Шрифт:
Закладка:
— Я вижу, ты не слишком удивлена этому месту. Уже бывала здесь? — решил я все-таки выяснить.
— Именно здесь — нет. Но в подобных местах да, приходилось. Тут красиво, — ответила Элли, пожав плечами.
— Правда? И кто же тебя возил по закрытым загородным клубам? — почему-то этот вопрос меня напрягал.
— Отец. Его часто звали на разные мероприятия, и в загородные клубы тоже. Бывало, что нас с мамой он брал с собой.
Значит, с родителями ездила, не со своим парнем. Интересно, и почему эта информация так мне понравилась? Вряд ли потому, что моя фея оказалась родом из какой-то солидной семьи. На ее происхождение мне плевать. Нет, себя обманывать не буду, душу приятно грела новость, что Максимка меня все-таки не обошел.
— И кто же твой отец? Какой-нибудь бизнесмен?
— Нет, — вздохнула Элли, и я заметил промелькнувшую в ее глазах печаль. — Он профессор, преподает экономику в крупном вузе. И мама преподаватель, только по истории.
Никогда раньше не интересовался семьями своих женщин. Возможно, не упомяни Элли о своей, я бы и не подумал спрашивать. В конце концов, какое мне дело до чужих родственников? Вступать в их круг я все равно не собирался. Но сейчас стало любопытно.
— Выходит, твоя семья не бедствует. Почему же ты тогда вынуждена искать себе жилье и подработку?
— Мы поссорились, — ответила она, помедлив. — Они не хотели, чтобы я стала актрисой, а я не хотела быть юристом или экономистом. Так что после школы ушла из дома. Пришлось продать кое-что, чтобы платить за учебу.
В голосе Элли чувствовалось искреннее сожаление и обида. А у меня это признание вызвало горькую усмешку. Надо же, каким-то родителям не плевать, кем станет их ребенок. Вот Марьяна вообще не задумывалась о моем будущем. Про отсутствующего отца и вовсе молчу. Я отчего-то еще злился на него, хоть уже знал, что он меня не бросал. Но для меня все равно его отсутствие в моей жизни казалось предательством. Впрочем, моя судьба была решена еще при рождении, и вовсе не родителями, а моими способностями, а может, и богатой наследственностью.
— И что же? Так и не виделась с ними с тех пор?
— Нет, — Элли резко выдохнула, и я понял, что она старается сдержать внутри досаду и разочарование. — Они меня, наверно, не простят уже. Да и я обижена.
А девчонка молодец. Выглядит такой мягкой, а оказывается внутри стальной стержень, очень даже может отстаивать свою позицию. Мне вдруг стало многое понятно. Например, почему она не отказалась от сомнительного предложения сыграть в моем спектакле со столь коротким сроком подготовки. Или почему собиралась снимать комнату у черта на куличках. Ей действительно не хотелось возвращаться домой с поражением.
Кто-то может сказал бы: «Эй, не страдай ерундой, иди к родителям! Влиятельные родственники устроят твое будущее.» Но я прекрасно понимал, насколько это невозможно для Элли. Окажись я в такой ситуации, никогда не простил бы себе столь позорного отступления.
Впрочем, я быстро понял, что не стоит развивать эту тему дальше. На сегодняшний вечер у меня иные планы, которые вовсе не предполагали слезливых историй. Основное про семью я узнал, остальные детали вряд ли изменят общую картину. А лучший выход из подобных разговоров — предложение решения проблемы.
— Пригласи их на спектакль, — легко предложил я, пожав плечами. — Пусть они сами увидят, что были неправы. На премьеру все раскуплено, но на финальные спектакли остались билеты, так что с удовольствием отдам тебе два.
Элли удивленно заморгала. Видимо, идея приобщить родственников к искусству не приходила ей в голову. Глаза тут же радостно заблестели, на розовых губках расцвела счастливая улыбка, а я похвалил себя за находчивость. Красивый жест, который не стоил мне ровным счетом ничего, но значил для Элли так много.
— Серьезно? Арт, это же прекрасный повод позвонить наконец родителям. Они, конечно, откажутся, но я хотя бы предложу. Тогда они узнают, что время, деньги и силы, которые я потратила на свои мечты, были не зря. Я так мечтаю, чтобы они приняли мою профессию!
В ответ я лишь нежно улыбнулся Элли. Все-таки быть спасителем — так просто и приятно.
Мы как раз дошли до стоящего на берегу озера рыбного ресторана, и я распахнул перед Элли тяжелую стеклянную дверь. Я забронировал отдельную террасу с видом на озеро, куда нас и проводили. Вечернее солнце все еще было ярким, но уже не опаляло и не слепило глаза. От воды шла приятная прохлада, а от подстриженного газона — приятный свежий запах скошенной травы. Идеальное место, подходящее для душевных разговоров.
В углу террасы стояла плетеная мебель, образуя уютный уголок, где можно, развалившись, попить кофе или пообжиматься со своей девушкой. Но я подвел Элли к круглому столику у парапета, выдвинул для нее кресло. Пока мне был важнее не телесный контакт, а зрительный, и сидя напротив друг друга его было проще добиться, чем на мягком диванчике.
Официант тут же принес меню. Я не стал его смотреть, итак знал, что закажу, ведь не раз бывал здесь. Мог бы сделать заказ и за Элли, но не стал. Пусть сама выберет. Это должно дать ей уверенность, что она контролирует ситуацию. Но это, конечно, было не так, я собирался взять всю инициативу в свои руки. Но пусть расслабится сначала. Впрочем, я посоветовал несколько блюд, и Элли решила заказать их. И, конечно, не отказалась от предложенного официантом белого вина, которое должно было как нельзя лучше способствовать отключению всех защитных барьеров. Пьяных женщин я не люблю, и тут главное не переборщить, остановиться на том моменте, когда у нее развяжется язык, а не отключится мозг.
— Ну что, психолог, начинайте ваш сеанс, — проговорила Элли, стоило официанту скрыться за дверями.
— Элли, — я постарался вложить в свой голос как можно больше укоризны. — Я же сказал, это просто ужин.
Но она только скептически хмыкнула. Не верит мне. Впрочем, я и не думал, что будет легко, но так даже интереснее.
— Тогда рассказывай. Ты же хотел что-то поведать о себе, — припомнила мне Элли мое обещание.
Я задумчиво посмотрел на нее. В мои планы не входило развлекать ее байками из своей жизни, максимум ответить на ее вопросы. Но как развести Элли на откровенный
