не смогли захватить Осовец, а летом и подавно.

– А что, ваше благородие, небось снаряды для пушек преогромные? – продолжал допытываться Денис.

– Да чуть ли не с тебя ростом. Каждый больше восьмисот килограммов весит. И летит этот снаряд верст на восемь…

– Неужели наши пушки досюда не достают? – с сожалением спросил разведчик.

– Почему же, – возразил Беридзе, – броневая батарея, что на Красной горке, я так думаю, и сюда может достать, только артиллеристам точные координаты надобны. Так что, теперь от нас зависит, накроют они этих немецких чудовищ или нет.

Углубившись в густой, почти непроходимый лес, Беридзе разрешил охотникам немного передохнуть и подкрепиться, не разжигая костра.

– Осталась лишь одна до конца не решенная задача, – сказал штабс-капитан, видя, что разведчики как следует отдохнули и готовы к дальнейшему рейду по тылам противника. – Необходимо перепроверить данные перехваченной нами радиограммы.

Расстелив на бревне карту, он, найдя отмеченные ранее координаты дислокации дивизий, задумчиво промолвил:

– Ближайший к нам рубеж сосредоточения 15-й ландверской дивизии находится в трех верстах. Мы должны оказаться там раньше, чем квартирмейстерская служба немцев, чтобы зафиксировать факт прибытия туда пехотных частей, и потом скрытно уйти. В прежнем порядке, «на мягких лапках» выдвигаемся к намеченному рубежу. Мы русские, с нами Бог!

Как и предполагал штабс-капитан, к исходу светлого времени суток в район сосредоточения, указанный в расшифрованной телеграмме, прибыли передовые части немцев и сразу же начали, соблюдая меры маскировки, там располагаться.

– Указанный в радиограмме резерв прибыл на место назначения, – удовлетворенно воскликнул Беридзе, – а это позволяет утверждать, что и остальные две дивизии ландвера выдвигаются на свои рубежи. И эту задачу мы с честью выполнили!

Солнце клонилось к закату, когда отряд штабс-капитана Беридзе вышел к небольшому железнодорожному мосту через ручей, где была намечена встреча с группой ефрейтора Сытина. Пропустив очередную дрезину, штабс-капитан отправил Дениса на другую сторону железной дороги, а сам с разведчиками замаскировался в густых прибрежных кустах.

Денис мышью юркнул в просторную, железобетонную трубу моста и вскоре оказался на противоположной стороне железной дороги. Несколько раз прокричав по-утиному, он прислушался. Ответного отклика не было.

«Что такое могло случиться? – напряженно думал он, вглядываясь в покрытую березовыми колками даль. – Неужели на немцев напоролись?»

Он уже хотел было возвращаться, чтобы доложить штабс-капитану об отсутствии группы, когда в лощине, спускающейся к ручью, послышался треск сучьев и на открытое место вышли пять разведчиков, один из которых тащил на себе что-то, похожее на куль. Только вблизи Денис рассмотрел, что Сытин тащит немецкого офицера.

– Их благородие не велели же пленных брать! – воскликнул Денис, как только разведчики поравнялись с ним.

– Это важный немец. Мы его вместе с почтовой сумкой взяли, – ответил Кузьма. – Помог бы лучше, а то все уже из сил выбились.

– Тяжеловат, – констатировал Денис, направляясь к трубе. – Неужели не могли кого полегче взять?

– Тащи да помалкивай, – ответил Кузьма, – теперь и ты будешь к нашему пленному отношение иметь. Так что коли дырку для медали.

Штабс-капитан Беридзе сначала нахмурился, увидев пленного, и явно намеревался отчитать неисполнительного ефрейтора, но, заглянув в почтовую сумку немецкого офицера, радостно воскликнул:

– Хотел я тебя примерно наказать, Кузьма, но видит Бог, за документы, которые ты доставил вместе с офицером фельдъегерской связи, придется тебя примерно наградить!

Используя данные разведки, на следующий день со Скобелевского холма, где накануне войны был построен новый, оборудованный по последнему слову военной техники бронированный артиллерийский дот, оснащенный мощнейшим орудием калибра 152 мм, было произведено несколько десятков метких выстрелов по артиллерийской батарее противника и его резерву. Две «Большие Берты» вкупе со складом боеприпасов были уничтожены, а основные силы резерва надолго выведены из строя. Опасаясь потери остальной своей осадной артиллерии, немцы за одну ночь эвакуировали оставшиеся «чудо-пушки» в глубокий тыл, а для уничтожения неприступной крепости решили применить последнее средство – свое новое страшное изобретение: отравляющий газ…

3

По прибытии ранним утром из рейда, Денис, распрощавшись с охотниками, сразу же направился на свою огневую позицию. Огневая точка была приведена в порядок, правда, в бетонном потолке по-прежнему зияла дыра.

«Ничего, – удовлетворенно подумал Денис, – зато теперь пороховые газы не будут скапливаться».

Увидев на бетонном столе свой блестящий от протирки промасленной тряпкой пулемет, он радостно воскликнул:

– Слава богу! Теперь мне и сам черт не брат! – разбудив тем самым своего второго номера.

– А-а-а, это ты, Денис… – потянувшись до хруста в костях, промолвил Петр. – А я уж думал, что ты не придешь из этого рейда. Уж больно много баек рассказывают в обозе об ухарстве полковых охотников. Грят, что те редко когда без стычек возвращаются из вражьего тыла. Понюхал небось пороху-то?

– Мало ли что в обозе болтают, – решительно возразил Денис, – человеку на то голова дадена, чтобы хорошо подумать, прежде чем действовать, потому что можно потерять все за долю секунды, а потом сожалеть об этом всю жизнь, если, конечно, она у тебя опосля боя останется. Их благородие штабс-капитан Беридзе жалеет своих нижних чинов и никогда зазря в огонь их не шлет. Вот скажи мне откровенно, что, по-твоему, является главным оружием разведчика?

– Знамо, ружье, – почесав свой вихрастый затылок, ответил Петр.

– Ан и нет! – воскликнул Денис. – Наблюдение и смекалка – вот главное оружие разведчика.

И он коротко поведал своему напарнику о нелегком рейде охотников по тылам противника, об успехах, достигнутых без боя.

– Если бы все было так просто, то о полковых разведчиках не ходили бы такие отчаянные сказки, – недоверчиво промолвил Петр.

– Уже сегодня или в крайнем случае завтра ты обязательно услышишь новую легенду, – пообещал Денис. – А теперь доложи мне о состоянии максима.

– В мастерских коробку подправили, теперь стреляет без задержки, – сообщил Петр, ласково поглаживая блестящий короб пулемета.

– Кто тебя надоумил обтереть его промасленной тряпкой? – строго спросил Денис. – Ведь при первом же артиллерийском обстреле пулемет покроется толстым слоем пыли!

– А я думал, что так красивше, – обиженно промолвил напарник.

– Вытри все внешние части насухо, – приказал Денис, – а я пока пойду доложу поручику Мышлаевскому о прибытии из разведки.

– Ваше благородие, ефрейтор Кульнев из рейда прибыл! – доложил он, встретив поручика, выходящего из штабного блокгауза.

– Не ефрейтор, а младший унтер-офицер, – поправил Дениса Мышлаевский. – Пока ты по немецким тылам дебушировал, командир полка подписал приказ о твоем назначении пулеметным начальником и повышении в чине.

– Рад стараться, ваше благородие! – не тая радости, воскликнул Денис.

– Не меня благодари, а капитана Воронина, – сказал поручик, – это он попросил ускорить твое назначение и производство. Но это не все, я только что с совещания, на котором