приказал засекретить ваши данные в информационной сети Инспекции. В свободном доступе рядовых сотрудников есть только данные о вашей легенде.

— Боже… — пробормотала я. — За что ж такая честь?

— Не могу сказать точно, — снова улыбнулся он. — Может, вы за­служили право жить, как вам заблагорассудится, может, это следствие огромной личной симпатии к вам с нашей стороны, ведь мы друзья, не так ли?

— А, может быть, вам что-то от меня надо? — продолжила я перечисление, но Рэм тут же сделал сердитое лицо.

— Ради бога, Лора! Не думаете же вы, что мы будем вас исполь­зовать! Скажу вам честно, вся инициатива в вашем деле исходила от Холлиса, это — внешняя разведка, и даже я не знаю, что они там делают, хотя работаю с ними в тесном контакте. Но я ни за что не поверю, что Шелл сделал это из каких-то меркантильных побуждений.

— Я тоже, — согласилась я.- Тем более что Шелла я с тех пор так и не видела.

— Всё будет по-прежнему. Я только уполномочен передать вам, что мы и дальше будем обеспечивать ваше инкогнито доступными нам сред­ствами, что мы совершенно не собираемся вмешиваться в ваши дела и согласны дать вам прикрытие, если вы его запросите. Это всё.

— Всё? — недоверчиво переспросила я.

— Хорошо, — сдался он. — Не всё. Это я мог бы вам и не говорить, поскольку насчёт вашей былой известности вы не слишком переживаете, вмешиваться в ваши дела не позволите самому Господу Богу, а за при­крытием обратитесь сами, если очень захотите. Но у меня к вам просьба. Я думаю, что у Шелла это не вызвало бы восторга. Он вообще настаивает на полном прекращении контактов с вами с нашей стороны. Однако события складываются так, что мне приходится нарушить ваш вполне заслуженный покой. Вы оказались втянутой в это дело, у вас есть достаточный опыт работы, кроме того, вам уже приходилось выполнять подобные задания, и мы можем не сомневаться, что вы впоследствии всё сохраните в секрете.

— Задание? Рэм, за двадцать с лишним лет мне надоело работать за Инспекцию!

— Разве? — очень убедительно удивился он.

— О, Господи… — проворчала я. — Идёмте в гостиную. У этих ормийцев опять смертный бой. И не забудьте, что вы обещали держать язык за зубами.

— Я просто вычеркнул из памяти всё, что носит гриф «секретно».

— Посмотрим.

Я встала со скамеечки и направилась в гостиную.

ХV

Едва я вошла, Рирм смолк и снова обернулся к часам, которые в этот вечер привлекали к себе его пристальное внимание. Лонго пожал плечами и забросил пустую банку в раструб комнатного утилизатора.

— У нас гость, — мило улыбнулась я. — Чашечку кофе, комиссар?

— Не откажусь, — светским тоном откликнулся Рэм. — Добрый ве­чер, Торсум. Могу вас поздравить, у вас отличные офицеры.

— Да уж, — пробормотал Рирм, пожимая протянутую им руку и недовольно косясь на Лонго, однако я видела, что он польщен.

— Добрый вечер, лейтенант, — Дайк подошёл к вставшему Лонго и обменялся с ним крепким рукопожатием. — Это была великолепная рабо­та. Я уже получил полный отчёт, как от Чинуа, так и от моего за­местителя Ле Соланжа.

— От вашего заместителя? — переспросил Лонго. — За что ж такая честь этому делу?

— За его масштабы, лейтенант. В деле замешаны силы, находящиеся как в колонии, так и за её пределами. Но мы пока знаем слишком мало.

— То есть… — Рирм обернулся и с жалобным видом посмотрел на Дайка. — Дело не закрыто?

— Увы, комиссар… Благодарю, мисс Бентли, — Рэм взял чашечку, которую я для него налила, и отошёл к третьему креслу. Лонго снова сел.

— Я говорил комиссару, что Нейт — не ключевая фигура в этом деле. Он не согласился.

— А почему вы решили, что он — не ключевая фигура? — поинтере­совался Рэм.

— Во-первых, у него не было мотива, чтоб раскручивать этот мя­теж. Он не ормиец, не алкорец, не босс мафии. Ему вообще не должно было быть до всего этого дела. Значит, мятеж был нужен кому-то дру­гому. Во-вторых, вполне возможно, он имел доступ к шифрам захваченного мятежниками крейсера, но координаты баз ему не могли быть известны. Значит, есть ещё кто-то. И третье, последнее, тот, кто объявил большую охоту, был сильно напуган и напуган именно мною. Я видел, как может быть напуган Нейт, но страх у него вызвал отнюдь не я. На меня ему было, грубо говоря, плевать. Если указания убрать меня исходили от него, то, скорее всего, он выполнял чей-то приказ.

— Очень убедительно, — кивнул Дайк. — Мы пришли к тем же выводам. Нейт был не более чем исполнителем.

— Звёзды!.. — простонал Торсум. — Значит, это лишь начало. Но вы допросили его? Он же знает своего хозяина.

— Мы не успели его допросить. Он покончил собой.

— Что? — воскликнули мы в три голоса.

— Да. Национальный способ самоубийства — остановка сердца. Реанимировать мы его не успели, он сгорел так же, как и Галлахер, правда, по собственной инициативе. Его подручные, как и мятежники с базы лишь выполняли приказы и ничего не знают.

— Так что же, нет ни одной нити? — мрачно спросил Лонго.

— Есть, но только одна. Это вы.

— Я?

— Да. Вы совершенно справедливо заметили, что тот, кто нахо­дится в центре паутины, по какой-то причине боится именно вас. Именно поэтому он уже допу­стил ошибку и потерял из-за этого Нейта. Но в его глазах всё выглядит так, будто это не его ошибка, а ваша ловкость. Вы покончили с Нейтом и ищите его, большую охоту никто не отменял. Если вы согласитесь продолжить игру, то появится шанс спровоцировать его на новую ошибку.

Лонго молча посмотрел на меня.

— Я не справлюсь с этим делом один.

— Мисс Бентли, в этом и заключается моя просьба, — произнёс Дайк. — Инспекция снова просит вас о помощи.

— Я ни за что не согласилась бы, комиссар, — мрачно произнес­ла я, — Если б опасность не угрожала лейтенанту Руфаху. Вы обошлись бы и без меня, если б пошевелили мозгами, но ему действительно бу­дет трудно одному. А от этой работы он не откажется.

— Нет, — подтвердил он. — И у меня одна надежда —