Если Бальтазар и хотел как-то обозначить свой статус, то в итоге промолчал, сцепив зубы. И я его понимаю, ушлые девицы сразу бы накинулись на него, пытаясь урвать хотя бы кусочек внимания Императора, а вдруг ей удастся понравиться и стать, как Талия?

— Не можете. — Процедил Демон.

— А что на этот счет думает ваша спутница? — Пронзая меня жарким зеленым взглядом, спросил незнакомец.

— Простите, но я хочу остаться со своим кавалером. — И прижалась к Бальтазару ближе, обняв его руку, попутно отмечая, что мужчина немного расслабился, одобрительно хмыкнув.

— Что ж, тогда я буду смиренно ждать обещанного вами танца, чтобы узнать, кто моя загадочная незнакомка. Приятного вечера, прелестная красавица. — И, не спрашивая разрешения, взял мою руку, чтобы запечатлеть на тыльной стороне поцелуй.

Не дав нам обоим опомниться, незнакомец выпустил мою руку и ушел обратно к своему столику.

Мимо нас проходил официант с разносом, на котором ютились два оставшихся напитка. Бальтазар схватил один из них и, не глядя, залпом выпил все содержимое. Слегка сморщился и поставил стакан обратно на разнос. Юноша все это время ошарашено смотрел на Демона.

— Принеси еще три таких же вон за тот столик. — Распорядился Демон, указав туда, где мы с ним сидели.

Бронь у него там стоит, что ли? Нелюди часто меняли свое расположение, не занимая какой-то один столик, я это заметила. А вот Бальтазар сидел за одним и тем же. Вероятно, слуги следили за тем, чтобы Император мог припасть своей венценосной жо… пятой точкой на мягкий стул, когда его душе заблагорассудится. Инкогнито, говоришь? Ну-ну.

— Пойдем. — Потянул меня за руку, увлекая за собой. Я обреченно поплелась следом. Ну и замашки. В нем определенно спит властный тиран. У Бальтазара даже в мыслях не пролетело, что я могу не захотеть идти с ним.

Расторопный официант, за то время, что мы проходили через толпу, уже выставил три бокала на столик и тарелку с закусками. Про спутницу Императора, который «инкогнито», тоже не забыли, но судя по цвету напитка, это был апельсиновый сок, а рядом с ним стояло небольшое блюдце с десертом. Я немного приуныла. Без алкоголя будет трудновато поддерживать веселье, и излучать позитив до конца вечера. Жадины-говядины.

— У вас слуги уже настолько выдрессированы? — Пребывая в расстроенных чувствах, указала на сладкое лакомство, присаживаясь на выдвинутый «заботливым» Демоном стул.

— Ка-Ринна, как некрасиво. Что за нехорошие слова вылетают из твоих прекрасных уст. — Вальяжно усевшись рядом, фыркнул в ответ Демон. — Любой темный еще с пеленок знает, как ухаживать за девушкой. Это правила хорошего тона, а не дрессировка, как ты выразилась. Слуги, все же не собаки.

Я стушевалась, понимая, что Бальтазар меня уделал. Один — ноль. Мне и вправду стало стыдно за свои слова, хоть я и не это имела в виду. Камень был брошен в его огород, а не в адрес слуг.

— С пеленок? Ты преувеличиваешь. — Хмыкнула я, уводя разговор от темы «нехороших слов из прекрасных уст».

— Ни капельки. В Темной Империи почитают женщин. Они — дают жизнь. Больше никто так не может, кроме Богов.

— Хочешь сказать, что у вас женщин приравнивают к божеству? — Бальтазар улыбнулся краешком губ.

— Все верно. — Но улыбка быстро угасла. — Я не стану ничего говорить за окраины Темной Империи, но все цивилизованные темные воспитываются в окружении, где женщину учат ценить, любить и уважать.

— Что-то по тебе не заметно. — Съязвила я. — Меня ты ни капли не уважаешь, судя по твоим поступкам.

— Я разве тебя чем-то обидел? — Совсем натурально удивился Демон, грозя утопить свои брови в белобрысой шевелюре.

— Обидел, унизил, поступал, как самый настоящий тиран, предал, ни во что не ставил мое мнение. — Заколотила последние гвозди в крышку его гроба под названием «я сама идеальность».

— Ка-Ринна. — Укоризненно произнес мужчина. — Я предоставил тебе все блага, обеспечиваю твою безопасность. Этого разве недостаточно? — У меня чуть челюсть не отпала.

— У вас двойные стандарты, уважаемый. — Скрестила руки на груди. — Я бы еще поняла, если бы ты был мне чужим чело… нелюдем, но извините меня…

— Я тебя понял. — Отвел взгляд Демон. И уже тише прошептал, взяв меня за руку. — Прости. Я постараюсь все исправить и наладить с тобой отношения.

— Поздняк метаться. — Я обиженно вырвала свою руку, но все равно почувствовала, как незаметно и постепенно власть над этим мужчиной перекочевывает из рук Талии в мои. Ха! Похоже, мадам Ривельера была права и из меня-таки получится Императрица.

Взяв ложку и улыбаясь своим мыслям, отправила в рот нежнейший десерт из шоколада. Похоже, жизнь налаживается. Осталось пройти обряд и устроить Демону первый брачный вынос мозга.

Кушали мы молча. Точнее, я кушала, а Бальтазар налег на спиртное, и все время косился в сторону алтаря, украшенного пятью Ликами Богов. Это у него так стресс проявляется? Я решила не обращать на Демона внимания и, пожав плечами, думала обо всем и ни о чем одновременно, стараясь убить время.

Но с каждой минутой лицо Бальтазара становилось мрачнее и мрачнее, и игнорировать это было трудно. Не понимая причину испортившегося настроения у Демона, я решила дать своему любопытству выход.

— Что, водка паленая попалась? — Мужчина недоуменно на меня взглянул, а я кивнула на его пустые бокалы из-под спиртного.

— Это коньяк. — Ударив указательным пальцем по бокалу так, что зазвенело стекло, ответил Демон.

— Не суть важно. Ты чего пригорюнился?

— У меня плохое предчувствие насчет всего этого. — Бальтазар небрежно махнул в сторону алтаря.

— И что такого плохого может случиться? — Не испепелят же Боги меня на месте, правда? Или это он о себе так беспокоится?

— Неважно, буду надеяться, что это всего лишь мои страхи. — Поднимаясь из-за стола, мужчина протянул мне руку. У Великого Демона Бальтазара есть страхи? Я вскинула брови, не веря своим ушам. — Пойдем, скоро начнется.

— Что, уже? — Подивилась тому, как быстро время прошло, подавая руку.

И вправду, возле алтаря стоял седой старичок небольшого роста с длинной белой бородой и такими же седыми, но редкими волосами, которого, могу поклясться, не было пару минут назад там. В руках старик держал свитки, или что-то в этом роде. Подслеповато щурясь, и шевеля губами, он проговаривал написанное.

Я почувствовала, что меня начала бить мелкая дрожь. А вот и батюшка Мандраж заскочил на огонек. У меня всегда так. По-началу я спокойна, как удав, что и не прошибешь, зато, как только начнется волнительное для меня событие — всё. Ладони потеют, губы слегка подрагивают,