он склонял руководство к покупке автомобильного завода в Ахене, принадлежащего нидерландскому концерну DAF. Кюнхайм не поддерживал эту идею, поскольку она казалась ему слишком рискованной.

В итоге для окончательного решения правление обратилось к Герберту Квандту. Промышленник назначил совещание в Бад-Хомбурге, на котором, помимо Кюнхайма и Ханеманна, присутствовали председатель наблюдательного совета Германн Кароли, а также Рольф Дрегер, член наблюдательного совета и родственник Квандта. Ханеманна пригласили к 11 часам. Остальные участники встретились уже в восемь. Квандт решил воспользоваться возможностью и урезать полномочия Ханеманна, которые за годы его работы в концерне распространились далеко за пределы отдела продаж. Фактически он являлся негласным руководителем предприятия. Свою роль здесь также сыграли выдвигаемые против Ханеманна обвинения в коррупции.

У Ханеманна был хороший союзник – председатель наблюдательного совета Германн Кароли. Но остальные участники совещания возражали против его стиля работы. Квандт, со своей стороны, как и раньше, считал Ханеманна слишком наглым. Промышленнику не нравилось, что глава отдела продаж BMW позволяет себе достаточно фривольные высказывания на публике по поводу крупного акционера и отпускает фразы вроде: «Bayerische Motoren Werke стала любимой игрушкой Квандта».

Несмотря на слабое зрение, Герберт Квандт любил быстрые автомобили. На фото третья жена Герберта Йоханна в 1971 году открывает вместе с ним представительство BMW в Гамбурге

В общем, 27 октября 1971 года, когда Пауль Ханеманн вошел в двери здания Gunther-Quandt-Haus, он уже пратически проиграл борьбу за власть. Кароли проинформировал руководителя продаж, талант которого увеличил доходы концерна в семь раз, о преждевременном завершении его карьеры. Герберт Квандт посчитал личный разговор с Ханеманном неуместным.

Для Кюнхайма уход Ханеманна стал облегчением. Теперь в BMW он был, бесспорно, номером один.

Между тем в Бад-Хомбурге вскоре также должны были произойти изменения. Герберт Квандт подыскивал преемника Хорсту Павелю, который более 30 лет являлся самым важным соратником династии. По мнению Квандта, на роль нового генерального уполномоченного вполне подходил 45-летний Ганс граф фон дер Гольц. Юрист, потомок старого бранденбургского дворянского рода, он после учебы начал зарабатывать на жизнь, работая страховым специалистом в компании Allianz. В 1952 году он уже работал в сфере страхования кредитов, а в 1956 году перешел в International Finance Corporation – одну из «дочек» Всемирного банка в Вашингтоне.

У Гольца были неплохие музыкальные способности, он интересовался литературой и искусством. В молодости он писал стихи и отсылал их Готтфриду Бенну. Однажды писатель даже ответил ему, сделав некоторые предложения по улучшению. В США Гольц навещал Эзру Паунда, который лечился в неврологическом стационаре.

Когда Квандт предложил Гольцу работу, тот рассказал ему о своих непрофессиональных интересах, заметив, что не хотел бы бросать их. После некоторых раздумий Квандт принял это. Спустя десятилетия промышленник сказал: «Музыкальные склонности графа фон дер Гольца очень вдохновляли меня как бизнесмена».

Стоит отметить, что на роль своих главных сотрудников Герберт Квандт не случайно выбрал потомков дворян. Промышленник увлекался традициями, и уклад дворянских семей его восхищал. Как и отец, Герберт Квандт чувствовал ответственность за будущее семьи. Его занимала преемственность поколений. Он мечтал увидеть, как его дело продолжают его наследники. Таким образом, происхождение людей, которые работали на него, соответствовало его представлениям о самом себе.

К немногим людям, которых Герберт Квандт часто приглашал в свой дом или в казино Бад-Хомбурга, принадлежал президент Немецкого федерального банка Карл Клазен. На «ужин с танцами», как обычно указывалось в приглашении, в горный городок также приезжал издатель Аксель Шпрингер. Со Шпрингером Квандта связывала любовь к Берлину и ненависть к коммунизму. Перед дверью своего дома в Бад-Хомбурге промышленник поставил медведя из камня, на которых было высечено расстояние до Берлина. У него была квартира в Берлине, и он ездил на BMW с номерным знаком BMW 1.

Правда, в отличие от Акселя Шпрингера, у Герберта Квандта не было четких политических представлений. В целом он связывал себя, скорее, с правыми, и прежде всего с Христианско-социальным союзом, чьего руководителя, Франца Йозефа Штрауса, он очень ценил. Вскоре после того как в 1969 году в Бонне[14] произошла смена власти и в правительстве сформировалась коалиция из СДПГ и СвДП, а Вилли Брандт стал федеральным канцлером, Герберт Квандт и Штраус встретились друг с другом в узком кругу. В переговорах приняли участие Флик и ряд руководителей автомобильных предприятий. На «тайном совещании» (по выражению Der Spiegel), согласно опубликованному позже протоколу, обсуждалось, каким образом можно разрушить эту социал-либеральную коалицию. Предприниматели договорились предоставить Штраусу финансовую поддержку. На 60-летии Герберта Квандта в июне 1970 года премьер-министр Баварии Штраус произносил торжественную речь.

Большую часть свободного времени Квандт проводил с лошадьми в Вельдерсхаузене, Средний Гессен. В 1967 году он купит там поместье. В 57 лет промышленник решил проверить, сможет ли ездить верхом, несмотря на зрение. Ему удалось, и Квандт решил снова заняться ездой на тракененских лошадях, как когда-то, в военные годы, в Нидерлаузитце. Йоханна Квандт, тоже заядлая наездница, сопровождала своего мужа.

Как и Гаральд, Герберт приобрел дачу на Лазурном Берегу, хоть и гораздо меньшего размера, где он мог отвлечься от дел и отдохнуть. В отношении предметов искусства Герберт Квандт стремился действовать разумно. «Я не принадлежу к тем, кто платит безумные деньги за картины, один взгляд на которые стоит целое состояние». Его фаворитами были Сислей, Нольде и Шмидт-Роттлуфф.

Но лучше всего промышленник ощущал себя на борту своей яхты «Морской котик». Он хорошо чувствовал габариты и мог передвигаться достаточно уверенно. Во время летних каникул вся семья собиралась на яхте и неделями путешествовала по Средиземному морю либо к побережью Дании. Дети Герберта Квандта от разных браков присутствовали на борту практически в полном составе. После развода в 1959 году Свен остался с отцом, а Соня – с матерью. Средняя дочь Квандта, Сабина, жила то у отца, то у матери.

Глава 12

Смерть и разделение

Большой раскол в доме Квандтов

Пока Герберт Квандт спасал BMW, его брат Гаральд работал над тем, чтобы семья заняла свое место во вновь ожившей оборонной промышленности. Федеральный канцлер Конрад Аденауэр видел в вооружении средство восстановления суверенитета Германии. Благодаря политической поддержке оборонная промышленность начала активно развиваться.

Гаральд Квандт, некогда обер-лейтенант парашютно-десантных войск, ныне был председателем правления компании Industrie-Werke Karlsruhe (IWK) – самого богатого традициями военного предприятия страны. После Второй мировой войны, как и после Первой, предприятие отказалось от прежнего названия и пыталось выдержать конкуренцию на рынке товаров гражданского назначения.

Станки и прочее оборудование Mauser, дочерней компании IWK, после войны были демонтированы. Ее инженеры Эдмунд Хеклер, Теодор Кох и Алекс Зайдель основали собственную компанию Heckler & Koch по производству стрелкового оружия. А с середины 1950-х годов и сама Mauser