– Но как он мог знать, что её соседке взбредёт в голову поехать в Сочи, и никто не помешает осуществить его план? – задумчиво спросила Белка.

– Марина могла сразу же позвонить ему и пригласить его к себе с ночёвкой, как только узнала о планах Олеси.

– Так, подождите, это ж был вечер пятницы? – вспомнил Рома. – Я видел Олесю около полуночи. В аптеке в соседнем квартале.

– Леся говорила, что друзья забрали её спонтанно. Значит, она уехала после полуночи. У Сотникова не было бы времени быстренько подготовиться к убийству, тем более купить ноутбук посреди ночи.

– Либо он подготовил его заранее и ждал подходящего случая.

– Да, и такое возможно! – согласилась Белка и, посмотрев на Никитина, прищурила глаза. – А ты уверен, что видел Олесю именно в пятницу? Не путаешь?

– Да нет. Это было накануне того страшного дня. Я точно помню.

– Может, это была просто похожая на Олесю девушка?

– Да нет же! Это была она. Олеся брала у меня деньги в долг, и, как мне показалось, избегала меня в последнее время. Когда я подошёл к аптеке и увидел её внутри через стеклянную витрину, я не стал заходить, чтобы не смущать её, а подождал снаружи за деревом.

– Ха! Ну ты и странный тип! Прям маньячелло!

– Она была с друзьями? – поинтересовалась Белка.

– Нет. Одна. Вышла из аптеки и пошла в сторону парка. К чему ты ведёшь?

– К тому, что у неё в Инсте фотка из клуба в Сочи была выложена в пятницу вечером. Я запомнила, потому что увидела в ленте в тот момент, когда мы с театром готовились к выступлению в Питере, и подумала, что когда мы вернёмся, нужно будет с девчонками на выходных тоже смотаться в Сочи потусить.

– То есть получается, что Олеся выложила снимок из Сочи в то время, когда она была возле студгородка? Но зачем?!

– Наверное, чтобы создать себе алиби, – сделал вывод Рома.

Несколько минут они молча смотрели друг на друга, переваривая в голове информацию в неожиданно новом свете.

– Вы думаете, это её рук дело? – спросила Алекс после паузы.

– Если честно, мне не хочется верить в то, то она способна на такое, – тяжело вздохнула Белка. – Какой мотив у неё мог быть?

– Финансовый? – предположил Рома. – У Олеси были напряги с деньгами. Может, она задолжала Марине крупную сумму, не могла вернуть долг и решила избавиться от неё так, чтобы все подумали, что это самоубийство из-за несчастной любви.

– Не думаю, что Марина требовала бы от неё деньги. Она ведь звала Олесю с собой в Японию и собиралась оплатить её поездку… Ха, может, Олеся тоже любила Сотникова?

– Ну не, – махнула рукой Белка. – Тогда бы Олеся избавилась от его невесты, а не от Марины. Думаю, дело в чём-то другом. И мы должны в этом разобраться!

– Вот и разберись, а я пас. Про Олесю это всё вилами по воде. Для статьи сырой материал, а у меня поджимают сроки, – воскликнула Алекс. – Нужно срочно заменить мою статью для конкурса!

– Кстати, да, у нас ещё есть время заменить их! – Никитин вскочил со ступенек. – Белка, если нужна будет моя помощь, звони в любой момент.

Он побежал по лужайке в сторону коттеджей.

– Белка, а мне про что писать? – Алекс занервничала при виде быстро удаляющегося конкурента и лихорадочно принялась перебирать в уме темы для новой статьи, нервно постукивая пальцами по сумочке. – Может, про вещие сны и синхроничности? Точно! Я побежала!

Белка со вздохом посмотрела вслед умчавшейся подруги, встала со ступенек и, пока отряхивала джинсы, заметила выходившую из университета Кристину.

– Эй, Крис! Не хочешь прогуляться по торговому центру? – она помахала ей рукой.

– А пошли! – обрадовалась та. – Отметим как раз! Я сдала зачёт по истории, хотя думала, что придётся осенью пересдавать, но мне попался лёгкий билет.

– Поздравляю! Прошвырнемся по магазинчикам, а потом сядем в кафешке. Или можно в кино сходить. Кстати, ты же знакома с Олесей Плотниковой? Есть разговор по поводу неё.

Оживлённо беседуя, девчонки направились к центральным воротам университета, но они не прошли и полпути, как Белка резко распрощалась с приятельницей и побежала обратно в сторону коттеджей.

* * *

Рейс Париж – Москва задержали на час. Даниэлла сидела в кафе аэропорта и сквозь окно смотрела, как серое парижское небо напоследок провожало её дождём. Она знала, что больше никогда не приедет сюда. Всё это останется в прошлом, как и её любовь к Люку. Даниэлла, наконец, смирилась с тем, что его больше нет. В душе она простилась с ним, но знала, что никогда не сможет его забыть.

Антон чувствовал, что в последние дни её что-то гложило, и старался быть более чутким и заботливым. Даже не настаивал на том, чтобы она обо всём ему рассказала, надеясь на то, что это произойдёт, когда будет готова. Только Даниэлла решила, что история её французской любви останется маленькой тайной, которую она сохранит в сердце в память о Люке.

Когда в аэропорту они с Антоном обсуждали имя будущего ребенка, она так увлеклась, что и не заметила среди пассажиров, прибывших рейсом Лондон – Париж, одного молодого человека. Вернее, она заметила его, так похожего на Люка, но решила, что это опять воображение рисует его образ, и отвернулась.

А он подумал, что его любовь настолько сильна, что ему повсюду мерещится его малышка Даниэль.

* * *

Алекс собиралась на свидание с Максом. Он, наконец, позвонил и сообщил, что приехал. Она так долго ждала этого звонка и теперь, как угорелая, носилась по комнате, прихорашиваясь к их романтическому свиданию.

Даниэлла с улыбкой смотрела на сборы сестры. Она заехала домой навестить родителей и застала момент, когда на сайте факультета журналистики выложили результаты конкурса на лучшую статью. Алекс читала их со взволнованным видом и чуть ли не пульнула телефон в угол, когда поняла, что путёвка на международный молодёжный фестиваль в Москву ей не досталась.

– Ты только подумай! Туда поедет какая-то первокурсница! Я этого не переживу! – с трагичным видом она упала на кровать.

– А про что написала победительница? – поинтересовалась Даниэлла.

– Про ВИЧ-инфицированных беременных. Статья называется "Цветки к солнцу".

– Ой, не говори мне про это! Тем более про беременных. Мы с малышом не хотим расстраиваться. Я сегодня по радио услышала про мальчика Кузнецова Мишу, который попал в аварию, и теперь ему нужны деньги на операцию. И так расстроилась!

– Прости! Я совсем