— И может никогда не узнать, если король нас найдет, — закончила за неё Радослава со вздохом. — Король не всемогущ, но повернуть вспять мое тело и всё, что в нем происходит, он способен. А когда родится Тадеуш…

Она с удовольствием прокатила имя во рту и продолжила:

— Когда он родится, Ламберт уже не сможет просто так скрыть это. И убить.

— Ну да, стал бы он возиться с королем Цветочных, если мог бы его убить, — невесело усмехнулась Ева. — А так память всем вернулась, и о том короле тоже наверняка кто-нибудь да вспомнил.

— Поэтому на Цветочный остров нам никак нельзя, — подтвердила Рада. — Где же мы сумеем продержаться хотя бы до дня, в который ничего не произошло?

— День коронации Ламберта Белого, — Ева задумчиво постучала себе по губам. — Да, его будут отмечать с размахом.

Она внимательно окинула взглядом Раду и кивнула своим мыслям.

— А там и до рождения Тадеуша всего ничего. Где, где… Я не предлагала драконий остров, но на него можно попасть только верхом на драконе или от цветочников.

— Не надо больше драконов, — прервала её Рада. — Легче всего затеряться там, где и без того царит хаос. Говоришь, сто королевств воюют между собой? Вот и воспользуемся этим.

Она хотела продолжить, но замолчала, услышав шаги за дверью. Лотта очень старалась быть услышанной, и Рада была благодарна ей за такую заботу.

Вошедшая хозяйка несла шипастый шлем.

Ева скривилась.

— Ты могла отдать мне его сразу, это принадлежало моему отцу, — произнесла она со злостью.

— И где бы сейчас был этот доспех? У твоего обожаемого Фредека? — кажется, Лотта по-настоящему рассердилась, она даже не стала пытаться скрыть это.

И Радка могла её понять. Она пока не видела от этой женщины ничего плохого. Если не считать этого нападения с просмотром воспоминаний, но тут они были квиты. А воспоминания самой Евы мачеха не трогала, да и вообще носилась с неродной дочерью так, словно она была самым большим сокровищем. Ева же этого словно не замечала.

Радка новым взглядом посмотрела на Еву. Капризная и такая уставшая, она выглядела как взъерошенная птичка. Разве поможет ей доспех в пути? И не будет ли она злиться на Радку, что выбрала такой путь?

— Может, одной мне будет проще скрыться? — неуверенно произнесла она. — Мало ли таких беременных селянок по деревням? Авось скроюсь в одной из них, проживу. Руки у меня на месте, может, к какому богатею в прислужки пойду, в богатых селах народ щедрый.

И так ей себя жалко стало, что она чуть не прослезилась. Куда делись её мечты о магическом городе? Теперь она бежала из городов так, что в юбках путалась, и хотела забиться в самую глушь, лишь бы не вернули во дворец. Кому скажи, на смех поднимут. Янка бы точно смеялась, она вообще была смешливая.

Радка вздрогнула от этого «была» и лицо её искривилось так, словно слезы удерживались лишь жалкими крохами воли. И пусть она думала о своем, Ева рассудила всё по-своему.

— Не плачь, — чуть грубовато произнесла она. — Тебе не придется терпеть лишения, потому что я не собираюсь тебя оставлять. Тебя и… Тадеуша. Мне не простит этого Мейнгрим, а я прилично задолжала братцу за нашу с ним жизнь.

Радка лишь склонила голову, признавая правоту магессы.

Лотты снова не было рядом, она куда-то незаметно вышла. Слышала ли она последние слова, непонятно. А Радку пронзила внезапная мысль. Придерживая ускользающую мысль за хвост, она довольно громко произнесла:

— Нет, сто королевств ничуть не лучше цветочных и пиратов. А вот на юге нам точно удастся скрыться. Да и родня там есть у матери, в глухой долине между двумя лесными грядами. Туда пойдем.

— Как скажешь, — пожала плечами Ева. Если она и удивилась резкому переносу курса, то не подала виду.

Едва они обе замолчали, и Радка начала задремывать, как вернулась Лотта. Сборы были суматошные, но почти полностью прошли мимо Рады, которая использовала каждую минуту, чтобы подремать и набраться сил.

— Выйдете сейчас, ночью драконы вас не увидят, за ночь доберетесь до ближайшего леса, а там ищи ветра в поле, — напутствовала их Лотта, когда солнце скрылось за крышами домов.

— Тут вы правы, — согласилась Радка и больно ущипнула Еву, которая собиралась что-то сказать. Очень удачно получилось, ущипнуть её хотелось давно, ну хоть что-то! А тут еще и повод появился. Ева даже не ойкнула, будто не почувствовала. Но говорить ничего не стала. Только посмотрела странно.

А когда Лотта их проводила почти до самых стен и исчезла за поворотом, Ева ничуть не удивилась, что они резко развернулись и нырнули в какой-то проулок.

Только и спросила деловито:

— Куда идем, знаешь?

— Знаю, — уверенно ответила Радка и принюхалась. В Лесовине от реки тянуло свежестью и тиной. А её нюх не успел измениться, сельские могли учуять колодцы или цветущие дички за большие расстояния. Иначе как выжить? Да и драконье чутье тоже передалось ей какими-то крохами. Нет бы магия… Но чего нет, того нет.

Вот и сейчас она чуяла, откуда пахло рекой, и лишь надеялась, что города отличаются только дворцом. Не могли же все найденные учиться в одном Лесовине? Здесь тоже должно было быть общежитие.

— Надевайте доспехи, госпожа Ева, — Радка увидела вдалеке огни, так похожие на огни их общежития, и воспрянула духом. — Жаль, они не похожи на доспехи всадника…

— Это они сейчас не похожи, — усмехнулась Ева. — Ты не знаешь, что это за штука.

Она надела на голову шлем, и Радка, которая собиралась посетовать на длинные волосы попутчицы, подавилась воздухом. Волосы словно обрезало шлемом, но даже это было не главным. Сверху вниз от шлема по телу Евы побежали искры, постепенно превращаясь в отдельные куски доспехов. А когда всё закончилось, перед Радкой стоял самый настоящий всадник. Даже остроносые сапоги были точно такие, и только полностью закрытое забрало отличало этот наряд от одеяния того же Сигрима, что раз за разом летал в родную деревню Радки.

Где он сейчас, удалось ли ему найти следы Янки? Радка не знала.

За этими мыслями Радка не заметила, как они добрались до общежития. Но