Шрифт:
Закладка:
– Она спокойная и весьма приятная. Вела себя тихо и не ввязывалась в конфликт, – ответила девушка.
Спокойная? Не ввязывалась в конфликт? Эти слова…
Старая госпожа Фан потеряла дар речи, а потому не стала ничего отвечать. Она отдала распоряжение уведомить Юйсю о том, что завтра она должна снова сопровождать Чжэньчжэнь. Размышляя об этом, старушка также попросила рассказать внучке о комментариях Чжэньчжэнь в ее адрес.
К прибытию служанки сестры уже принялись допрашивать Юйсю о сегодняшнем дне. Выслушав слова прислуги, девушки какое-то время стояли с потерянным видом.
– Чжэньчжэнь в самом деле назвала тебя тихой, неконфликтной и приятной?! – вытаращила глаза Фан Цзиньсю. – Она настолько глупа?
Сначала Фан Юйсю нарочно отправила ее в оживленный Цзиньлоу, после чего молча наблюдала за ссорой между Чжэньчжэнь и Яньчжи. А по итогу Чжэньчжэнь даже не пожаловалась бабушке и просто сообщила ей, что Юйсю спокойная и приятная.
– Вторая сестра и правда та еще тихоня. Для покупок она, естественно, выбрала самое лучшее место, а после начала конфликта с Цзо Яньчжи просто не посчитала нужным в это вмешиваться, – подытожила Фан Юньсю.
Вероятно, именно поэтому она и не поняла этого.
Фан Цзиньсю цокнула:
– Вторая сестра, очень плохо, что ты так перестаралась. Чжэньчжэнь все равно настолько глупа, что ничего не поняла. Эх, скукотища.
Фан Юйсю усмехнулась, однако снова нахмурилась и погрузилась в раздумья.
– Что такое? – спросила Фан Цзиньсю. – Почему бы мне не пойти вместо тебя? Скажи бабушке, что я осознала свои ошибки и хочу перед ней извиниться.
Фан Юйсю улыбнулась и покачала головой.
– Не нужно. Раз ей так нравится, я буду ее сопровождать, – сказала она и немного заколебалась. – Не думаю, что она не заметила моего истинного отношения.
Заметила? Чжэньчжэнь даже не могла отличить комплименты от оскорблений. Но перед сестрами у нее словно обострялись все семь чувств, она придиралась ко всем мелочам, во время ветра слышала дождь, а во время дождя обращала внимание на ветер.
Она определенно заметила бы что-то неладное в поведении второй сестры, даже если бы Юйсю на самом деле ничего не замышляла.
Фан Цзиньсю вдруг неожиданно воскликнула:
– А она в самом деле прикладывает немало усилий и денег, чтоб притворяться молодой госпожой Фан, – язвительно бросила она.
Фан Юйсю слегка насупила брови.
– Может быть, может быть. Но мне кажется, ей плевать, – обратилась она к самой себе.
Фан Цзиньсю издевательски хихикнула.
– Странно, будь это так. Если бы ей было все равно, одурачивала бы она Цзо Яньчжи на сто пятьдесят таэлей?
Говоря об этом и прокручивая в голове рассказ Фан Юйсю, Фан Цзиньсю вдруг расхохоталась. С каждым мгновением на нее накатывали все новые приступы смеха, и в конце концов это переросло в безудержную истерику.
Хотя Чжэньчжэнь очень бесила, стоило признать, что она отлично все провернула.
Так-то лучше. Пускай эти девчонки на своей шкуре прочувствуют, каково это, когда тебя кусает собака, над которой ты же и издевалась.
Фан Юньсю тоже помрачнела.
– Вот что я думаю, – девушка немного поразмыслила, а затем продолжила: – Она только-только поссорилась с Цзо Яньчжи. Но почему ее возмущению пришел конец и юная госпожа Цзо так скоро опустила руки? Более того, у нее же много единомышленников, много кто захочет найти Чжэньчжэнь и доставить ей лишние беспокойства, но наша сестрица даже не подумала прятаться! Напротив, она завтра же решила показаться на людях.
Сказав это, Юньсю перевела взгляд на Юйсю.
– Чжэньчжэнь отведет тебя туда, чтобы и ты попала под горячую руку.
Фан Юйсю улыбнулась:
– Раз она не переживает, то почему я должна бояться, что стану новым объектом насмешек?
Именно поэтому она не могла позволить своим сестрам отправиться с Цзюнь Чжэньчжэнь. Старшая сестра была слишком покладиста и правда могла стать мишенью для издевательств, а младшая слишком импульсивна.
– Не беспокойся, она ведь сама позвала меня с собой. Если я откажусь, разве это не будет сродни пощечине? – с улыбкой промолвила Юйсю. – Я не собираюсь давать ей лишнего повода для обид, я пока еще в своем уме.
На следующий день Чжэньчжэнь и Юйсю вышли из дома как ни в чем не бывало. Никто не упоминал о случившемся инциденте, словно ничего и не случилось.
Фан Юйсю не побоялась еще раз порекомендовать другой ювелирный магазин, а Цзюнь Чжэньчжэнь, в свою очередь, без сомнений согласилась.
Теперь уже многие узнавали этих двоих, однако старались к девушкам не лезть, как Цзо Яньчжи. Не обращая внимания на то, что все язвительно тыкали пальцами в их сторону, Чжэньчжэнь прикупила себе несколько украшений и покинула ювелирную лавку.
Все прошло настолько гладко, что Юйсю даже места себе не находила. Она не могла понять, вздохнуть ей с облегчением или же стать еще бдительней.
– У западной дороги есть еще один ювелирный магазин, можем еще и туда зайти осмотреться, – предложила Юйсю, когда заметила, что следовавшая за ней Чжэньчжэнь резко остановилась.
Всецело чем-то поглощенная, юная госпожа Цзюнь уставилась в одну точку.
– Что такое? – насторожившись и следя за взором сестры, спросила Фан Юйсю.
Здесь не было никаких знатных особ, а уж тем более членов семьи Нин. Рядом находился только чайный дом, который в зимнее время, как обычно, до отказа забит посетителями. В этот час – самое оживленное время перед ужином – как раз начал свое выступление рассказчик.
– Не желаешь передохнуть и выпить чаю? – взяв на себя инициативу, поинтересовалась Фан Юйсю.
Не успела она закончить фразу, как юная госпожа Цзюнь уже подошла к чайной.
Чжэньчжэнь кого-то там увидела? Ей следовало понять сразу, что так просто она не вернется.
Фан Юйсю невозмутимо последовала за ней.
Однако юная госпожа Цзюнь остановилась у входа в чайный домик и заглянула внутрь.
Находившийся там рассказчик держал в руке веер и брюзжал слюной:
– Верно, вы не ослышались. То, что я сейчас сказал, действительно важное известие из столицы… Командующий Лу из Бэйчжэнь Фуси [27] снова женится на принцессе…
Услышав про Бэйчжэнь Фуси, Фан Юйсю пробила дрожь. Остальные мимо проходящие люди тоже оторопели.
Изначально шумный и оживленный чайный дом в мгновение ока погрузился словно в вечную мерзлоту.
Глава 39
Праздная беседа
Время в чайной будто остановилось, и только рассказчик продолжал отплясывать перед замершей
