не отвечает. Да, платить приходится бессмертной душой, но кого это волнует?

– Найди Рославу, пусть озвучит свои требования, – сказал Свят. – Мы должны убить обеих ведьм до того, как Полк объявит общий сбор.

– Свят! – Варна схватила его за рубашку. – Спасибо.

– Я сделал это не только ради вас, – холодно ответил он. – Я хочу жить, и мне нужны ответы.

Похоже, собственная история волновала его сильнее, чем безопасность, – Гореслав был единственным человеком, который знал о скрытой способности Свята. Без наставника он лишился покровительства, остался один на один с толпой матерых воинов, способных убить его. Слава может перерезать ему горло во сне, а трибуналу предоставить поддельный крест как доказательство его отступничества.

Теперь предстояло объяснить все Дарию.

Варна не смогла сдержать раздосадованный вздох. Он придет в ярость: работать с Рославой, пусть и ради общего блага, – это выше его сил. Интересно, кого Дарий ненавидит больше: ведьму, убившую его, или ее – человека, который обрек его на жизнь упыря?

Если ей еще хотя бы раз придется сюда прийти, она сойдет с ума. Тропинка, протоптанная от церкви к месту силы, напоминала дорогу в пекло. Каждый шаг приближал Варну к печальному итогу. Но могла ли она знать об этом, будучи ребенком? Ответом стали птичья трель и раздраженное ворчание мертвеца, плетущегося следом.

– Я говорила: не хочешь – не иди.

– В прошлый раз все закончилось славно, правда? Нужно было снова отпустить тебя одну.

– Не язви.

– Это все, что мне остается, не отнимай последнюю радость посмертия.

Как Рославе удается узнать, когда ученица собирается прийти к ней, оставалось загадкой уже много лет. Можно было спросить, да только в юности на это никогда не находилось времени, а сейчас разговор предстоял и без того тяжелый.

Отодвинув низко нависшие ветви, Варна увидела знакомый плоский камень и тонкую фигуру, склонившуюся над ним. Услышав их шаги, Рослава выпрямилась, сняла глубокий капюшон и повернулась к гостям. Выглядела она лучше, чем в их последнюю встречу, – красивая, свежая, с гордо поднятой головой, совсем такая же, как прежде, только смотрела с опаской.

– Не ожидала, что вас будет двое, – сказала она.

– Я-то думала, что ты всегда обо всем знаешь, – насмешливо ответила Варна. – Перейдем к делу. – Ведьма кивнула. – Объясни еще раз, зачем нам убивать Ульяну и какая польза от того, что в живых останешься ты, а не она.

– Я не делаю зло из одного только желания, а она делает, – коротко ответила Рослава, но увидев, что слушатели не удовлетворены ответом, продолжила: – Когда Зверю нужны жертвы, мы должны их приносить. Но кто-то делает ровно столько, сколько просит Хозяин, а кто-то, – она задумчиво потеребила ткань платья, – увлекается. Ульяне нравится обагрять землю кровью независимо от того, просил об этом Зверь или нет, она убивает и околдовывает людей из собственной прихоти. В Торжке работала я, в Моррее – она. Чувствуете разницу?

Краем глаза Варна заметила, как Дарий пожал плечами – мол, разницы никакой нет, а вот она видела разительные отличия в колдовстве. То, что сделала Ульяна, – смерть в неистовом совокуплении, оргии, в которую втянули даже калек, – было богомерзко и отвратительно, дико даже для ведьм. Рослава же заставила людей просто перебить друг друга в неистовой ярости. И то и другое – плевок в лицо церкви, но Ульяна перешла все возможные границы.

– Твоя подруга любит работу больше, чем ты, – сказал Дарий, за что Рослава одарила его ледяным взглядом.

– Если оставите ее в живых, – сказала она, – земли вокруг княжества опустеют. Не останется ни одного дома, который не затронула бы порча, сглаз или иное колдовство. Животные станут умирать, посевы не будут всходить, люд озвереет от зла и голода, пойдет штурмом на дом князя, и освященные стены его не спасут.

– Людскими руками решили разрушить дом государя? – задумчиво спросила Варна.

– Истинная цель Ульяны – оплот Светозарных.

– Там множество сильных воинов, вам они не по зубам, – заявил Дарий.

– Надо же, он все еще верит в божественную защиту, – умилилась ведьма. – Мальчик, едва стены падут, в город войдет армия Зверя, и никто не сможет остановить ее, даже ребятня в белых плащах.

– Но ведь это ваша общая цель, – вмешалась Варна, не позволив Дарию вступить в спор. – Какая разница, кто начнет восстание озверевших людей – ты или Ульяна? Исход будет один.

– Меня устраивает мир таким, каков он есть, – тихо ответила Рослава. – Есть добро, есть зло, мы пытаемся выжить между молотом и наковальней. Люди, несущие благо, не менее беспощадны, чем слуги Зверя, тебе ли не знать.

Ее глаза не пылали пламенем, они потемнели, и там, за яркой радужкой, множилась боль. Люди, верящие, что несут Слово, действительно пролили много крови. Церковь признавала это, пусть и со скрипом. Сейчас новый архиепископ пытался искоренить старые способы насаждения религии, но выходило плохо: Светозарные и те, кто был до них, привыкли выбивать язычество грубой силой. Язычник – это еретик, а ересь – страшный грех. Сюда, в отдаленные земли, еще не пришли пытки и казни, правила, господствующие в княжестве, пока остаются там, за стенами, но настанет день, когда армия восседающих на белых лошадях людей хлынет сюда, чтобы втоптать идолов прошлого в грязь.

А ведь там, к востоку от княжества, простирались иные земли, в которых Варна никогда не бывала, более того, там не бывал никто из ее знакомых. Во что верят там? Строят ли там города?

– О чем ты задумалась? – мягко спросила Рослава.

Как только ведьма сделала шаг к ней, Дарий выхватил серп и встал между ними. Варна крепко схватила его за запястье и заставила опустить руку.

– Прекрати.

Его неприязнь можно было ощутить физически, но Рослава проигнорировала ее. В ведьмином взгляде, как показалось Варне, появилось что-то вроде сочувствия.

– Что будет, если мы убьем Ульяну? – Разговор требовалось вернуть в прежнее русло.

– Все будет так же, как сейчас. – Ведьма вздохнула. – Вы выполняете свою работу, мы – свою. Схватки неизбежны, как и смерти, но…

– А если Зверь потребует от тебя принудить людей к восстанию? – спросил Дарий. – Говоришь ты красиво, но в твоих словах только ядовитая ложь.

– У каждого в этом мире свои заботы и предназначение. Если Хозяин потребует, я стану вашим врагом, но пока этого не произошло, я даю вам шанс избежать такого исхода, – в голосе Рославы появились знакомые повелительные нотки. – Убьете меня, если сможете, но…

– Что мешает нам сделать это прямо сейчас?

Дарий нарывался на неприятности, лаял, как пустобрех, а ведьма лишь с сочувствием смотрела на него. В ее взгляде появлялось все больше жалости, что, несомненно, только сильнее его распаляло.

– Нам нужны сведения о семье Свята, – сказала Варна. – И о том, что за тварь ходит за ним.

Рослава усмехнулась.

– Я думаю, мальчик в плаще давно догадывается, что с ним случилось.

– Мы здесь не догадываться собрались. Сведения в обмен на смерть Ульяны.

– Как мы ее убьем, кстати? – спросил Дарий. – Ее истинное имя тебе неизвестно, я полагаю?

– В живых нет никого, кто знает ее имя, она об этом позаботилась. – Рослава села на камень. – Вы знаете, что ведьмы уязвимы, если не позволять им творить колдовство. Вашему другу она не доверяет, но приблизиться к ней он сумеет. Я научу вас защитным чарам, а еще заклинаниям, чтобы вызывать временную немоту.

– Светозарный не может использовать их, – напомнила Варна.

– Он сможет, – заверила ее ведьма.

– Но как? Господь отвернется от него.

– Господь тяготеет к сирым и убогим. – Губы ведьмы растянулись в усмешке. – Зная, что стоит за его спиной, ты не задаешься вопросом: как он вообще попал в ряды Святого Полка? Как любят говорить святоши, пути Господни неисповедимы. Я догадываюсь, почему мальчишку не оставил Свет, но пусть это останется тайной. Пока.

Слышать, как Рослава называет Свята «мальчишкой», было немного смешно, Варна не смогла сдержать усмешку. Дарий одарил ее ледяным взглядом и крайне недовольно нахмурился.

– Чтобы было честно, – ведьма смахнула волосы с лица, – я кое-что расскажу вам. Правда за правду, да? – Она подмигнула Варне. – Вы удивитесь, но ваш Светозарный родился недалеко от этих мест, в бедной