Пока председатель Совета директоров «Дойче-банка» переваривал это заявление, его несостоявшийся контрагент непринужденным тоном обратился к Круппу:

— Фридрих, право же, мне неловко вновь вас обременять — но не могли бы вы устроить мне встречу с представителями банкирского дома Мендельсонов? Хотя, можно и с кем-то подходящим из «ДисконтоГезельшафт Банк».

— О⁉ Гм, ну, я думаю, что это несложно…

Придя в себя, Сименс тут же мягко прервал гостеприимного хозяина:

— Не будьте столь поспешны в решениях, князь: ведь я не сказал нет⁈

— Я не услышал да, и мне этого вполне достаточно. К чему лишние разговоры?

Поймав себя на иррациональном желании потереть виски, Георг тихо вздохнул: все же недаром одними из самых сложных клиентов считались представители именно старой титулованной знати.

— Решение о таких сделках всегда принимается коллегиально, на особом заседании Совета директоров «Дойче-банка». То же самое касается и других членов «Прусского консорциума», которых еще потребуется убедить. А в ваших бумагах…

Почтенный финансист намекающе положил руку на свою папку с документами.

— Очень мало того, что можно назвать вескими и твердыми аргументами. Дайте мне их — и я буду крайне убедителен, объясняя своим коллегам, почему ваше предложение чрезвычайно выгодно для нашего консорциума.

Посмотрев сквозь жидкий янтарь айсвайна на рдеющие алым угольки в камине, Агренев заметил:

— В бумагах, что вам передали, есть все необходимое. Но если вы желаете, то извольте… Аргумент первый: нефть, это минеральное сырье стратегической важности. Керосин для ламп и примусов, бензин для самобеглых экипажей, различные смазки, мазут и нефть для судовых двигателей, битум для дорог… Сырье для нефтехимии, наконец. Спрос на нефть возрастает с каждым годом, это вам наглядно покажет любая экономическая статистика. Великий русский ученый Менделеев как-то сказал, что сжигать нефть в топках то же самое, что топить печь ассигнациями — и когда я усомнился в этом заявлении, мне за несколько минут набросали список из полусотни наименований того, что можно синтезировать из такого сырья…

Смочив горло «ледяным вином», Александр продолжил:

— Аргумент второй: на землях Германской империи нет ни одного месторождения нефти. Следовательно, для обеспечения нужд вашей промышленности, торговых судов и военного флота — ее в любом случае придется покупать, попадая в зависимость от продавцов и рыночной коньюктуры. Приняв мое предложение, Второй рейх получит в свое распоряжение то, что позволит ему и дальше энергично развиваться, занимая все новые и новые высоты в мировой экономике. Согласитесь, две сотни миллионов за такое — весьма небольшая цена?

Пока банкир Сименс переваривал скромные запросы русского архимиллионера, Крупп и контр-адмирал переглянулись, после чего последний деликатно кашлянул, намекая о своем желании поучаствовать в разговоре:

— Александэр, насчет отсутствия нефти — это точные сведения?

— Абсолютно, Альфред. Думаю, для всех присутствующих нет тайны в том, что я владею одним очень полезным прибором, позволяющим… Многое в геологоразведке. Так что если германская нефть и существует в природе, то залегает заметно глубже пяти километров от поверхности земли.

На сей раз в явную задумчивость впали все трое немцев — и если статс-секретарь переживал за любимый Хохзеефлот, а Крупп прикидывал, не завести ли ему свое производство двигателей на жидком топливе, то банкир больше думал о перспекивах и возможном многообразии использования чудо-прибора. Одна только мысль его аренды для геологоразведки уже сулила миллионы… Да что там, десятки миллионов!

— Гм. Александэр, если это вас не обременит… А у Франции есть свои нефтяные поля?

— Ну, нефтяные поля слишком громко сказано, Альфред — там скорее полянки. Небольшие месторождения, которых галльским петушкам надолго не хватит. К тому же, их для начала разработки еще надо найти…

Пока довольный новой крошкой важных знаний статс-секретарь морского ведомства ласково гладил корешок подаренной ему книги, «Пушечный король» звоном колокольчика призвал слугу — что первым же делом подкормил хиреющий огонь в каминной топке парой сучковатых полешек. Затем ливрейный прошелся по гостям, подливая в бокалы золотистого айсвайна, чуть подвинул поближе к креслам закуски, и только после этого исчез за дверью, позволив тем самым продолжить разговор:

— Третий аргумент в том, что к приобретению предлагаются месторождения с разными типами нефти. Первое отлично подходит для производства керосина и бензина — второе же сосостоит из так называемой тяжелой нефти, которая является отличным сырьем для нефтехимии. Хотя и мазут для корабельных топок тоже получается отличный… Вместе, эти месторождения полностью закрывают все потребности Германской империи в нефти на ближайший век.

— Они настолько велики?

— М-м, немаленькие. Особенно второй «лот» — он по своим запасам вполне сравним с техасскими нефтяными полями, или же с месторождениями нефти в Баку.

Георг Сименс, отставив бокал, профессионально-быстро конспектировал «аргументы» на обратной стороне деловых бумаг, умудряясь при этом еще и делать какие-то свои заметки.

— Теперь немного деталей: за первое месторождение я желаю получить сто десять миллионов рублей…

— Как? Но в бумагах указана другая сумма!

Благожелательно улыбнувшись, Агренев пояснил:

— Надо было принимать первое предложение, оно у меня всегда самое выгодное. В утешение могу заметить, что предлагаемое мной месторождение легкой нефти хотя и крупное, но отнюдь не единственное — судя по показаниям прибора, вокруг хватает более мелких. Если вы не будете затягивать с приобретением, то сможете самостоятельно увеличить размеры своего актива — полгода отсутствия интереса к тем местам я могу обещать. Хотя семья Мэллоун и Рокфеллеры явно что-то подозревают…

Встрепенувшись, представитель «Прусского консорциума» тут же уточнил:

— Я правильно понимаю, что это ваше месторождение находится в Северной Америке?

— Именно так. Что касается второго месторождения, то оно одно, но простирается на большую территорию. Так же в той местности присутствует железная руда, уголь, немного золота и алмазов — в общем, есть куда приложить капиталы и силы германской промышленности. Цена тоже немного изменилась: теперь пакет облигаций государственных займов Российской империи должен быть на сумму, позволяющую получать ежегодный купонный доход в шесть миллионов рублей.

Поглядев страдальчески поморщившегося банкира (изначально-то речь была про четыре миллиона годовой ренты), подавец его немного утешил:

— Русские ценные бумаги казенных займов