Шрифт:
Закладка:
Лита старалась приготовить что-то повкуснее. Пошли в ход все имевшиеся запасы: крупы, консервы, сухие грибы. Но через месяц запасы закончились, и основным их рационом стал отварной картофель с бульонным кубиком. Лита иногда шутила: «С каким кубиком сегодня приготовить картофель: с говяжьим или с куриным?» Хуже всего голод переносил Барсик, потому что для него еды не было вообще. К ноябрю он съел все заготовленные для него куриные потроха и шеи, но, несмотря на голод, картошку есть упорно отказывался. Лита не знала, что делать, и Владимир предложил пойти на Патриарший пруд ловить рыбу. Максим нашел на антресолях старые крючки и поплавки для рыбной ловли и куски лески, а вместо удилища взял две лыжные палки.
Воскресным утром они пошли на пруд и увидели, что таких рыбаков там было уже много. С горем пополам они к обеду наловили двухлитровую банку каких-то мальков. Их сосед по рыбной ловле стал рассказывать, что из этих мальков можно приготовить хорошую уху, а когда Владимир сказал, что они ловят для кота, сосед обиделся и больше не стал с ними разговаривать с ними. Барсик съел пять мальков еще живыми, но Лита отобрала у кота рыбу и отправила ее в морозилку. «Буду варить тебе кашу с рыбой, дорогой Барсик. Непонятно, сколько еще времени продлится этот ужасный голод», – сказала она и с сарказмом подумала, что от такой жизни уже начала разговаривать с котом.
Жилищно-коммунальное хозяйство Москвы разваливалось на глазах. У них в подъезде сломался лифт, потекла батарея на лестничной клетке, и Лита решила забрать цветы в квартиру, чтобы они не замерзли. Мусор не вывозился, и развелись крысы. Сначала они жили в мусорных контейнерах, а потом осмелели и по вечерам стали разгуливать по переулкам центра Москвы. В конце ноября выпал снег, его никто не чистил, и на тротуарах улицы Неждановой111 жителям пришлось протоптать в снегу дорожки. А когда возле их дома сломался уличный фонарь, Максим строго настрого запретил Лите и Владимиру выходить на улицу в темное время суток.
С заседаний рабочих групп Максим приносил полуфабрикаты: котлеты и пирожки с капустой или картофелем, которые продавались в местном буфете. Все это быстро съедалось, хотя Лита и старалась растянуть эти крохи на какое-то время. В конце ноября Максим принес домой приглашение на презентацию Российской биржи технологий и инвестиций, которое было назначено на ближайшую субботу.
– Вот, в рабочей группе дали приглашение на тусовку или, как ее теперь называют, презентацию. Просили дать экспертную оценку этой организации. Приглашение на два лица, так что собирайся.
– Да, дорогой. Мы так давно вместе нигде не были.
– Пожалуйста, надень выходное черное платье в пол и обязательно драгоценности Анны Александровны. Мне намекнули, что там будет пресса.
– А во сколько начало?
– В пять часов. Мне сказали, что лучше прийти на 15 минут позже.
В субботу днем Лита начала готовиться к презентации. Она приняла душистую ванну, высушила волосы, а потом гладко зачесала их назад и сделала большой пучок на затылке. Выходное черное платье открывало шею и плечи и оттеняло ее белую прозрачную кожу. Она надела гранатовый комплект в обрамлении из красного золота: серьги, кольцо и подвеску. На другой ее руке было обручальное кольцо, и она не стала больше ничего на нее надевать. Она не использовала косметику, и поэтому ее лицо было по-девичьи свежим, но в светло-серых глазах уже отражались мудрость и страдания.
Они поехали на такси к Останкинской башне, потому что презентация должна была состояться в зале «Золотой» ресторана «Седьмое небо»112. У лифта их встретил репортер, который еще раньше договаривался с Максимом о кратком интервью. На его вопрос о том, какое место может занять Российская биржа технологий и инвестиций в преобразовании России, Максим ответил сдержанно: «В программе преобразований мы предусматриваем создание регуляторов нового типа, в том числе и бирж, а прежде всего российской товарно-сырьевой биржи. Ваша биржа тоже могла бы стать одним из регуляторов после того, как будут определены виды продукции, представленные на бирже».
Они вышли из лифта, и Лита остолбенела. На накрытых столах были такие яства, каких она и в доперестроечные времена не видывала. На зеркальных подносах лежали огромные осетры горячего копчения, в хрустальных креманках – красная и черная икра, а на фарфоровых блюдах – мясное ассорти из языка, окороков и колбас. Гостям предлагались фрукты, овощи, различные салаты и горячие жюльены в изящных мельхиоровых кокотницах. На отдельных столиках стояли иностранные вина, коньяки и виски. Из русских напитков была только водка, но она подавалась в таких диковинных бутылках, что сразу становилась понятно: это водка элитного уровня.
На фуршете были зрелые, с лоском одетые мужчины, некоторые в сопровождении молодых красавиц, от которых веяло нежностью и сексуальностью. Лита обратила внимание на молодых помощников с подведенными глазами и маникюром. Представители прессы отличались небрежностью в одежде и хорошим аппетитом. Пока Максим беседовал с каким-то солидным ученого вида дядькой, Лита осталась одна и подошла к окну, чтобы увидеть ночную Москву с высоты птичьего полета. Рядом с ней оказался молодой парень, примерно ее ровесник.
– Любуетесь Москвой? Из этого ресторана потрясающий вид на Москву.
– Да, здесь очень красиво, я никогда не была в этом ресторане раньше.
– Меня зовут Андрей, я корреспондент газеты «Московский комсомолец».
– А я Секлетея, но друзья зовут меня Лита.
– Какое оригинальное имя, в первый раз встречаю девушку с таким именем. А вы здесь с кем?
– А я здесь с мужем.
– Как интересно, здесь, наверное, нет жен, кроме вас. Все больше подруги. А кто ваш муж?
– Он профессор и работает в техническом вузе. Он также руководит рабочей группой по разработке программы переустройства России.
– Он что, работает с Хазбулатовым?
– Да, и не только с ним. В его рабочей группе много талантливых ученых. Давайте я вас познакомлю.
Максим подошел к ним, и Лита его представила:
– Это мой муж, профессор Максим Овчаров.
– А я Андрей Никитин, корреспондент газеты «Московский комсомолец». Когда ваша программа, Максим, будет представлена, я напрошусь на интервью.
– От имени всех членов рабочей группы скажу вам, что мы будем рады рассказать о нашей программе вашей газете. Я думаю, что в ближайшее время мы будем ее рассматривать и принимать на Верховном
