодарно улыбнувшись, он сцепил пальцы в замок и положил их себе на колени, всем видом показывая свою готовность внимательно слушать. — Но сначала давайте уточним одну важную деталь. Осенью того года вы приобрели осквернённого под номером сто тридцать шесть, это правда?

— Да-да, правда, — снова закивал тот. — Но на обратном пути из терсентума меня ограбили. Представьте себе, чудом жив остался!

— А не могли бы вы рассказать подробнее об ограблении?

— Ну разумеется! В пяти минутах езды от Тихого Лога карета резко остановилась. Тряхнуло довольно сильно, и я, признаться, подумал на поломку колеса. Но мои телохранители обнаружили кучера мёртвым — несчастный Майкл! Двадцать лет прослужил моей семье верой и правдой, — Номен печально вздохнул. — На чём я остановился?.. Ах, да! Когда разбойники убили телохранителей, скорпион попытался защитить меня. Я старался не высовываться из кареты и мало что видел, но мне кажется, осквернённому ввели снотворное. Я не могу утверждать это наверняка, но зачем разбойникам скорпионий труп, в самом деле? А ещё подонки похитили дорогих лошадей и фамильное кольцо с подвеской. В ней была фотография моей дорогой матушки…

— Вы слышали их разговоры? Имена? — Шед подался вперёд, прожигая взглядом говорившего. — Или, может, припоминаете какие-нибудь важные детали?

Учёный насупился:

— Нет, господин..?

— Шед. Я шеф полиции.

— О! Да, простите, господин Шед, — смутился Номен. — Нет, имён я не слыхал, и разговоров о чём-то определённом они не вели. А вот здоровяка я хорошо запомнил: такой себе светловолосый бородач с кривым носом и уродливым шрамом на лбу.

— Севир, — беззвучно прошептал Корнут. — А что вы можете рассказать о сто тридцать шестом?

Молодой человек пожал плечами:

— Пожалуй, ничего, обыкновенный скорпион, коих сотни… Ах, да, кажется, у него был шрам на правой стороне лица. Не уверен, но будто бы от ожога. А ещё цвет глаз довольно редкий — жёлтый.

— А почему вы купили именно его? — спросил Шед.

— Ну… — казалось, вопрос застал Номена врасплох. — Отчасти научный интерес. Знаете ли, у него была весьма любопытная способность. Не часто увидишь, как кто-то управляет огнём одной силой мысли. Кажется, ещё он мог влиять и на иные материи, но, к сожалению, об этом я знаю только со слов мастера и его самого. Увидеть скорпиона в деле мне так и не довелось.

Огонь и материя… Беседа с Номеном не принесла ничего, кроме подтверждения, что грабителями оказались сопротивленцы с Севиром во главе. Теперь уже понятно — для чего, но разве это поможет делу? Убедившись, что больше ничего полезного