Шрифт:
Закладка:
Светочка поплыла в коридор, а Галина вздохнула. Никуда она не поедет, конечно. Что за глупости! Зачем ей все это надо?!
Ответа на этот вопрос она так и не нашла, но, чем ближе был вечер, тем больше она беспокоилась.
Странное чувство не давало ей покоя. Она вдруг поняла, что давным-давно уже нигде не была. В театр они с мамой не ходили, в кино – редко, а такое понятие как «сходить в гости» вообще отсутствовало в их жизни. К кому ходить, если друзей нет? Галя, еще учась в институте, познакомилась с парнем и даже начала встречаться с ним, мечтая о том, что границы их с мамой крошечного мирка, который так и не стал больше после ухода бабушки, все-таки раздвинутся и станут шире. Гале иногда казалось, что та сладкая патока, которая заливала когда-то их квартиру, тягуче, медленно плескаясь под самым потолком, не ушла до конца и нет-нет да и растекается противно пахнущими лужицами то здесь, то там, продолжая отравлять им с матерью жизнь.
Но никаких перемен так и не случилось. Выбор Гали мама не приняла. Особо не возражала, но плакала по углам, точно зная, что дочь это видит. Могла ли Галина так огорчить ту, что вырастила ее? Нет…
С парнем тем Галя рассталась довольно скоро и после этого в дом уже больше никого не водила. Да и вообще стала сторониться людей, с головой уйдя в работу и мечтая только об одном – заработать денег и съехать от мамы.
Какое-то время спустя ей это удалось. Она сняла маленькую квартирку недалеко от офиса и решила, что теперь ее жизнь пойдет по-новому.
Но и этого не случилось…
Все так же по вечерам она ехала к матери, чтобы привезти ей яблоки нужного сорта и выслушать все, что та думала о дочери. Выходила Галина от мамы совершенно опустошенной и, добравшись до дома, не находила в себе сил даже приготовить простой ужин. Открывала холодильник, застывшим взглядом смотрела на полки и ничего не видела. А потом, закрыв дверцу, брала с красивого стеклянного блюда, которое купила первым в свой новый дом, яблоко и грызла его, тщательно пережевывая каждый кусочек.
Яблоки Галя ненавидела…
Вечером Галина отвезла продукты матери, но слушать ее впервые не стала.
– Прости, мама, я спешу.
– Куда это?! – Марина, которая только что возмущенно вещала о том, что нормальных фруктов в Москве не найти ни за любовь, ни за деньги, вдруг притихла и с каким-то странным выражением лица посмотрела на дочь.
– Меня пригласили в гости.
– Кто?
– Коллега, мам.
– Мужчина…
– Нет, мам. Это женщина. Наша Светочка. Я тебе о ней рассказывала.
– Ну что ж. Иди. Только думай о том, что говоришь. Тебе с этими людьми еще работать. Ты же не хочешь, чтобы они тебя начали жалеть?
– Конечно, нет…
Галина наскоро коснулась губами щеки матери и вылетела за дверь. Остановилась она только на следующем лестничном пролете. Постояла, глотая слезы и ругая себя за слабохарактерность, а потом потерла глаза и подняла подбородок повыше.
– Прости, мама…
К дому Светланы Галя подъехала позже всех. Знакомые машины ровным рядком стояли у ворот, а из двора неслась музыка и такие запахи, что Галина невольно сглотнула слюну и полностью отказалась от идеи сбежать.
– Галинка! Девочки, двигайтесь! А хотя… Нет! Пойдем! Поможешь мне на кухне! – Светочка, в просторном балахоне нежно – голубого цвета, такая теплая и домашняя, приобняла Галину и увела ее в дом от веселой компании, которая в ожидании шашлыка играла в какую-то странную, но очень азартную настольную игру.
– Знакомься! Это мой муж. Павел Иванович.
Галина невольно моргнула раз, потом другой и чуть было не рассмеялась.
Муж? Кто муж?! Вот этот странный маленький человечек в забавном ярком фартуке, вынимающий из духовки противень с румяным пирогом? Да он же Светочке даже до подмышки не достанет…
Человечек выпрямился, поставил противень на подставку и стянул с рук рукавицы-прихватки.
– Будем знакомы! Светочка мне вас очень хвалила. Правда, что вы любите Шопена?
Галина не придумала ничего лучше, чем кивнуть.
– Правда…
– У меня есть потрясающие записи! Если хотите, я могу с вами поделиться. Но это потом. У нас весь вечер впереди. Светочка, шашлык уже, наверное, готов. Мы вас ждем!
Это было сказано, но не исполнено. В тот вечер гости хозяйку дома так и не дождались. В дальней беседке Светочкиного сада ее муж тихо и без лишних вопросов накрыл маленький стол, принес чай, шашлык и тарелки с салатом и пирогом, а потом так же молча ушел развлекать гостей.
Светочка слушала, а Галя, впервые за долгие годы, говорила…
Странно, но почему-то именно сейчас ей этого хотелось так, как никогда ранее. Все, что накопилось, словно давно созревший нарыв, вдруг вылилось в сумбуре слез и каких-то отрывочных, понятных только ей самой, фраз. Она говорила и говорила, глотая окончания слов, и то и дело выбивая дробь зубами по краю стакана, который протянула ей Светлана. И с каждым словом, с каждой слезинкой Галине становилось чуть легче. Она не знала, как это объяснить, но остановиться уже не могла. Ухватив Светлану за теплую мягкую руку, она говорила, закрыв глаза и не давая себе остановиться, уже понимая, что этого сейчас делать просто нельзя.
А Светочке, похоже, не нужно было ничего объяснять. Она слушала, задавала какие-то вопросы и снова слушала, до тех пор, пока ни слез, ни слов у Гали уже не осталось. И, когда тишина, наконец, воцарилась в беседке, Светочка просто притянула к себе Галину, обняла ее, баюкая, словно ребенка, и спросила:
– Да уж… Танцы с бубнами… С отцом больше не виделась?
– Нет… Я даже не знаю, жив ли он…
– А хотела бы его увидеть?
Вопрос застал Галину врасплох.
– Не знаю…
Светочка протянула Гале салфетку и протрубила:
– Павел Иванович! Ты мне нужен!
Муж Светочки появился словно из воздуха, и скоро Галина уже перестала понимать, что происходит. Ее умыли, чуть ни силком накормили шашлыком и, вручив с собой пару кусочков вкуснейшего пирога, отправили домой, обещав перезвонить утром.
А на следующий день она едва успела проснуться, как Светочка прислала ей сообщение с адресом.
«Сама решай».
Как оказалось, муж Светочки, скромный, хлебосольный, совершенно не похожий
