– Но откуда вы все это знаете? – не удержалась Алина, прервав перевод на полуслове.

Тротт тоже хотел это спросить, поэтому лишь одобрительно качнул головой.

– История о последней войне подробно записана в свитках и передается от неши к неши, от матери к дочери, – торжественно проговорила Одекра. – Мы храним их, переписывая каждое поколение, чтобы ни слова не пропало. А раз в год старейшую неши Ледиру носят слушать Хиду-роженицу к центральной горе. Иногда у Хиды хватает сил, чтобы сказать ей что-то важное.

– То есть там, где нас выбросило, заключена старшая богиня этого мира, – шепотом добавила Алина для Четери. Дракон посмурнел еще больше. – Это она так вздыхала, что гору трясло… ой!

Все повернулись туда, куда указывала принцесса. На их глазах в ближайший широкий конус-папоротник под плотную занавесь из лиан забежало двое детишек, босых, но в таких же пестрых рубашонках, как у взрослых. В окне, образованном наплывами коры, мелькнули их головы.

– Это же дома! – обрадовалась пятая Рудлог. Макс окинул взглядом долину: мозг тут же перестроился и понятно стало, что сотни высоких деревьев-шатров, увенчанных пышной листвой и разбросанных среди пахотных земель и редкого леса – это дома народа тимавеш, похожие на юрты кочевников. Только деревянные. Рядом с некоторыми стояли колоды, которые не могли быть ничем другим, кроме как ульями – над ними вились пчелы. Под лиственными навесами располагались огромные печи-шары – Макс видел такие в южной части Лортаха, там, где из-за жары приходилось готовить вне дома. Были вокруг и «шатры» поменьше – оттуда раздавалось блеянье, клекот птиц.

– Посмотрите, это все дома! – Алина обернулась к Тротту. – Чудо какое!

– Вижу, – согласился он. Глаза принцессы сияли, будто она на мгновение забыла об усталости и страхе, о том, где она, и снова стала любознательной и забавной собой.

Улыбался Четери, глядя на восторженную принцессу. Улыбалась и хранительница, смеялись сопровождающие. Улыбнулся и Макс, и Алина расцвела, покраснела, отводя взгляд.

– А это же, – она отступила в сторону от проезжающей телеги, в которую были впряжены две мохнатые диковинные зверюшки, – это… лошадки? Лорд Макс! Это лошади! Только маленькие и пушистые! У нас на Туре таких нет!

Тротт посмотрел на неопознаваемых из-за заросших морд «лошадок» с длинной белой шерстью, каждая из которых едва ли доставала ему до пояса, и в голове его забрезжило что-то давно забытое.

– Я ведь слышал о вас, – сказал он хранительнице. – Очень давно, когда обошел весь Лортах. Вы – нех-маши́, лесные колдуны. Это про вас говорят, что вы ездите на козах без рогов и заводите путников в лес, чтобы съесть. Но откуда они у вас? На остальном Лортахе нет лошадей.

Название он произнес по-рудложски, и хранительница мотнула головой.

– Это не лёшаде, а ве́ргиши. Раньше они жили только при храмах и использовались для получения священного молока. В свитках говорится, что вергиши тоже пришли к нам из другого мира, целый табун вышел рядом с храмом Веты-Океана, поэтому их и назвали священными.

– Но это ведь значит, что и раньше открывались проходы, – удивилась Алина. – Возможно ли, что эти лошади… вергиши тоже пришли из нашего мира?

– Возможно, – улыбнулась жрица. – А может и из другого, ношеди-дева. Когда наши города стояли здесь в белом камне и золоте, люди знали, что раз в несколько сотен лет открываются проходы в другие миры. А еще мы знаем, что давным-давно, задолго до войны, на Лортах пришли из иного мира люди исполинского роста с белыми волосами и голубыми глазами. Они пришли через проход, который открылся во время землетрясения на огромном острове, который находился посреди океана и затонул, ровно как сейчас тонет Лортах, но гораздо быстрее. Они поклонились нашим богам, и те приняли их, они смешались с нашими предками, которые населяли Лортах, они принесли нам науку и искусство.

Тротт слушал эти откровения с не менее жадным любопытством, чем Алина, и чудовищно сожалел о том, что нельзя провести здесь исследовательскую экспедицию, записать знания этих лесных людей. Какая драгоценная информация об устройстве миров еще хранится в их свитках?

Еще один возница, проезжающий мимо, поклонился хранительнице, и она похлопала ближайшую из лошадок по холке. Та тихонько, скрипуче заржала.

– Их всех после войны уничтожили вместе с храмами, – объяснила жрица. – Остались только у нас. Сейчас мы и доим их, и стрижем, и впрягаем в телеги, и используем на мясо. Поэтому, – заключила она довольно едко, – нам нет смысла есть путников, но́шеди. Да и про крылатых колдунов тоже много что говорят.

– Твоя правда, – примирительно согласился Тротт. – У вас удивительный город, неши.

– Раньше города были совсем другими, – печально сказала хранительница. – В таких деревьях, выращивая их под себя, жили только жрицы Хиды-роженицы вокруг ее храмов, а по улицам белоснежных городов двигались удивительные тести́ры, перевозя жителей, как сейчас их перевозят телеги. Были хранилища с тысячами свитков, ученые делали открытия, скульпторы создавали великолепные статуи, а музыканты – музыку.

– Тестиры? – повторила Алина тихо. Лицо ее снова стало настороженным, будто она жалела, что позволила себе любопытство.

– По всей видимости, какие-то механизмы, – ответил ей Тротт. – Получается, цивилизация старого Лортаха была примерно на уровне серенитского расцвета на Туре около четырехсот лет назад.

– Но так давно это было, что города все превратились в пыль или были затоплены, – Одекра покачала головой. – Вечером вы послушаете те песни, которые нам удалось сохранить.

– Вечером? – Тротт нахмурился. – Нам нужно уходить прямо сейчас, неши. Нет возможности ждать и терять целый день. Мы будем благодарны за одежду и припасы, но даже если ты не можешь дать их, просто проведи нас к краю защиты, и мы пойдем дальше.

– Вы никуда не пойдете, пока вы не омоетесь в водах священного озера, а старая Ледира не благословит ваш выход, – безмятежно проговорила Одекра, но глаза ее были жесткими, внимательными. – Если ваши намерения чисты, вода даст вам сил, а если вы враги нам и пробрались сюда, чтобы выведать наши тайны, то озеро поглотит вас.

Алина побледнела и шагнула ближе к Максу. Четери улыбался так насмешливо, будто и без перевода все понимал.

– Мы можем сейчас пойти к Ледире? – поинтересовался инляндец. – И сейчас искупаться?

– Старейшая просыпается только ночью, – тяжело ответила хранительница. – Когда обе луны восходят на небо и дают ей капли сил, тогда она открывает глаза. Вы омоетесь прямо перед тем, как пойдете к ней. До тех пор вы будете нашими гостями. Мы дадим вам все необходимое, дадим еды и место отдыха до вечера. Вы можете ходить где угодно, но вас будут охранять. Меде́йра, – она поманила к себе юную колдунью, – тебе следить за гостями. Отвечай на их вопросы, будто они друзья, – если они враги, они отсюда все равно не выберутся.

– Я послежу, – пообещала девушка и подмигнула Чету. Тот широко улыбнулся.