Шрифт:
Закладка:
— Почему не родила…
Голова у Радославы закружилась так сильно, что ей пришлось сесть прямо на пол. А когда тошнить перестало, и она снова открыла глаза, то увидела перед собой склонившиеся лица. Ева кусала тонкие губы и определенно злилась. Лотта выглядела потрепанной и испуганной.
— Оно того стоило, Лотта? — грубо спросила Ева, обнаружив, что Рада пришла в себя. Так, словно предательски выскользнувшего «мама» не было и в помине. — А если бы я лишилась племянника? Грим бы снес голову и тебе, и мне.
— Обычно это не опасно, — Лотта скривилась, неотрывно глядя на лицо Рады, словно пытаясь что-то разглядеть в нем. — Но я никогда не делала так с простыми людьми. Магесса увидела бы чуточку моих воспоминаний, пока я просмотрела бы её до донышка, с ней же…
Дальше Радослава не слушала. Она схватилась за голову, словно могла остановить это. Сейчас она чувствовала себя даже хуже, чем при первой встрече с Мейнгримом, походя облившем её презрением. Хуже, чем когда поняла, что он её предал ради Евы.
Её память… там было много того, о чем она не говорила никому даже в шутку. И всё это теперь знала Лотта. Не только она смотрела несчастливую «сказку», но и её собственная жизнь стала как на ладони.
Она даже думать не могла, что кто-то увидит её черствое сердце, доброе лишь к сыну и его нерожденному брату. Зависть к Янке, злорадство — всё это Рада предпочла бы скрыть навсегда, но Лотта не дала такой возможности.
— А ты интересный человек, Радослава, — тем временем странным тоном произнесла Лотта, обращаясь прямо к ней. Пусть прозвучало это совсем не как комплимент, неприятия в её глазах Рада тоже не видела и успокоилась. Её тайны останутся между ней и Лоттой.
Никто ничего не узнает.
— С твоим сыном всё в порядке, — продолжила Лотта тем же тоном. — Грим упоминал, что за ним смотрит столько гвардейцев, что нет никакого шанса выкрасть или потерять его.
— Я и не собиралась, — начала была Рада и запнулась. Лотта ведь на самом деле знает, что она собиралась делать, а что нет. Кажется, ей самой удалось подсмотреть больше, чем предполагала магесса, и это её может спасти или погубить. Знать бы как еще не подпустить больше Лотту к своей голове! Но чего нет, того нет.
— А с моим сыном что? — нетерпеливо спросила Ева, изнывающая от невозможности понять, что происходит.
— И с ним всё хорошо, — Лотта повернулась к ней. — Что ему сделается, когда мастер — его дядя Мейнгрим, и он может следить за ним столько времени, сколько ты будешь отсутствовать.
— Сколько времени я буду отсутствовать, — то ли спросила, то ли уточнила Ева. — На что ты намекаешь?
Они обе, и Ева, и Рада уже поняли, к чему ведет Лотта. Радка даже думала подняться с такого мягкого и уютного кресла, в которое её усадили после обморока, но сил не было.
— Вы вряд ли сможете скрываться всё время здесь, — ответила Лотта. — Да это и не нужно ни тебе, ни Радославе с твоим племянником. Ему достаточно родиться.
Она перевела взгляд на Радку.
— Так сколько вам нужно скрываться, ответишь ты, Радослава.
Та мысленно подсчитала.
— До вторых заморозков, — виноватым тоном произнесла она.
Теперь нахмурилась Лотта.
— Я всё время забываю, что ты выросла не в городе, — она недовольно щелкнула пальцами. — Словно на другом языке с вами разговариваешь. Примерную дату можешь сказать?
Она вытащила календарь, какие-то старые прогнозы и общими усилиями им удалось установить примерно время рождения брата Фабуся.
Ох, Фабусь. Как Радослава уже тосковала по нему!
Всё это время Ева скучала, разглядывая свои ногти или просто откровенно позевывая, совсем не как следует вести себя благородной магессе.
— Разобрались! — наконец возвестила Лотта и продолжила почти без заминки:
— В твоей голове я посмотрела интересную мысль, Радослава.
И тут же снова сменила тему, словно ждала вопроса. Нет уж, не дождется. Радка не собиралась вымаливать ответы на вопросы, хотя любопытство просто жгло её изнутри.
— Куда вы собираетесь идти дальше? — спокойно спросила Лотта.
— Идти дальше, — повторила за ней Ева, с которой разом слетела вся дрема. — Обязательно идти?
— В Зорине нам оставаться нельзя, — Рада догадалась первой. — Вот о чем нам который раз пытается сказать Лотта. Нас тут найдут в любой момент!
— Она права, — Лотта развела руками. — Я бы с радостью вас приютила или нашла бы вам дом, но…
Она словно машинально погладила красивое ожерелье, камни в котором были темно-красные, почти фиолетовые. Они очень шли черноволосой Лотте, а еще напоминали о главном цвете палачей яблоневого королевства.
— Понятно, — Ева помрачнела. — И что ты нам предлагаешь?
— Я? — очень натурально удивилась Лотта. — Я ничего не предлагаю. Если совсем по правде, то я не хочу знать, куда вы пойдёте. Всё может случиться, может, пурпурная фея или её подруги захотят расспросить меня. Лучше совсем ничего не знать.
Она так буднично заявила о возможных пытках, что Рада ей немедленно поверила.
— А две магессы, одна из которых к тому же ждет ребенка слишком заметны. Да и небезопасно ходить без мужчин, — продолжила Лотта, глядя теперь только на Еву. — Так что, моя дорогая, тебе придётся примерить прабабушкины доспехи.
— Ты не уймешься, да? — устало вздохнула Ева. — Хорошо, пусть будут доспехи.
Лотта словно ждала только этого, она немедленно вышла, будто до последнего боялась, что падчерица передумает.
— О чём она говорит? — полюбопытствовала Рада, силясь не уснуть. Усталость и уютное кресло всё сильнее подавляли её сопротивление сну, и говорила она уже с полуприкрытыми глазами, сквозь ресницы наблюдая за нервно прохаживающейся по комнате Евой.
— Наследство отцовское, — сквозь зубы ответила Ева. — Поссорились мы из-за него с Лоттой страшно. Неважно, в общем. Ты скажи лучше, куда именно за границу Яблоневого королевства ты хочешь отправиться. Есть мысли?
— Почему именно за границу? — Радка даже проснулась.
Ева закатила глаза. Она снова напоминала свою самодовольную версию времен их
