– Формалин, – подсказал Джон, потирая нос.

– Откуда ты знаешь?

– Им обрабатывали деда перед захоронением, – пожал плечами тот, – вот и запомнил.

Кора подошла ближе к лаванде, жадно вдыхая ее аромат. Однако Грей не заставил себя долго ждать. В белом халате и с беспристрастным узким лицом он вышел из-за железной двери, откуда донесся холодный запах смерти.

– Мисс Нортвуд, мистер…

– Смит, – Джон протянул руку.

Грей пожал ее, не сводя с него пристального взгляда чуть раскосых, жутковато бледных глаз.

– Здравствуйте, доктор Грей, – улыбнулась Кора, немного подрагивая от охватившей вдруг тревоги. Уверенности не прибавляло ни место, ни необходимость обращаться к почти незнакомому человеку…

– Приветствую. Чем обязан вашему визиту?

Кора замешкалась, пытаясь подобрать слова, но тут заметила девушку, выходящую из-за той же двери. Тонкая, бледная, со светлыми золотистыми волосами и немного раскосыми голубыми глазами, она замерла, разглядывая гостей.

– Лира, моя племянница, – Грей махнул рукой, даже не обернувшись. – Заканчивает университет, здесь проходит практику.

– В мертвецкой? – не сдержала изумления Кора.

– Все удивляются, – усмехнулась Лира, пряча руки в карманах халата, – но мой дедушка был Жнецом, и наша семья, можно сказать, чтит традиции. Да, дядя?

– Верно. Лира, можешь пока занять нам место в столовой?

– Есть, сэ-эр, – протянула она, разворачиваясь на пятках по коридору.

– Дамы в наше время имеют больше возможностей для самореализации, – заметил Джон.

– Не может не радовать, – кивнул Грей. – Мисс Нортвуд, полагаю, здесь в том числе для своей реализации в журналистской деятельности?

– Откуда вы?..

– Кристофер, когда выпьет, весьма болтлив. Прямо он не говорил, но намекал слишком явственно. Он вами очень гордится.

Кора покраснела. Ей было ужасно стыдно. Дядюшка гордится ею, а она… Она совершенно не оправдывает ничьих ожиданий, даже собственных. И делает, кажется, только хуже.

– Мы хотели узнать несколько деталей об Аконите, – подал голос Джон. – Это важно для… статьи.

– Что ж, я не могу разглашать данные. Но говорить «да» и «нет» вполне могу.

– Вы ведь способны определить по характеру нанесения ран или как-то еще ведущую руку убийцы?

– Да.

– Аконит левша?

– Да.

Кора закусила губу. Сделала вдох и выдох, чтобы продолжить:

– Вы ведь осматривали все цветы, которые оставлял Аконит?

– Да.

– У восьмой жертвы был букет с аконитом и иссопом?

– Да.

– А у первой жертвы? Там был только аконит?

– Нет.

Кора прерывисто выдохнула и покосилась на Джона. Хотелось бы знать, какой конкретно цветок, но…

– Последнюю жертву пытали, как нам известно. Когда над ним начали издеваться? Вы смогли определить?

– Да.

– Это началось до того, как нашли восьмую жертву?

– Да.

– Большое вам спасибо, доктор, – слабо улыбнулась Кора. – И могу ли я задать вопрос не по Акониту?

Грей приподнял брови:

– Что же вас еще интересует?

– Людоед. Точнее… Гилберт Хантмэн.

– Вот оно что… Итак?

– Скажите, вы ведь маг, вы проводите опознание, используя магию крови?

– Провожу.

– Но вы не были задействованы в том деле?

– Не был. Трое экспертов были… – Грей нахмурился, – приглашенными специалистами. Они не были коронерами.

– А кем же они были? – заинтересовался Джон.

– Двое – маги-детективы из Специального подразделения, а третий – один из университетских преподавателей.

– Почему вас не допустили?

– Мне дали понять, что дело слишком громкое. Его величеству будет спокойнее, если под заключениями подпишутся «важные» люди.

– Понятно… Благодарю вас.

Грей кивнул им, а затем развернулся и зашагал по коридору.

* * *

Дома царил небольшой хаос. Родители все же решили на время покинуть город. Всего лишь на день рождения Коры. Рэдвуд-парк все еще не был готов к приему гостей, потому кузен отца, а по совместительству и протектор[21] Коры, решил сделать для нее своеобразный подарок, обустроив все для приема в честь дня ее рождения.

Ричард Фитсрой на такое никогда не скупился. Он был низеньким, пузатым и добродушным, хотя, как слышала Кора, дела вел весьма и весьма жестко. Ему досталось управление мануфактурой, которую когда-то основал дедушка отца и, соответственно, дяди Ричи.

Так как-то и выходило, что семья Нортвудов то и дело получала ненаследуемый титул, а Фитсрои то и дело приумножали богатства. Обе семьи оставались близки не только из-за того, что владели долями одной мануфактуры, которые все увеличивались, но еще потому, что были ужасно друг для друга удобны. Нортвуды дарили Фитсроям честь быть приглашенными в высшее общество, а Фитсрои давали Нортвудам процент дохода.

В детстве Кора очень любила гостить у Фитсроев. Тогда здесь еще жила ее двоюродная бабушка, женщина с интересной судьбой и вечным бокалом в руках. Даже Линда любила слушать ее истории. А еще сестра любила дразнить Кору на пару с сыном дяди Ричи Стефаном.

Судя по рассказам мамы, которые стали богаче на эпитеты и экспрессию, именно Стефан был основным претендентом на статус жениха Коры. И увы, его было не так просто напугать. Хотя бы потому, что они знали друг друга с детства. Впрочем, с тех пор они и не общались, кроме единичных приветствий, формальной вежливости на приемах и пары танцев, выполненных под давлением их матерей.

Из-за подготовки к отъезду Кора совершенно не успевала ни о чем подумать. Ее не оставляли ни на парс.

– Просто ужасно, – жаловалась она через пару дней, в ночь перед отъездом, бесценному напарнику, сидящему, как всегда, на полу у стены Аконита. – Я не способна ничего спланировать, ничего написать. Я даже с эмоциями разобраться не способна!

Джон теперь заимел копию ключа от ворот и мог более или менее беспрепятственно входить во двор.

– Корри, мне кажется, это прекрасный повод взять передышку. У тебя день рождения. Развлекись!

– О, да! Со Стефаном. А если он сделает мне предложение?

– Стефаном? – лицо Джона стало серьезным. Даже обеспокоенным.

Пришлось посвятить его в планы матушки заполучить для дочери жениха до конца Сезона. И обо всех плюсах воссоединения семей Фитсроев и Нортвудов, а также о самом Стефане.

– Подсыпь ему что-нибудь в бокал, если что, – порекомендовал вдруг Джон. – Вряд ли у него возникнет желание делать предложение с несварением желудка.

Кора засмеялась, прижав ладонь ко рту, чтобы заглушить звуки.

– Хорошая идея, напарник! Слушай… У меня будет просьба. Я должна вернуться до «даты Аконита», но до тех пор… Присмотри за Кристофером, ладно? Я волнуюсь за него.

– Будет сделано, Рубиновая дама. Есть еще наказы перед отъездом?

– Отдохни, – улыбнулась Кора, но тут же улыбка эта стекла с ее лица, оставляя только печаль: – У меня плохое предчувствие. Так что силы нам пригодятся…

Джон, как всегда, ушел через окно в темноту ночи, но на сей раз перед тем Кора зачем-то на мгновение задержала