Разбойники не пошевелились.

Зен повторил, уже с напором:

– Бакчос и Лукас, берите его и несите в лагерь!

Один из разбойников возразил:

– Он все равно не жилец. Чего тратить на него силы? Надо его добить и отправить к остальным.

– Бакчос, ты понесешь его в лагерь или сам умрешь! – разъярился Зен и ткнул Бакчоса кулаком в грудь.

Ахейцы, хорошо знавшие характер своего главаря, не стали больше возражать, и двое из них подняли раненого за руки и ноги. Их действия причиняли раненому немыслимые страдания, и он начал громко стонать. Однако на его стоны никто не обратил внимания, и разбойники тронулись в путь.

Раненый задерживал продвижение отряда, и потому в лагерь разбойники и их пленные пришли, когда совсем рассвело. Из расщелины, которую избрали ахейцы для своего укрытия, было видно, что на дорогах, ведущих к городу, появились люди. В довершение ко всему совсем рядом, в месте, где еще сохранилась зеленая трава, пришло стадо.

Бросив раненого на кучку сухой травы, ахейцы стали совещаться.

– Надо идти сейчас, – настаивал Бакчос, уже прежде возражавший главарю. – Здесь нас рано или поздно заметят.

– Глупости! – сказал Зен. – С пленными и раненым мы не пройдем незаметно. На нас сразу обратят внимание. А здесь мы отсидимся до темноты, а в темноте уйдем.

– Не отсидимся. Рядом ходит стадо.

– Коров, что ли, боишься?

– Стадо охраняют пастухи с собаками. Собаки обязательно нас учуют.

Пока ахейцы спорили, Денепра занялась раненым. Она осмотрела его рану, промыла водой из фляжки и, немного подумав, оторвала полосу ткани от подола сорочки и перевязала ею рану.

К действиям Денепры проявил интерес Зен. Когда Денепра закончила перевязку, он подошел к ней.

– Ты зачем это сделала? – неприязненно спросил он.

– Если его не перевязать, то он истечет кровью и умрет, – сказала Денепра.

– А тебе какое дело? Он твой враг, – сказал Зен.

– Он человек, – сказала Денепра.

Зен хмыкнул:

– Ты считаешь, он выживет?

– Если за ним ухаживать, то выживет. Рана кровавая, но не смертельная. А то, что много крови, даже хорошо – кровь всю грязь из раны вымоет, – проговорила Денепра.

Зен внимательно взглянул в лицо Денепры, и, ничего не сказав, вернулся к ахейцам.

– Идти нам нельзя и оставаться тоже нельзя, а летать мы не можем, – проговорил он и задал вопрос: – Так что же делать?

– Убить пленных и прорываться, – сказал Бакчос.

– Я убью на месте всякого, кто хоть пальцем прикоснется к пленным! – сказал Зен.

– У нас нет ни еды, ни воды. Так что – нам тут умирать? – грубо спросил Бакчос.

– Мясо у нас будет. И немного воды, – сказал Зен и бросил странный взгляд на раненого.

Ахейцы его поняли.

– Но как мы отсюда уйдем? – спросил Лукас.

– Я знаю, как мы уйдем. Нас выведет отсюда он! – сказал Зен. И ткнул пальцем в сторону Данава.

– Он? – удивленно спросил Лукас.

– Он, – сказал Зен. – У горной тропы, по которой он привел сюда этих женщин, есть и другой конец, он проведет нас по горной тропе туда, откуда он пришел.

Глава 56

– Тьфу! – раздраженно сплюнул Данав, услышав заявление Зена.

– Ты отказываешься нас вести? – спросил Зен. – Так мы и без тебя пройдем. Мы знаем начало твоей тропы.

– Тропа не везде видна, и если вы свернете не туда, то погибнете. Так что без меня вы не пройдете, – сказал Данав.

– Значит, ты отведешь нас по тропе, – сказал Зен.

– Я отведу, только при одном условии, – сказал Данав.

– Какие еще такие условия? – раздраженно бросил Зен.

– Я поведу вас, если вы отпустите женщин, – твердо сказал Данав.

– Щас! – усмехнулся Зен.

Он поднялся и подошел к раненому.

– Как чувствуешь себя, мой брат?

– Плохо, – прошептал Алексис.

– Стало быть, ты идти не можешь? – спросил Зен.

– Не могу.

– Ты знаешь, что это означает для тебя… – сказал Зен.

– Знаю. Поступай, как должен поступить, – сказал Алексис и закрыл глаза.

– Жаль. Я любил тебя, – сказал Зен.

Опустившись на колени рядом с Алексисом, он положил его голову на колени. Одной рукой придерживая за шею Алексиса, другой он вынул тонкий кинжал, приставил его рядом с шеей, и сильно нажал. Кинжал вошел в тело сверху вниз над ребрами, и пронзил сердце. Тело Алексиса дернулось.

Зен сильно сжал шею и, когда предсмертные судороги утихли, поднялся. Он вытер окровавленный кинжал о подол своей одежды и распорядился:

– Отрежьте от тела самые лучшие куски мяса – это будет наша еда. Соберите его кровь – это будет наше питье.

Подойдя к Данаву, Зен проговорил:

– Алексис был моим братом. Я любил его.

Данав глядел на него с отвращением.

Зен немного помолчал и спросил:

– У тебя все еще есть условия?

– Ты убил своего брата? – сказал Данав.

– Да! – сказал Зен.

– Ты хочешь съесть его? – спросил Данав.

– Да! – сказал Зен.

– Вот поэтому освободи женщин, чтобы я был уверен, что ты их не убьешь, и я отведу тебя туда, куда ты хочешь, – сказал Данав.

– Логично, – согласился Зен. – А почему ты не просишь свободы для себя? Ты не хочешь свободы?

– Хочу, – сказал Данав. – Но я обещал этим женщинам, что доведу их до Градо. И я выполню свое обещание, даже если это сделаю ценой своей жизни.

– Хорошо. Ты настоящий мужчина, если готов пожертвовать своей жизнью ради выполнения обещания, – проговорил Зен. – Но женское мясо слаще мужского. Мы нуждаемся в пище и воде. Поэтому, если откажешься вести нас, я убью их и тебя немедленно. Нам не нужна обуза. Но если ты выведешь нас, то обещаю – я не убью их и тебя. На этом разговор окончен. Выбирай поскорее. Через минуту мы выходим, – сказал Зен.

Зен отошел к своим товарищам, а Данав присел к женщинам.

– Мы все слышали, – сказала Порусса.

Данав кивнул головой, но ничего не сказал.

Хотя Порусса и была княжной, однако советоваться с ней он не собирался – женщины слишком эмоциональны, а в таких случаях решения надо принимать умом, даже если душа рвется вывернуться наизнанку.

Заговорила Денепра.

– Нельзя показывать разбойникам тайную тропу.

Данав поморщился и напомнил:

– Сейчас речь идет не о тайной тропе, а о вашей жизни.

– Надо спасти свои жизни, а там уж найдется способ убежать из плена, – поддержала его Порусса.

– Твое время вышло! – послышался голос Зена.

Данав оглянулся. Разбойники уже приготовились идти. Зен нетерпеливо похлопывал по рукоятке меча.

Данав поднялся и жестко проговорил:

– Вот что, девицы, слушайте меня и делайте, как я говорю, и не задавайте вопросов. Будьте осторожны. Малейшая неосторожность