Шрифт:
Закладка:
— Добрый день, я из компании Драконорождённых. Скажите, у вас найдётся минутка поговорить о великом Рандоме, что свёл нас воедино в этот прекрасный летний день?
Судя по округлившимся глазам, приоткрытой пасти и вставшей дыбом шерсти — существо шокировало происходящее. Хтонического вида морщинистое создание стояло рядом с его любимой норой, жадно улыбалось и хитро щурилось.
— Не, ну чего вы так испугались-то? — я продолжал пробиваться в сознание ошалевшему от непонимания существу. — У вас в лесу теперь свободное общество, отсутствие законов, контроля сверху и вообще, наступил этот, как там его? Ну, этот, где все делают что хотят и их никто не контролирует… Ай, неважно. Короче: вы уж нас простите, сами мы не местные, но случился рейдерский захват жилой недвижимости. Вашей недвижимости. Вот только, как вы можете заметить — я немножечко голый, если не считать эти прикольные стринги из шкурок ни в чём не повинных крыс. Поэтому, у меня к вам маленький вопрос, тире, деловое предложение — мне воспользоваться ректальным криптоанализатором или поступим по-хорошему, и вы добровольно отдадите мне свою… Э, куда?
В тот день птички на деревьях увидели, как морщинистое двуногое создание бежало по лесу, едва теряя чёрное полотно и, изрядно наматерившись, выбросило мешавшее копьё. Они так же видели, как от кричащего непонятную тарабарщину существа, улепётывал перепуганный мишутка, едва успевая перебирать лапами в приступе глубочайшего ужаса и страха за свою шкуру и грязно ругаясь по-медвежачьи.
— Отдай шкуру! Шкуру отдай, псина сутулая. А ну, стой! Да подожди же ты, мишутка, ну куда же ты бежишь, мы же тоже можем бегать. Остановись, дай накормить тебя магией, тварь ты блохастая. Ты же такой большой, куда ты бежишь от меня, мишутка? Стой, тварь бурая с малиновыми полосками. Стой!
Что-то примерно такое вертелось в моей голове во всё время забега. И если птички не могли слышать мои мысли, то возгласы слышали уж точно.
— Унга! Ууууу, ба-ба-ба! Гуну, гу! — именно в тот момент я понял, что вполне себе дельное занятие восстановить способность говорить ртом. Хоть возраст маминых знаний языков давно перевалил за тысячу лет — это всё рано лучше, чем не уметь говорить вообще.
Спустя долгие минуты бега силы у мишутки иссякли и он, приняв неизбежное, рухнул на небольшой лесной полянке. Едва успевая вдыхать воздух, он смотрел на меня усталым взглядом. Я сам опустился на колени в метрах двадцати от медведя, тяжело дыша.
— Вот… и зачем… вот это всё, а? — мысли путались, когда я пробивался в сознание медведя. — Вот зачем… бегать? Ведь мог бы там лечь, как сейчас, но нет… ты же самый умный, самый… дери тебя три вечности подряд, выносливый! Ты хоть представляешь, чтобы было бы… не имей я вот этих вот… стрингов? Ты хоть понимаешь, сколько там было веток? В этом… чёртовом лесу я мог три раза друга себе оторвать, и виноват… был бы ты! Чего молчишь? Вот… Давай ты не будешь вставать, хорошо? Вот давай обойдёмся без лишнего кровопролития. Я… Ты сам напросился.
— Граа! — зарычал я ртом, желая проверить одну из догадок. Медведь замер, едва успев подняться на все четыре лапы. И тут же принялся ловить откормленным боком магические стрелы. На цифру пятнадцать — мишка обмяк и рухнул, а мне добавилось две сотни опыта.
От медведя много не требовалось: шкура, кости да кишки. Всё же мои трусы, если их так можно назвать, созданы благодаря кишкам козлов. Двенадцать шкурок крыс провязаны между образуя треугольник, который и прикрывал моего друга. И если раньше мне приходилось разделывать туши каменным ножом, то уже как две недели на моём поясе висело одно из самых величайших изобретений.
— С ним я могу многое! — мысленно воскликнув, я поднял к небу костяной нож. И вдруг задумался от внезапной крамольной мысли.
Все это создание всяких вещей, проработка дальнейших шагов, попытка не сдохнуть от жажды и голода, постоянный страх перед наступающей зимой — всё это говорит, что я чей-то персонаж в компьютерной игре. И мало того, что мной управляет криворукий аутист, так ещё разработчик игры клинический идиот. Эта игра явно делалась им на коленке за три недели в качестве домашнего задания в младших классах ясельной группы детского сада «Утырочек». Это объясняет, почему здесь нет других персонажей, скудный выбор предметов для создания, и вообще я бы такую игру вернул сразу после покупки. Ну, хоть одна вещь сделана на «ура» — реализм. Вот что-что, а этот пункт у разработчика получился как в реальности, за что ему спасибо большое и пусть подавится, псина ущербная.
С тушей я провозился долго, но всё же управился до заката и пошёл к мишкиной берлоге, волоча за собой пятикилограммовую шкуру, а на ней примерно столько же кило костей и кишок. Их я придавил камнями ко дну ручья, а шкуру с костями оттащил от берлоги, оставив в прямой видимости. И лишь когда укрыл её камнями и ветками — только тогда заполз в широкую земляную нору.
Утро следующего дня принесло две вещи: сто опыта и будущая меховая шапка рыжего цвета с красными, практически рубиновыми точками.
Наглая лисичка, презрев всякий страх, успела разворошить накиданные на шкуру ветви и старалась отгрызть от той кусочек. Но вместо вкусного подкожного жирка лисичка позавтракала магическими стрелами. Отойдя подальше от берлоги, я буквально за десять минут стянул с неё шкуру и вытащил парочку костей. Сама тушка без надобности, так что осталась на съеденье зверью: незачем есть мясо хищника, где в достатке всяких паразитов.
Спустя два часа кропотливого промывания медвежьих кишок, и не менее кропотливого отскабливания кусков мяса с костей — я наконец направился «домой». Усталость за ночь прошла, но меня тянуло к пещере, ставшей практически родной. Хотелось прийти и чуток полежать на соломенном настиле, смотреть в потолок, ни о чём не думая и медленно грызя кусок жареного козьего мяса.
Как сделать коптильню я пока не разобрался, да и глины на коптильню надо крайне много: за одну ходку получится принести не больше двух маленьких плетёных корзинок, а это шесть часов пешком только в одну сторону. Конечно, можно попробовать сделать импровизированные салазки — но это потом. Сейчас мне надо готовиться к походу, ведь я получил последнюю деталь: спальник.
Вернувшись к пещере, я недолго размышлял: пройтись до скверного леса или нет? Так-то ответ на главный вопрос был получен две недели назад, но уточнить лишним не будет.
В двадцати метрах от начала скверной зоны на ветках искажённого дерева висели две шкурки крыс, а под деревом лежали кости: немного мелких крысиных, и череп козла с отломанными рогами. Целый месяц всё это не поглощалось скверной. Она явно игнорировала и животных с цветной шкурой, и части их тел. Можно пройтись по скверным землям и не бояться, что инструменты или вещи исчезнут.
Следующие две недели прошли под громогласным лозунгом: «Товарищ Сиалонус, даёшь пятилетку в месяц!» Это был какой-то беспробудный кошмар череды будничной суеты.
Хотя в первый день я совместил приятное с полезным: чистил медвежью шкуру от жира и проводил эксперименты над скверной. В лесу на земле лежало десять травяных скручёнок. Ещё полтора месяца назад, когда скверна пожрала сандаль, был проведён похожий опыт. Тогда мне хотелось выяснить, сколько вообще потребуется скверне времени на поглощение того или иного предмета. Результат заставил задуматься о многом.
Небольшой камень скверна всасывает примерно неделю. Ветку — день, или около того. Сандаль — часов десять-двенадцать. Скручёнку — около двух часов. А пучок травы она сожрала буквально за десять минут. Притом выглядело это крайне странно.
Ровно за минуту до поглощения предмет начинал то ли вибрировать, то ли испускать неявный туман. Не уверен, что именно видели мои глаза, но предмет определённо покрывала странная аура, словно зрение ухудшилось и картинка двоилась. В итоге минута странной вибрации — и очертания предмета становились
