Шрифт:
Закладка:
— Вот это ничего себе, — ахнула я, выбираясь из машины на узкой стоянке.
Жизнь здесь кипела. Пассажиры с чемоданами шустро передвигались по дорожкам, мелькали грузчики с тележками, немного сиплый голос объявлял начало посадки у пятого причала, а дирижабли слегка покачивались под порывами ветра. Это было гораздо круче, чем поезда. Никогда не видела ничего подобного.
— Мы полетим, да? — с улыбкой до ушей я повернулась к мужчине.
— Полетим, — кивнул тот, ведя меня сквозь толпу. — По земле ехать до Тармиша слишком долго, а дирижабль-экспресс довезет нас всего за два часа.
Наша башня находилась ближе всего к океану. К ней уже был пришвартован дирижабль. Не слишком большой, с вытянутым белоснежным баллоном, парой изящных крыльев-парусов и узкой гондолой, на боку которой была нарисована голубая молния, он напоминал гоночный автомобиль. Интересно, какую скорость он может развить?
Билеты нам не понадобились. Дааштер просто кивнул седоусому контроллеру и нас пропустили внутрь башки, к лифту. А лифт поднял на самый верх, на площадку, огороженную с трех сторон высокими поручнями. Здесь оказалось очень ветрено. Ветер сразу же разлохматил мне волосы и попытался задрать юбку. Пришлось хватать ее обеими руками и смешно семенить за Сейидом.
— Каюта номер три, пожалуйста, — улыбнулся нам безупречно вышколенный стюард в голубой ливрее. — Желаете напитки?
— Пока нет, — ответил Сейид. — Когда мы отправляемся?
— Через две минуты, тер.
— Отлично.
По узкому коридору мы прошли к двери с номером "три". За ней пряталась небольшая, но очень уютная каюта: большой округлый иллюминатор, два диванчика, обитые бордовым бархатом, столик между ними, на котором в специальном углублении стояла бутылка с водой и два стакана. Там же лежала свежая газета.
Стоило мне сесть на мягкий диван, как дирижабль дрогнул и мелко завибрировал. Я тут же прилипла к окну и увидела, что причал начинает быстро отдаляться.
— Насколько высоко он может подняться? — спросила завороженно.
— Максимальная высота дирижабля этого класса — шесть километров, ответил Сейид. — При скорости четыреста километров в час.
— Вот это да. А как он летает?
— Это смешанная технология: магия неживой материи плюс механика.
Будто в подтверждение его слов я заметила, как вокруг дирижабля вспыхнуло и погасло нечто вроде защитного экрана.
— Круто, — я не смогла не оценить создание местных инженеров.
Ташш стремительно уменьшался. Городские дома слились в одно целое, а над ним торчал, как массивная свеча на торте, мой универ. Отсюда стала еще очевиднее правильная форма залива, на берегу которого располагался город. Океан превратился в гладкое фиолетовое покрывало.
Дирижабль поднялся на высоту и некоторое время летел вдоль берега. Сначала под нами проплывали горы, густо покрытые лесом, вдоль которых по побережью змеилась дорога. Потом дирижабль свернул вглубь материка. Горы сменились ровными квадратами полей разных оттенков зеленого и желтого, маленькими деревнями и густой сетью дорог. А у меня затекла шея. Так что я еще немного посмотрела на местные красоты, а потом опустилась на сиденье. Пока мы наедине, можно поговорить.
— Есть какие-нибудь новости?
— Кое-что есть, — обрадовал дааштер. — Личность нашего убийцы.
— Ого, как быстро сработали, — удивилась я.
— Он действительно лимериец, как и я. Вайсим Нааг-Дар по прозвищу Трехпалый. Известный в своих кругах наемный убийца, который был головной болью лимерийских спецслужб долгие двадцать лет. А три года назад он внезапно перестал подавать признаки жизни. Мои коллеги из Лимерии решили даже, что его кто-то прикопал тихонько. Но оказалось, Нааг-Дар перебрался в Шоару.
— Захотелось обстановку сменить или была другая причина? — пробормотала задумчиво.
— Думаю, второе. Хотя явных доказательств этого нет.
— За три года он успел где-нибудь наследить?
— Как ни странно, нет. Криминальная Шоара ничего не знает о Трехпалом. Такое ощущение, что все это время он сидел тихо и только последние несколько недель вернулся к своему ремеслу.
— Интересно.
— Возможно, он убивает не для себя, а для заказчика. А возможно, это именно его дело.
— Он наемник, — я неуверенно пожала плечами. — Разве он будет убивать сам, а не за деньги?
— Если видит в этом куш или идею, то да.
— Да, криминальная психология — это не мое, — вздохнула я и положила голову на плечо Сейиду.
— Справимся, — ответил он, обнимая меня за плечи. — Сейчас мы прорабатываем жертв. Все их контакты, привычки, распорядок дня. Трехпалый не выбирал их наугад. Раз ему нужны люди, подходящие под конкретные критерии, он должен был узнать их, изучить и выследить.
— Должно быть что-то, что их объединяет.
— Именно. Пока вырисовывается версия рынка. Там работала торговка, там точно бывали жена алкоголика, ростовщик и домработница банкира. Но эта версия слишком зыбкая и ненадежная. Да и среди грузчиков и подсобных рабочих Трехпалого точно нет, мы уже проверили.
— И в нашем универе нет никого похожего.
— Твой декан сказал то же самое.
— Мне тревожно, — призналась тихо.
— Я могу спрятать тебя. Спрятать так хорошо, что никто не найдет. До тех пор, пока все это не кончится.
— Нет, — помотала головой, хотя какая-то часть меня упрямо призывала согласиться на предложение мужчины. — Мне нужно быть в Ташше, рядом с тобой. Если даже декан Лагош не видит ничего, связанного с этими убийствами, я не имею права струсить и сбежать.
— Бездна… — вздохнул Сейид.
— Почему ты так ругаешься? — вдруг улыбнулась я. — Бездна… Не слышала ни от кого, кроме тебя. Это какая-то дааштерская фишка?
— Фишка? — не понял он.
— Особенность.
— А, это… Да, так и правда никто, кроме дааштеров, не говорит. Не знаю даже, откуда оно пошло. Но когда ты почти двадцать лет общаешься только с такими же, как ты, очень легко подцепить какого-нибудь словесного паразита.
— И все же это жестоко — отбирать маленьких детей у семей. Неужели ничего нельзя сделать, чтобы мнение о дааштерах поменялось? Пусть не за год и даже не за десять.
— Даже в этом случае такая изоляция была бы обязательной мерой, — улыбнулся Сейид. — И совсем не из-за необходимости хранить секретные знания. Просто маленькие маги крови действительно опасны. Не контролируя свою
