Шрифт:
Закладка:
«Где же она шлялась ночью?» – настороженно подумала Мира.
Девушка пошла рядом, преданно заглядывая в глаза.
– Как остальные? – тихо проговорила Мира. – Все живы?
Ланита кивнула.
Отряд вышел из леса на крутой обрыв. Река уходила в даль блестящей лентой. Свежий ветер упруго ударил в лицо. Мира никогда не видела раньше реки.
– Как много воды… – завороженная видом девушка, остановилась. – Лани, ты только посмотри!
– Шевелитесь! – прикрикнул Влаадас.
Открытое пространство вселило в людей надежду. Кто-то впереди закричал:
– Эй, смотрите! Лодки!
Солдаты радостно загомонили и прибавили шаг.
Мира посмотрела в небо. Стоя на холме, она ощущала себя особенно близко к небу. Зеленые массивы джунглей на другом, далеком берегу не казались столь пугающими. Девушка неожиданно подумала о Майло:
«Только бы был жив!»
Оглушительный вой и крики:
– К бою! К бою! – венули девушку в реальность.
Под холмом бесновалась серая масса нечистых. Солдаты открыли огонь.
Сбоку и позади появлялись все новые и новые враги. Отряд оказался окружен и прижат к реке.
Под натиском нечистых солдаты отступали все ближе и ближе к обрыву. Визг напуганных женщин тонул в грохоте пальбы и воплях раненных.
– Командир! – закричал Влаадас. – Их слишком много! Нам не справиться!
Крос с обмотанной тряпкой головой ответил, снеся из винтовки голову очередной твари:
– И?
Влаадас чуть понизил голос:
– Надо пробиваться, командир!
– А мы чем заняты? – удивленно воззрился Крос.
– Не там – по реке…
– Что-о?
– Крос, нас теснят – надо решаться, – начал горячо Влаадас. – Оставим им приманку…
Мира, стоявшая позади них, покрылась холодным потом.
– Бросим пленниц… а сами в воду, – Влаадас заметил взгляд Миры, но не придал ему значения. – Говорю тебе – это единственный выход, пока нас не перебили. По течению мы сумеем быстро доплыть до лодок… да и караульные нас заметит и пойдут навстречу!
Крос сделал еще несколько метких выстрелов.
– Нет! – неожиданно выкрикнуда Мира. – Нельзя так! Нельзя так делать!
Крос удивлено повернулся:
– А тебя кто спрашивал?
Тем временем в ход пошли арканы и крюки – несколько человек пропали в напирающей толпе.
– Мы как на ладони, – продолжал уговаривать Влаадас.
Посде недолгого раздумия Крос кивнул:
– Давай!
Влаадас отбежал.
Мира бросилась к Кросу:
– Умоляю! Пожалуйста! Не делайте этого!
Крос посмотрел на Миру долгим изучающим взглядом. Потом за нее – там, где на корточках сидела Ланита.
– Да, – согласился Крос. – Так нельзя… Эх! Какая телка пропадает! – и коротким хуком вырубил Миру.
– Отвечаешь за нее! – остановил он одного из солдат и передал ему бесчувственное тело. – Тащи к обрыву – скоро прыгаем и гребем к лодкам, понял?
Солдат очумело осмотрел на командира, а потом быстро кивнул:
– Конечно, командир!
***
Солдаты связали плачущих от страха женщин и группами бросались с обрыва в воду. Чем меньше их оставалось на обрыве, тем теснее сжималось кольцо нечистых вокруг. Закаленные годами убийств и грабежей бандиты не обращали внимания на причитания пленниц.
Мира пришла в себя оказавшись в ледяной воде. Отфыркиваясь, она жадно глотала воздух:
– Я! Я! Я не умею плавать, – голосила девушка.
– Заткнись! Заткнись и прекрати брыкаться! – плывший рядом солдат подхватил ее и поддерживал над водой. – Просто работай ногами… да спокойнее ты! Утопишь нас обоих!
С воды происходящее на холме было не видно. Борясь с волнами, Мира видела только то и дело спрыгивающих солдат: с оружием или без. И ни одной женщины.
«Они оставили их! Оставили!» – слезы растворялись в воде.
На берегу, ниже холма показались нечистые. Они бежали вдоль реки, но почему-то не преследовали беглецов вплавь.
Похожие на стрельбу, застрекотали вдалеке моторы на лодках.
– Держись! – выплевывая воду радостно сказал солдат. – Нас скоро вытащат.
Легко рассекая речные волны, лодки двинулись беглецам навстречу.
Мира быстро теряла силы. Девушка то погружалась в воду, то выплывала, но чаще ее выталкивал солдат. Она старалась плыть изо всех сил и радовалась такой напряженной борьбе – это отвлекало ее от мыслей о женщинах, которые остались наверху.
«Не думай! – заставляла она себя. – Греби! Дыши! Греби!»
Отвратительного вкуса вода, с примесью мелких водорослей и песчинок, постоянно заполняла нос и рот, нахально стремясь проникнуть в легкие. Мира отплевывалась, пыталась подняться повыше и набрать воздуха побольше, но потом вновь погружалась в воду с головой.
– Да не дергайся, – прохрипел, пузыря солдат. – Утопишь обоих!
Видно было, что и он порядком устал.
Синее полотно неба то поднималось над мутной водой, то вновь тонуло. Лодки медленно приближались – уже можно было разглядеть и рулевого на корме, и стрелка, заправлявшего пулеметную ленту.
– Тра-та-та-та-та-та! – над речной гладью полетел резкий стук пулемета. – Тра-та-та-та-та! – вторил второй.
Нечистые, оставляя окровавленные тела, отхлынули от берега. В ответ на пулеметные очереди полетели крюки и арканы
– Фсь-сь-сь, – грубо кованный наконечник ударил в воду рядом с Мирой.
– Греби! Греби! – натужно пыхтел солдат, подталкивая Миру.
Первая лодка подплыла уже совсем близко. Стоявший на носу матрос держал в руках оранжевый круг.
– Бабу! – хрипя проговорил солдат мощно толкая Миру вперед.
Круг взметнулся и плюхнулся в воду обдав Миру брызгами.
– Хватайся! – крикнул матрос, наклонился, достал еще один такой же и бросил рядом.
Мира негнущимися пальцами вцепилась в крашенное дерево. Она дрожала от холода и усталости.
Матрос натянул лебедку, и девушка скоро оказалась на палубе. Немного погодя, через борт перевалился сопровождавший ее солдат.
– Затрахался, – проговорил он, чуть отдышавшись.
Пулемет на корме стрекотал прерываясь только на перезарядку.
– Какого хера происходит? – спросил матрос, сматывая трос и готовя спасательные круги к новым забросам.
– Я ни хрена не знаю, – солдат перевернулся на спину. – Какие-то ублюдки напали на лагерь ночью и гнали нас до реки… Погибших капец как много…
Солдата неожиданно вырвало речной водой.
– Давай, мужик! – крикнул матрос в перерыве между бросками. – Тоже стреляй! Вон моя винтовка.
Пошатываясь, солдат поднял оружие и занял место у борта.
Отдышавшись, обессиленная Мира лежала на горячих досках палубы. Солнце ласково грело кожу.
«Ах если можно было бы проснуться! И все произошедшее за последнии дни
