— Кстати, Лонго, верни нож. Это родовая реликвия нашей семьи.

Лонго молча достал нож из ножен и бросил Рирму. Тот ловко его поймал и сунул за ремень.

— Объясни, как ты всё это сделал, — примирительным тоном попросил Торсум.

— Очень просто, генерал. Очень просто. Ведь я же много раз го­ворил, что без КОБЗИ нам не справиться, но они никогда не подключаются, если не дать им знать, что их помощь необходима. Ты не хотел этого делать, а когда я остался без поддержки, да ещё на нелегаль­ном положении, у меня уже просто не оставалось другого выхода. Я полетел в горы, в сорок третий квадрат района между Мегаполисом и Нью-Сьера-Мадре. Над ним из-за гопстопников постоянно ви­сит спутник наблюдения КОБЗИ. Вот я и поставил флаер в самом центре на видном месте. Джимены ведь всегда в курсе, что у нас происходит. Они увидели «Олити» и поняли, что хотя я прячусь от полиции, мне нечего скрывать от них. Это и был мой сигнал. А потом я принялся за расследование. Мне совершенно не хотелось изображать из себя червя на крючке, особенно после того, как я узнал, что на нас объявили большую охоту, но обе имевшиеся у меня нити оказались оборванными. Нейт — умный парень, и мне остаётся только удивляться, как он на это клюнул. Я не имею в виду дело с кристаллом — это пустяки. Я не понимаю, что он собственно ожидал от меня, когда я до него доберусь. Или, и правда, считал меня абсолютным ослом и думал, что я при встре­че просто собираюсь палить из бластера? Ты б догадался на его месте, что я собираюсь привести к нему джименов?

— Нет.

— С ума сойти можно, — пробормотал Лонго. — Кто нами командует!

— Но как ты решился идти туда, не получив от КОБЗИ подтвержде­ния, что твой сигнал принят?

— Ты что? — он удивлённо посмотрел на комиссара. — Это ж совершенно ясно. Флаер стоит? Стоит. Спутник висит? Висит. Увидели? Без сомнения. Захватили? Нет. Вас навели? Снова нет. Так какие ж могут быть сомнения? Кроме того, сигнал они всё-таки подали, хотя это было совершенно из­лишне,

— Они подали сигнал? — встрепенулась я.

— Ну конечно! Неужели ты думаешь, я потащил бы тебя дальше, если б они не пообещали прикрытие. Помнишь то случайное на первый взгляд включение? Песню?

— «Ступай хоть в ад, я не отстану?» — улыбнулась я.

— Судя по тому, что это был джаз, за дело взялся наш чёрный ангел-хранитель Джимми Чинуа, а значит, мне уже не о чем было беспо­коиться.

— Да… — Рирм подошёл к нему и тоже взял банку с пивом. — Хорошо сработано.

— Как всегда.

— Не преувеличивай, Торнадо. У тебя и провалы бывали.

— Очень мало и очень маленькие. К тому же, говорят, что я за последнее время поумнел.

— Не заметил.

— Ты чертовски не наблюдателен.

— Ну, ладно. Теперь можешь нацепить погоны и вернуться в учас­ток. Я тебя награждать не буду. Ты работал с КОБЗИ, Чинуа сказал, что представление будет исходить от них.

— Погоди, — нахмурился Лонго. — То есть, как это вернуться в участок? Я же в этом деле с самого начала. Вы что, собираетесь меня от него отстранить?

— Для нас дело закрыто, а дальнейшее расследование будет вести КОБЗИ.

— Дело закрыто? — Лонго зло усмехнулся и покачал головой. — Ты мне зубы не заговаривай. Кто будет искать центр заговора? КОБЗИ? Это дело колониальной полиции!

— Ты с ума, что ли, сошёл! — взревел Рирм. — Какой ещё центр? Мы уже нашли Нейта!

— Нейт — предатель, но не заговорщик.

— Ты шутишь?

— А, по-твоему, это смешно?

В прихожей раздался звонок. Лонго моментально развалился в кресле и вызывающе посмотрел на Рирма. Тот снова побагровел и вновь вернулся к созерцанию часов. Я откинула плед, встала и пошла откры­вать.

ХIV

Едва я распахнула дверь, как мне захотелось её с треском за­хлопнуть. Или стукнуть визитёра чем-нибудь тяжёлым по голове и бе­жать со всех ног. Дело было не в том, что я испытывала к нему какую-то антипатию или что-то в этом роде. Совершенно наоборот, Рэм Дайк мне всегда нравился. Я вообще нежно и трепетно обожаю всех без исключения начальников отделов Звёздной Инспекции, и его в том числе, но мне со­вершенно не хотелось сталкиваться сейчас с теми, кто знал меня раньше, и кто мог посвятить других в моё героическое прошлое.

— Добрый вечер, мисс Бентли, — произнёс он, входя.

— Сейчас вечер? — пробормотала я. — Хотя, какая разница! Здравствуйте, Рэм, хотя не могу сказать, что я безумно рада вас видеть.

— Не нужно ничего принимать так близко к сердцу, — улыбнулся он, и на меня повеяло чем-то домашним, то ли яблочным пирогом мамаши Леруа, то ли чемпионатом ветеранов бокса. — Я прекрасно понимаю вас и не стал бы являться на глаза, если б в этом не было необходимос­ти. Нам нужно выяснить наши отношения.

— Отношения с вами? — изумилась я.

— Отношения со Звёздной Инспекцией, Лора, — уточнил он. — Вы же не надеялись, что мы вас забудем и проигнорируем ваше исчезнове­ние с Земли. С одной стороны это мог быть добровольный шаг, но с другой — это могло быть похищение…

— Ох, Рэм…

— Кстати, очень многие так и подумали. На Земле ваше решение было неизвестно, да и кто бы поверил, что вы всё бросили и умчались ловить удачу в одиночку. Вы ж сами создавали свой имидж, а он не допускал подобного предположения.

— И что, там уже объявили компанию по моему спасению?

— Нет. Мы заявили, что вы отправились инспектировать и реорганизовывать базы поисково-спасательного флота в периферийных районах галактики. Это всех удовлетворило. А через не­сколько лет всё сгладится и утрясётся, и никто уже не будет спраши­вать, почему вы так долго не возвращаетесь.

— Понятно, — я присела на невысокую скамеечку у вешалки. — Что ещё?

— Что именно?

— Ну, обеспечение моего феноменального инкогнито — тоже ваша работа? Меня ведь в Объединении знают все, кто профессионально ле­тает в космосе, и вдруг ни полиция, ни базовые отделы инспекции не могут меня идентифицировать. Без вас не обошлось?

— Это было требование Шелла Холлиса. Леруа не стал возражать, и я