— А не перейти ли нам туда, а?

— Почему нет? — пожал плечами ресс. — Не самое плохое место беседовать о репутации.

— Только, Ретенауи, — хмыкнул по дороге к укромно стоящей мебели глава сиенурской разведки. — Для начала хотелось бы уточнить, мы о чьей репутации станем сейчас беседовать? Моей? Или все-таки вашей?

— Вашей, — тоже усмехнулся тот в ответ. — Сейчас злые люди подбираются именно к ней. Пытаясь втянуть вас в заведомо провальный проект.

— Провальный?

— Да. Потому что все записи по методике Краспа уничтожены. Полностью и безвозвратно. А без этого о каких измененных можно говорить?

— По моим сведениям одна копия все же осталась. Своеобразная, правда… Но есть основания верить, что достаточно полная. Мне предоставили доказательства, что все, прочитанное этим… лордом воссоздается весьма точно.

— Нет, не осталась. И не могла остаться.

— Это ваши догадки? Или фантазии?

— Я не догадываюсь и не фантазирую. Я знаю! Потому что был там лично. За одну ночь мы с лордом Равеслаутом, имя которого вы совсем не ожидали от меня услышать, успели навестить виллу Адарни, лабораторию Краспа, контору поверенных Ставена да еще и заглянуть к Его Императорскому Величеству, последнее, правда, уже под утро. Всерьез полагаете, что у него при этом было время на чтение?

— Госпиталь забыли. У меня есть сведения, что ваша жена тогда была ранена.

— Никогда не сомневался в широте ваших знаний.

— Но ведь архивы оказались в вашем распоряжение гораздо раньше. Кто знает, что вы там успели изучить до той ночи?

— Архивы! Варановы архивы. Но не документы Краспа! Не его бумаги.

— Демоны!

— Поняли, да? Это было просто невозможно. Если у вас столь информированные источники, уточните время, когда записи из лаборатории попали в контору поверенных и время, когда начался пожар. Сами поймете, что это невозможно. Физически. Той пары десятков минут, что у нас были, не хватило бы ни на чтение, ни, тем более, на изучение. Не говорю уж про то, что нас к тем бумагам и на выстрел не подпустили.

— Но Фирмиллит…

— Фирмиллит, да. Разумеется. Который уже третий или четвертый год метит на ваше место. И ждет лишь, когда вы облажаетесь. Кстати, еще один ваш «старый друг», глава контрразведки, не проявлял ли, случайно, интереса к тем идеям? Так, чтобы вы невзначай об этом узнали?

Иссаливанти промолчал, но это молчание сказало Ретену гораздо больше, чем признание. В точку! Он опять угадал.

— И потому возвращаемся к тому, с чего я начал. Люди, которые вас не слишком любят, объединились и замазали ваше имя в безнадежном проекте. Изначально безнадежном. Догадайтесь сами, зачем.

Сьер вдруг встрепенулся, словно стряхивая с себя чары Ворона, и прищурился:

— Сдается, ресс, вы пытаетесь делать хорошее лицо при плохой игре. Вот ведь какое совпадение — меня как раз сегодня уверили, причем отнюдь не голословно, что сведения, которыми располагает некий лорд Равеслаут очень скоро перестанут быть… лишь его сведениями. Потому что он уже попал в нужные руки. Не это ли является причиной вашей несколько странной суеты тут?

— Нет, это не причина моей суеты, как вы выразились. Наоборот, это доказательство того, о чем я вам сейчас сказал — вас водят за нос. Никаких сведений от Равеслаута у Фирмиллита нет и быть и не может. Как и самого Равеслаута. Это наглая ложь и блеф. Пойдемте!

Убежище под фикусом тайной для Ворона не было, поэтому нашли они Пепла быстро:

— Эрдари, — кивнул Ретенауи тут же вскочившему парню. — Разреши представить тебе нашего… коллегу, главу департамента сиенурской внешней разведки сьерра Иссаливанти.

— Польщен и рад знакомству, — отвесил тот безупречно выверенный поклон.

После чего Ворон развернулся к сиенурцу, судя по выражению лица уже начавшему прозревать всю глубину случившейся… неожиданности. Осталось лишь точку поставить:

— Сьер, разрешите представить вам лорда Равеслаута, четвертого ресса Ретенауи.

Охреневший мужик прошелся взглядом по прическе Дари, пересчитал косы, мысленно «сличил» его физиономию с фотографиями, наверняка не раз уже виденными и, спешно извинившись, рванул к выходу. По пути кидая убийственные взгляды в сторону нарисовавшегося возле противоположных дверей главы контрразведки.

Пепел проводил Иссаливанти почти сочувственным взглядом и поинтересовался у папеньки:

— А теперь повторим, да?

— Запросто, — откликнулся Ретен. — На ловца, как говорится… Видишь вон того господина в костюме цвета подгнившего баклажана?

— Похожего на ошпаренного борова?

— Дари, — поморщился тот, — учись уже придерживать язык. Да, это он.

— Ну так пошли знакомиться. А выучусь я чуть позже, ладно?

Второе официальное знакомство на этом рауте для Пепла тоже прошло как по маслу:

— Сьер Багнисурри, — Ворон был сегодня сама любезность, если, конечно, судить исключительно по тону. — Разрешите представить вам одного моего сотрудника. Очень многообещающий молодой человек, знаете ли. Очень!

— Ну представляйте, — поморщился краснолицый и одышливый глава сиенурской контрразведки, явно не сильно обрадованный этой перспективой. — Может, тогда пойму, зачем вам оно нужно?

— Поймете. Не сомневаюсь. Только нужно это на самом деле вам, а не мне. Итак, Эрдари, разреши познакомить тебя с господином Багнесурри, нашим сиенурским коллегой. Ну… в какой-то мере коллегой.

— В гораздо большей наоборот, — снова не счел нужным сдерживаться тот.

— Это детали, — отмахнулся Ретен. — А вам, сьер, разрешите представить лорда Равеслаута, четвертого ресса Ретенауи.

Сиенурец, наконец, дал себе труд пристально вглядеться в парня:

— Того самого?

— Какого самого? — приподнял бровь ресс и, уловив скрытое замешательство собеседника, добавил: — Не того ли, что, как вас уверяли, сейчас вовсю делится некими тайными знаниями, почерпнутыми у некоего господина Краспа? И, вероятно, уже не вполне вменяем?

А поскольку собеседник все еще не мог сообразить, чем отбивать такой удар, продолжил:

— Эрдари, погуляй немного, ладно? Нам с господином Багнисурри есть о чем поговорить. Сдается, он теперь догадался, что для него эта беседа будет много полезнее, чем для меня. Не так ли?

Контрразведчик кинул последний пронзительный взгляд на Пепла и развернулся к рессу уже с несколько другим выражением лица:

— Идемте. Вон туда.

Ворон едва удержал усмешку, потому как диванчик, предложенный для общения «контрразведкой» оказался ровно тем же самым, что несколько раньше приглянулся «разведке». А еще он решил считать это хорошим знаком и едва умостившись на привычном месте, перешел прямо к сути:

— Вы уже поняли,