Шрифт:
Закладка:
В холме, на котором стоял лагерь, откопали рукотворную пещеру. В ней создали камеру, способную сдержать лича. Хотя бы какое-то время. На время достаточное для разговора. А затем, в зависимости от ответов лича, для его окончательного умерщвления, либо для других действий.
Бактра, член Совета Серой Цитадели, одёрнула дорожный плащ и спустилась к камере. Рыцари смерти пропустили её, позволив войти к единственному пленнику.
Бактра вошла в камеру. Арантир сидел, прикованный к каменному полу, окружённый устройствами-подавителями. Звучит громко, а на деле всего лишь благословлённые Светлыми богами столбы, при правильной обработке способные подавлять силу смерти. Арантир поднял взгляд на Бактру, но промолчал.
— И ничего не скажешь? — улыбнулась волшебница. — Великий лич, сумевший подмять под себя целое королевство, проиграл и посажен на цепь, как пёс.
Арантир промолчал. Бактра продолжила.
— Что же, тогда давай я представлюсь. Я…
— Много болтаешь, — перебил лич.
Женщина добродушно рассмеялась, оценив шутку. Ей нужен был контакт, и лич вступил в разговор.
— Меня зовут Бактра. Я член Совета Серой Цитадели. С кем попало я не разговариваю, Арантир.
Лич высокомерно промолчал. Именно высокомерно, скупое на эмоции лицо мертвеца отчётливо отражало его отношение к волшебнице конкретно, и ко всем магам Цитадели в целом.
— Если ты думаешь, что являешься какой-то важной фигурой, для борьбы с которой Цитадель бросила все свои дела и направила на противодействие тебе все силы — то нет. Признаю, своими действиями ты внёс некоторые изменения в наши планы, но не поменял ничего глобально. Тем не менее ты привлёк наше внимание, и не только как враг. У нас куда больше общего, чем ты думаешь.
Арантир молчал несколько секунд, а затем медленно кивнул.
— Само собой, — подтвердил Арантир.
Взгляд Бактры стал вопросительным. Она не ожидала, что лич согласится вот так сразу.
— М? Даже так? И что ты об этом думаешь?
— Вы, маги Цитадели, как и я, имеете иное мировоззрение. Не такое, как у всех этих королей, герцогов и прочих благородных кретинов, мнящих себя воплощение государства, живым символом и олицетворением власти, чуть ли не богоизбранными хозяевами самой жизни. Вы, наравне со мной, воспринимаете мир иначе. Как все соседние короли не могут понять меня и моих мотивов, так они не могут понять вас. Это нас единит в каком-то смысле. Только не обольщайся, Бактра, друзьями или союзниками мы не станем. Некоторые ключевые заблуждения делают вас, магов Цитадели, опасными бешеными животными. Всё, что с вами стоит сделать — побыстрее убить, пока вы не заразили ещё кого-нибудь.
Волшебница нахмурилась.
— Говоришь: бешеными животными?
— Да. Я поймал несколько ваших, молодых совсем, глупых. Наивных.
Арантир наклонил голову набок.
— Стоило ковырнуть, пара безобидных вопросов, и полилось, не остановить. Заряженные вашими идеями, они мне выдали многое.
— Они не знают всего… — начала было Бактра.
— Перестань. Я достаточно умён, чтобы выстроить общую картину. Ирония в том, Бактра, что я о вас знаю больше вас самих.
Волшебница хмыкнула.
— Так уж?
— Ещё как! Большое видится на расстоянии. Вы, в своём Совете, как и просто старшие маги, варитесь в собственном соку. В этом вы ничем не отличаетесь от напыщенных аристократов, порой понятия не имеющих, чем вообще живут их собственные крестьяне, как работают, что едят, во что одеваются. На каком языке говорят. Вы от аристократов вообще в принципе мало отличаетесь, форма власти абсолютно идентична, но я об этом. Вам кажется, что установившийся порядок незыблем. Молодые маги, приходящие к вам, быстро воспринимают правила игры, скрывая свои истинные мысли, чтобы не отличаться от остальных. Они раскрывают себя, только поднявшись повыше, заняв устойчивые места. Да…
На лице Бактры отразились некоторые ассоциации. В Цитадели были… Разные маги. И некоторые заходили за рамки.
— Ваша наивная вера в неравенство. Вы воспринимаете всех, кто не способен к магии, за низших существ. Для вас, вроде как, очевидно, что люди всё равно нужны, всё равно полезны, что это стадо, которое нужно лелеять и оберегать, пока это твоё стадо. Для ваших молодых адептов всё несколько иначе. Я много интересного услышал. Для некоторых из вас все «не маги» — паразиты. Существа, хуже насекомых. Ваша же молодая поросль спит и ждёт, когда вы отдадите, наконец, приказ, избавить мир от грязи, от всех, кто ниже. Но даже не это самое интересное, да?
Арантир закрыл глаза.
— Вы наивно полагали, что разделение на высших и низших существ не проникнет внутрь вашего же маленького сообщества. Но ваш молодняк уже поделил себя на тех, кто сильнее и кто слабее. Поколение, два, может, три, и ваша маленькая Цитадель превратится в разделённое на жёсткие касты деспотичное сообщество злобных ублюдков. Секту. А потом у кого-нибудь из высшей касты сильных магов родиться слабенький, в плане магии, ребёнок. А с улицы возьмут грязнокровку, произошедшую от босоногих крестьян, но с потенциалом великого мага.
Лич рассмеялся.
— На самом деле мне не следовало бы вмешиваться в естественный ход вещей. Вы с собственным уничтожением прекрасно бы справились сами.
Бактру передёрнуло. Некоторые вещи действительно случались. Единичные случаи. Но что это? Проблемы отдельных глупцов? Или нарастающая тенденция?
— Глупости, Арантир. Маги живут долго. Совет не позволит Цитадели выродиться.
— То есть, я прав, и всё это уже происходит?
— Нет! — на миг потеряла контроль Бактра. — Нет. И у тебя будет возможность увидеть всё своими глазами.
Волшебница полностью успокоилась и взяла снисходительный тон.
— Хорошая попытка. Но на самом деле ты ничего не знаешь о нас.
Лич промолчал.
— И как насчёт тебя, Арантир? Что произойдёт с Первым Союзом в твоё отсутствие?
Арантир чуть качнул головой.
— Ничего.
— Так уверен? — Бактра не дождалась от лича ответа и продолжила мысль. — Что они будут делать без тебя?
— То же, что делали. Проб и ошибок будет больше, возможно, в остальным ничего не изменится. Разве что за пару сотен лет несколько забудут принципы, на которых всё было построено. Только в союзе элиты и черни нет, так что никто никого гнобить не будет. Мы простоим куда как дольше.
Бактра улыбнулась.
— Ты называл нас наивными, но та
