Шрифт:
Закладка:
Вот ТЕПЕРЬ я точно покраснела. Очень-очень покраснела.
— Так что я должна управиться за пару часов, — нервно улыбаюсь я Дэйну и глажу Сворли.
— Звучит круто! Сильно не перенапрягайтесь, — он разворачивается и спускается со Сворли по лестнице.
Я закрываю дверь, и спустя один удар сердца Лотнер оказывается возле меня, крепко прижимая меня к двери своим телом. Его руки находятся по обе стороны от моей головы.
— Итак… на чём мы остановились? — выдыхает он мне в шею.
Я толкаю его в грудь и проскакиваю у него под рукой.
— Не-а! Я сделала ударение на том, что МЫ должны убираться. Элизабет и Тревор будут дома к десяти вечера, — я поднимаю перчатки с пола. — Газонокосилка стоит в гараже. Мне нужно тебе показать, как заправлять и включать её? Оу, и не забудь перед этим собрать собачье дерьмо.
Он шлёпает меня по заднице, заставив взвизгнуть, а потом снимает свою футболку. Мой голодный взгляд залипает на его крепких точеных мышцах пресса, на которые так и хочется пускать слюни. Его футболка прилетает мне прямо в лицо, вырвав меня из оцепенения.
— Если тебе понадоблюсь я или это… — он указывает на своё полуобнаженное тело. — То мы будем на улице.
Какой хитрый засранец!
Полы помыты и пропылесосены. Ванные вычищены. Кухня вымыта, и запасы еды пополнены.
А в это время мой до умопомрачения красивый жеребец снова играет роль парня по бассейнам. Я в восторге! Двор идеально подстрижен. Лотнер тоже немного перфекционист. «Кадиллак» Тревора также доведен до совершенства и вычищен от шерсти Сворли.
— Взбалтываешь воду, «парень по бассейнам»? — мой голос низкий и соблазнительный.
Лотнер усмехается и подмигивает.
— Сделайте шаг назад, мэм. Не хочу, чтобы вы упали. Здесь нет спасателей, а это означает, что мне придётся спасти вас… голым, конечно же.
Я подхожу к нему сзади и провожу руками по его груди.
— Ммм… Никогда в своей жизни я не хотела быть в беде так сильно, как сейчас.
Я целую его спину, пока мои ногти царапают его жесткий пресс.
— Не начинай то, что не сможешь закончить, — предупреждает он меня, проводя скиммером по поверхности воды.
— А кто сказал, что не смогу? — моя правая рука скользит под его шорты.
Он хватает её и отталкивает в сторону.
— Одного «почти» мне уже достаточно на сегодня. Уже скоро пять часов и я уверен, что твой любимый ветеринар в любую минуту может объявиться на пороге с твоим любимым псом. И если ты настаиваешь на том, чтобы начать что-то сейчас, то я не остановлюсь… я повторяю, не остановлюсь, и мне будет плевать, кто смотрит на нас.
Он отпускает моё запястье, и я запускаю обе руки в его передние карманы.
— Боже ты мой, как это дерзко с вашей стороны, доктор Салливан.
— Последнее предупреждение, Сид.
Я вытаскиваю свои шаловливые руки из его карманов и шлёпаю его по заднице точно так же, как до этого он делал мне.
— Скучно с тобой, — говорю я и медленно шагаю в дом.
— Ох, со мной очень даже нескучно… просто подожди немного, — кричит он мне вдогонку.
И как по команде входная дверь открывается и ко мне подбегает Сворли.
— Привет, Сворли. Повеселился с Солью и Перцем? — я снимаю с него поводок, и он выбегает сквозь проём в двери к Лотнеру.
— Спасибо, Дэйн. Я действительно очень благодарна тебе за помощь. Мы много чего успели сделать. Надеюсь, Сворли не сильно выпачкает пол за следующие пару часов.
Дэйн смеётся.
— Я бы не беспокоился на этот счёт. В конце концов, Сворли их пёс. Ты не сможешь всё оставить в идеальной чистоте, если только не замкнёшь его снаружи или не запрёшь в будке.
— Правда, — признаю я.
— Ну… — Дэйн покачивается с пятки на носок.
— Да, ну… в случае, если у меня не будет возможности увидеться с тобой перед отъездом, то это было весело, — я шагаю к нему и обнимаю.
— Эй, если будешь на западе снова, позвони мне, сходим пообедать вместе или что-то в этом роде.
Я киваю, и он открывает дверь.
— Наслаждайся Парижем.
— Хорошо, спасибо!
Дверь закрывается, и я оборачиваюсь.
Лотнер стоит, прислонившись к стене возле кухни, засунув руки в карманы.
— Останься со мной.
Я не могу понять выражение его лица или интонацию, с которой он это сказал. «Останься» — слишком неопределённо, и я не могу понять, какое именно «останься» он имеет в виду.
— Остаться?
— Пока не наступит время уезжать, — он опускает взгляд в пол. Он такой большой и сильный, но в этот самый момент я вижу печальную уязвимость, которая вырывает из меня все эмоции, моё сердце и мою решительность.
— Но это только пять дней.
Он кивает.
— Я воспользуюсь всем временем, которое у меня есть.
— Уверена, что Элизабет с Тревором думают, что я останусь у них до своего отъезда. Что я должна сказать им? «Эй, я познакомилась с этим парнем, который вскружил мне голову с помощью цветов, выпечки и сладкого чая. У нас был крышесносный секс на вашей кровати. О, и кстати, я собираюсь остановиться у него, а не у вас до своего отъезда в Париж».
Он ухмыляется.
— Да, вполне можно и так сказать. Кроме той части о выпечке и сладком чае… это вроде как личное. Ты так не считаешь?
Я изо всех сил пытаюсь сохранить невозмутимый вид. Элизабет с Тревором огорошили меня своим внезапным приездом, и сейчас Лотнер занимается тем же самым.
— Если я не останусь у них, то мне нужно попытаться поменять билеты, чтобы съездить домой и увидеться с отцом.
Он отталкивается от стены и сокращает расстояние между нами. Веки тяжелеют и опускаются, когда его рука касается моей щеки. Его большой палец легонько проходит по моей нижней губе.
— Ты не хочешь остаться со мной? Или думаешь, что не должна этого хотеть?
На нём всё ещё нет футболки, и я могу поклясться, что чувствую жар, исходящий от его груди, который притягивает меня к себе, словно это тепло солнца. Я подхожу и оборачиваю руки вокруг Лотнера. Время ускользает слишком быстро. Я должна сказать ему, что пять дней не будут иметь никакого значения. Я должна поехать домой и увидеться с папой. Я должна уже, наконец, позволить разбить себе сердце, чтобы оно поскорее начало заживать. Я должна… должна… должна. История повторяется снова. В первый день, когда Лотнер позвал меня на пляж, я перебирала все причины, чтобы не идти с ним, но при этом в
