Унни, глупая ты мантикора, тебе до этого какое дело⁈

— Так вот, Уннер, мы с Беном кое-что праздновали, а так как это была ночь Великого Потопа, адепты также в тот вечер устраивали праздник, но по другому поводу. Возможно, вы не знаете, но среди адептов существует некое Тайное Братство, как они себя называют. Туда входит, насколько я знаю, две дюжины адептов из самых знатных семей, включая Ходжей, Морвелей и Уортонов — в то время, когда в академии учатся представители этих семей мужского пола, разумеется. Все-таки это мужское братство.

— Давно пора было прикрыть эти развлечения! — вставил призрак, нелепо дергая короткими руками. То ли он пытался их скрестить, то ли погрозить пальцем, но у него все равно ничего не выходило.

— А не ты ли, Бен, говорил, что студенческие братства — это важная часть культуры академии? Даже если все, чем они занимаются, — это кичатся богатством своих семей, пьют в подвалах джин, делая вид, что проводят магические ритуалы братания, и исписывают стены мелом?

Призрак покаянно вздохнул, а ректор Стортон повернулся ко мне.

— Кажется, Уннер, во время отработки вы должны были видеть следы одного из таких ритуалов. Мадам Кэри сказала мне, что она отправила вас стирать мел со стен.

Я кивнула, вспоминая ту комнату, где встретила призрак ректора Тернера впервые. Стены я тогда, впрочем, так и не отмыла.

— Так вот, во время нашего с ректором Тернером… праздника, ему пришла в голову гениальная идея.

— Олли, хватит.

— И не подумаю. Вздумал выставить меня убийцей, Бен? Не выйдет. — Он плотоядно улыбнулся и снова повернулся ко мне. — Дело в том, Уннер, что ректор Тернер решил спуститься в подвалы и как следует напугать активно братающихся там адептов. Сделать их вечеринку, так сказать, чуть более оживленной и непредсказуемой.

— Вот уж нет, Олли! — призрак подлетел к ректору Стортону и завис напротив его лица полупрозрачной подрагивающей массой осуждения. — Если решил рассказать о том случае адептке, то давай, рассказывай целиком. Кто мне сказал, что я распустил «этих аристократов»? Что они меня не боятся, как наглые мыши сытого кота?

— А разве я был не прав?

— Прав или не прав — это дело десятое! — отрезал призрак, взмахнув ручкой так, как будто пытался поставить точку в этом вопросе. — Нельзя такое говорить человеку, который… слегка взвинчен.

— Пьян в стельку, ты хотел сказать? — вздернул бровь ректор Стортон.

— Неважно! Это ты виноват! — воскликнул призрак. — Ты меня убил!

Ректор Стортон долго молчал, а потом заговорил с настоящей болью в голосе:

— Мне правда очень жаль, Бен. Я не знал, как все обернется. Если бы я мог, то многое бы отдал, чтобы вернуть тот вечер и никуда тебя, «взвинченного», не отпускать.

— Для этого тебе самому не помешало бы быть хоть немного более трезвым, — проворчал призрак и обернулся ко мне. — В общем, Уннер, раз уж этот бессовестный выскочка все тебе разболтал, я продолжу. Я решил доказать ему, что вполне могу привести «этих обнаглевших аристократов» в ужас и направился в подвалы. Собирался поймать их за пьянкой, разогнать и влепить по отработке каждому. На год!

Я нахмурилась.

— И что произошло?

Призрак вздохнул.

— Выяснилось, что при потреблении джина координация движений становится не самой точной. Разумеется, такие последствия проявляют себя не каждый раз, а только в том случае, если в теле не хватает… — призрак отлетел подальше в угол, продолжая рассуждать об «особенностях функционирования человеческих тел под воздействием веществ, содержащихся в джине».

Я перестала что-либо понимать.

— Подвалы — сложное место для любого мага, Уннер, — прервал его ректор Стортон. — В первую очередь потому, что академия построена на месте сосредоточения природной магии. Должно быть, вы заметили в подвалах арку, которая, кажется, ведет в никуда? За ней темнота. Ну же, Уннер, ее невозможно не увидеть, если хоть раз прошел мимо.

Я кивнула, вспоминая провал, из которого тянуло холодом.

— Причем здесь это?

— Координация движений, милочка! Нарушается под воздействием этанола! — возмутился призрак. — Олли! Почему она такая глупая? Ты совсем перестал учить адептов!

— Бен, — угрожающе произнес ректор Стортон. — Уннер не виновата в том, что с тобой произошло. Тебе стоит извиниться.

— И все-таки она…

— Ректор Тернер провалился в ту арку, Уннер, — обернулся ко мне ректор Стортон. — Потому что сунулся в подземелья пьяным в стельку и не устоял на ногах.

— Это все магия подвалов!

— Это джин! Все еще утверждаешь, что это я тебя убил?

Призрак недовольно насупился и снова попытался скрестить руки на груди.

Не дождавшись ответа, я начала, глядя в черные глаза-провалы призрака:

— Упав в арку, вы стали привидением. То есть, вашим незаконченным делом было…

Я замялась, не зная, как помягче сформулировать пришедший мне в голову вывод.

— Говорите, милочка, что же вы вдруг застеснялись.

— Напугать адептов? Вы не успели сделать то, что очень хотели, и потому остались призраком, прикованным к подвалам?

— Браво, Уннер, — ректор Тернер протянул руки вперед и сделал жест, как будто мне аплодирует. Вернее, пытается. — Олли понадобился целый вечер, чтобы сообразить.

— Боюсь, вчера моя голова была занята не только тобой, Бен.

— Тем не менее. Только, как выяснилось, напугать я должен не просто адептов, а аристократов. Потому что от вашего испуга никакого толку не вышло.

Я нахмурилась.

— И почему же вы решили… задержаться здесь?

— Что значит — решил?

— Почему вы решили никого не пугать?

Ректор Стортон кашлянул в кулак и опустил взгляд на свои бумаги.

— Решил не пугать? — затрясся от злости призрак.