– Ты чего? – Свят подозрительно прищурился.

Показалось, что он все понял, как только она открыла рот, поэтому, поспешно отшутившись, Варна побежала в церковь закончить все свои дела, которых оказалось не так много, чтобы занять ее на целый день. Пришлось бесцельно шататься по территории, выполнять поручения Нины. Время тянулось невыносимо долго. Завтра. Завтра Варна покинет это место и никогда не вернется.

После отбоя, перебирая вещи, сложенные в дорогу, она услышала стук. Надеясь, что это Дарий, Варна распахнула дверь, и ее улыбка померкла – Свят мрачнее тучи, светлые брови сошлись над переносицей.

– Меч мой не видела?

– Чего? – С перепугу она не сразу поняла, о чем он говорит. – Деревянный?

– Настоящий.

– Как ты умудрился его потерять? – хмыкнула Варна, не упустив возможности подколоть друга, но ее веселья он не разделял.

– Я не мог его потерять. Мой меч кто-то взял, и я думаю, ты знаешь кто.

На лбу выступил пот, страх пронзил насквозь, ее затрясло. Она метнулась в комнату, сгребла оружие и попыталась выскочить в коридор, но Свят успел перехватить ее.

– Знаешь, куда он пошел?

– Пусти! Пусти, иначе я порежу тебя! – она вырывалась изо всех сил, как дикий зверь, но он не отпускал.

– Ответь мне! Он и мой друг тоже! – рявкнул Свят. – Я иду с тобой.

– Нет! Собери наших, Нину, Мстислава – всех! А я побегу за ним. Там, в лесу, есть поляна, на ней – большой камень. Я уверена, что мы будем там. – Она заглянула в его глаза. – Прошу тебя, нам самим не справиться, но, может, я смогу его догнать.

Сила Зверя позволяла ей бежать невероятно быстро, Свят знал об этом. Одна до леса она доберется быстрее. Нехотя отпустив ее, он кивнул, они вместе выскочили из катакомб и разделились у выхода.

Перемахнув через забор, Варна пустилась бежать. Волна жара разошлась от сердца, мышцы разогрелись, ей показалось, что еще немного – и она оторвется от земли. Как Варна могла не понять, что Дарий обязательно вернется к ведьме?! «Увидим»! Он прямым текстом сказал, что попытается убить Рославу, а она пропустила все мимо ушей!

«Господи, – мысленно молилась Варна, – защити его! Дай ему сил, ибо он всю жизнь готов посвятить служению. Пусть он заблудится, пусть не найдет дороги к камню, пусть сломает ногу, оступившись, но не дай ему найти ее!»

В церкви зазвонил тревожный колокол. Кто-то трезвонил неистово, как безумец, рискуя разбудить не только наставников, но и все деревни в окрестностях. И правильно! Чем больше людей, тем больше шансов, что их вытащат. Кто способен противостоять Рославе? Только Гореслав, им повезло, что он приехал.

Что-то было не так – она нутром чувствовала, что лес изменился. Он больше не приветствовал ее, а возвышался темной громадой, внушая страх. Листья угрожающе шумели, ветер выл высоко над головой, а луна, какая взошла луна! Полная, подсвеченная алым, ее мрачный свет питал колдовство – не было лучшей ночи для ворожбы, чем ночь полнолуния.

«Господи! – мысленно закричала она. – Господи!»

Всю жизнь Варна наивно полагала, что вынесет любой удар, но вот задрожали руки, непослушные пальцы с трудом обхватили рукоять меча. Над головой сомкнулся купол густой листвы, весь мир за границей леса исчез, даже звон колокола доносился будто бы издалека. Все живое замерло: воздух стоял, как в жаркий день, ветер свистел где-то над головой, но ни одна ветка не шевелилась. Ее шаги скрадывала трава, земля влажно чавкала, хотя дождя давно не было. Пахло грозой, которая прекратилась, едва Варна пересекла невидимый рубеж, отделяющий мир смертных от мира ведьм.

Идти приходилось в темноте. Света луны хватало, чтобы не спотыкаться о вздымающиеся корни, но не больше. Она различила впереди нечто, напоминающее фигуру человека, прибавила шагу, но настигла лишь одинокую тень. Раздался шорох, похожий на шаги, – Варна напряглась, прислушалась, пошла на звук и ничего не нашла. В неестественной тишине было слышно, как бьется ее сердце, и больше ничего – звери и ночные птицы будто оставили это проклятое место. Если позвать Дария, тогда она выдаст себя, укажет Рославе место, хотя глупо полагать, что ведьма не знает, где ее искать.

Тишина давила, собственное дыхание казалось слишком громким. Она набрала в грудь побольше воздуха, чтобы успокоиться, и услышала пение. Знакомая мелодия переливалась, как ручей, песня про урожай, про весну и работу; ее пела мать. Дрожащий силуэт вышел из-за деревьев, женщина протянула руку. Варна отпрянула, шумно выдохнула и выкрикнула:

– Изыди!

Призрак не ушел, замерцал, покрылся рябью, но остался на месте, не пропуская ее вперед. Материнские глаза впервые смотрели с нежностью, она не была такой при жизни, так с чего ей добреть после смерти?!

– Отец наш Небесный, – Варна подняла меч, совершенно бесполезный в схватке с духом, – дай мне сил, дай мне воли, пусть… Ай!

Слово обожгло ее. Шею сдавило невидимой рукой. Она начала задыхаться, попятилась, уперлась спиной в дерево, отчаянно вцепилась в горло, но не смогла побороть колдовство. Каждый вдох давался сложнее предыдущего, воздух резал, как нож, раздирая все – от гортани до легких.

«Никаких молитв» – вот в чем послание, доходчивое и простое, не просьба, а приказ главы ковена. Рослава ей больше не друг, Варна сделала свой выбор и вывела ее из себя. Ведьма ждала ученицу, но почему-то тянула время.

– Дарий! – выкрикнула Варна. – Дарий!

Она ничего не видела, но чувствовала зло, что творилось где-то рядом. Искра Зверя в ней торжествовала, плясала, как пламя в глазах Рославы. Нечистая сила бесновалась вокруг, и эта пляска не предвещала ничего хорошего.

– Дарий!

Слезы сами собой покатились из глаз, Варна смахнула их рукой. В следующее мгновение тело свело судорогой, она свалилась на землю, боль сковала мышцы. Крик поднялся к небу и исчез в вое ветра. Мать смотрела на ее страдания с той же нежностью в глазах – или не понимала, что происходит, или наслаждалась этим.

– Оставь меня! – взревела Варна. – Убирайся!

Когда боль все же отступила, она встала. Одежда прилипла к телу, земля под ногами превратилась в жидкую грязь. Подняв меч и переведя взгляд на видение, Варна сказала:

– Я убью тебя снова, если потребуется.

Из-за деревьев начали выходить люди – кого-то она знала, кого-то видела впервые. К матери присоединились батюшка и Красимир, безымянного младенца и Влада с ними не было. Ее окружили те, кого она убила; пусть обманом, но Рослава заставила Варну запятнать душу этим страшным грехом, и теперь ей было не отмыться. Духи окружили ее. Они стонали и плакали, их голоса сливались и превращались в громкий вой. И вдруг в толкотне бледных лиц она увидела высокого юношу, неприлично лохматого, худого и потерянного. Его пустые глаза нашли ее, замерли, его рот скривился, он запрокинул голову и закричал так громко, что она оглохла, ослепла от этого крика, зажала уши руками и зажмурилась.

Когда крик затих, они остались вдвоем. Сколько бы шагов к нему Варна ни делала, Дарий отдалялся, до него можно было достать рукой, но, делая шаг, она натыкалась на пустоту.

– Наваждение… – прошептала Варна. – Где ты, Дарий?!

Дух вдруг затрепетал, обернулся и вспыхнул так ярко, что на мгновение осветил все вокруг, в том числе и черную фигуру, появившуюся прямо из воздуха. Зверь властно протянул руку и замер.

– Нет, нет! – Варна побежала к ним, но они снова и снова удалялись, оставаясь недосягаемыми.

Зверь обнял его, привлек к себе, лицо духа исказил животный ужас, он беззвучно закричал и исчез, вспыхнув сотнями искр. Закричала и Варна, но стоило увенчанной рогами голове повернуться к ней, как звук застрял в горле и оборвался.

Деревья расступились. Варна медленно вышла на знакомую поляну, жалобно всхлипнула, выронила меч и рассмеялась чужим надломленным голосом. Рассудок помутился, она снова и снова переводила взгляд с ведьмы на разорванное тело, распростертое на камне, и смеялась, смеялась, пока не охрипла.

Его грудь рвали когтями, плоть