- и что с того?

- эту ему сам король  всучил…. Все же видели…

- но он не представил ее за весь вечер никому. А те кто просил,  уходили мертвенно бледными… мой дядюшка например….

- и что он сказал ему такого?

- я слышала только одно слово « каменщик».

- странно…

- странно, что он дает отставку любовнице и  весь вечер не отходит от какой-то облезлой ведьмы, которую никто и  никогда замуж не возьмет….

- может, не представляет, поэтому… чтобы не тратили на нее свое время?

- она графиня…. Теперь…

- а может…

- вы девочки, явно уроки этикета  высших  прогуливали….

- о чем ты?

- о том, что она либо пустышка однодневка, на которую  внимание  не стоит обращать. И это выражение своего отношения к приказу его величества. Потому как среди высших король это не король, а главный среди равных. Его слово уважаемо, но и оспорить его можно. А герцог  не просто так  глава воронов. Либо, девочки, она однодневка, либо будущая седьмая герцогиня Маутлерк. Что маловероятно конечно….

- ой, много ты знаешь….

- дура ты! У тебя тоже старший брат есть, должна вникать в такие вещи, если замуж хочешь за такого как он.

- а если….

- убрать бы ее с дороги…

- да что там… он ни на кого не смотрит…. На меня даже не взглянул.  Может ….

- дура, ты волосы ее видела? А фокус с фамильяром?

- Мартиника сказала, что она проклятийница. С ней даже ее ведьмы не связываются.  Дар сильный очень. Говорят самоконтроль бешеный, но если прорвет, то от души и без слов…. Но она не проклинает почти, а если доведется, то никакие средства не спасают, приходится просить….

- да ты что….

Навряд ли они что-то еще интересно расскажут. Потому я и вышла из своего укрытия и  громко заявила о себе.

- ага, понять и простить, дамы, понять и простить. … если что обращайтесь…. А магазинчик платья… подскажу. К мадам Доротеи обратитесь. У нее  золотые руки, а у ее дизайнера,  фантазия просто  улет….

- она… тут…

- диз… кто?

Отвечать и тем более рассматривать разодетых  сплетниц желания не было. Хотелось сбежать из этого гадюшника. Хотелось сбежать от непрошенных мыслей… пустышка… не обращать внимания…  отношение к приказу…

Почему я не думаю о втором варианте…. Он невозможен.

В задумчивости я брела по коридору, еле передвигая ноги. Хотелось убежать, напиться, послушать грустные песни и порыдать.

Даже песенка подходящая в голове заиграла…. Лолиты…

«Нет не надо слов… не надо паники… это мой последний день на Титанике…

Вот и вся любовь… снимаю батики….

Это мой последний день на Титанике….»

Титаник потерпел крушение…

Я медленно шла по коридору, который с каждым шагом становился,   словно дорогой на эшафот… слова сплетниц до сих пор звучали в голове многократным эхом, причиняя душевную боль. Слезы душили меня, в груди болело.

Хрустальный замок  рассыпался, туфелька разбилась…

Что-то пошло не так…

Для меня стало открытием то, что на самом деле я мечтала о нем… Мечтала, что именно он станет тем самым… Принцем на белом коне. Ведь  если быть честно с самой собой, что, кстати неимоверно сложно, то  я думала о нем все эти три года. Вспоминала все что произошло. Проигрывала в голове каждую минуту. Запал он мне в душу. Ох как запал….

Поэтому все кто не пытался покорить сталкивались с полосой отчуждения. Они были не он. Не Заккарий, не мэтр Эдмун. Они вызывали лишь дружескую симпатию. А голову сносит лишь от того мужчины, что стоит в конце коридора в окружении своих офицеров.

Мужчины, которого я все последние дни пыталась очаровать…. Как только могла, сама того не понимая.

Сейчас все его внимание адресовано листку бумаги, зажатому   затянутыми в белоснежные перчатки  пальцами.  Внимательный взгляд, сведенные брови,  блестящие от геля волосы , идеально выбритый подбородок. Он что-то говорит, кидает мимолетный взгляд на своего подчиненного. Волшебный свет причудливо играет с золотой нитью его парадного кителя.  Теряется в длинных пушистых ресницах. Ресницах, которые являются преступлением против всего рода женского. Длинные, загнутые и густые….

Кто я для тебя? Почему ты так добр ко мне? Или мне кажется? Зачем делать вид, что заботишься обо мне, когда я всего лишь…. Приманка. А может… ясно… я ведь в теле его любимой….  Его невесты…. И то платье, что было на мне в ту ночь, ее свадебное…. Она выходила за него… ты ждал ее у алтаря… я тоже… тоже хочу, чтобы ты ждал меня там….

Боже…. Что я за дура…..

Мне не место тут…

Не место в этом мире…

В груди заболело, руки обессиленно опустились. Воздуха не хватало. Хотелось умереть. Я прислонилась спиной к стене. Стянула с волос злосчастный венок….

Стало так холодно, так тоскливо.

Даже внезапно открывшийся эмоциональный канал от Владика не спасал. Его любовь, его свет, его сущность устремились в меня, но я уже тонула в бездне отчаяния. Занося ногу над темной дорогой, лелея свое разбитое сердце.

Истошный крик ворона в моей голове, не мог остановить меня. Материализовавшись передо мной, во вспышке зеленого света, он тоже не в состоянии был это остановить.

Видимо  столь эффектное появление в коридоре моего фамильяра привлекло внимание одного из стоявших лицом к нам офицеров. Потому что я услышала властно: «выполнять» и последовавший за  этим топот.

Он взял меня за руку.

- Ольга, - позвал, но я не хотела отвечать.

Я стояла на той самой границе,  между светом и тьмой. Между прекрасным, полным зелени и света мире и мере, где  темная дорога тянулась сквозь черный лес, где нет жизни. Где есть только смерть. И эта смерть не моя… моих врагов. Всех тех кто посмеет обидеть ведьму.  Разбитое сердце не склеить, разбитое сердце не залечить. Оно бьется, но с большим трудом. Его надо защитить…

- Ольга, - снова позвал он, стянув перчатки и захватив в плен  мое лицо, - ну же… ответь мне.  Посмотри на меня. Просто посмотри.

И я посмотрела. Отчего же не сделать этого. Ведь он … его можно рассматривать долго… вечно.. и не устать. Ковбой…

Зрачки его расширились, затопили тьмой не только зрачок, но и белок. Пару раз моргнув он вернул глазам прежнее положение.

- Боги…. Все же было хорошо, - пораженно сказал он, потом нахмурился, зажмурился. Красивый…  открыв глаза, он  словно нанизал меня своим взглядом, проткнул. Взял за руку, крепко ее сжал, - пойдем со мной. Нечего нам тут делать.  Давай сбежим?

Я чувствовала себя так, словно с той светлой стороны, где щебечут птички, и дует приятный весенний ветерок, меня позвали. Прекрасный голос, наполненный светом, проливающимся бальзамом на мое сердце. Словно спасательный круг, что кинули утопающему. Я схватилась за него…. Потому что спасение утопающего дело самого утопающего….