Профессор Квиррелл насмешливо скривил губы:

— Я был удивлён, можно даже сказать, шокирован столь бездонной глубиной наивности мистера Поттера.

— Полагаю, весь юмор ситуации от тебя ускользнул, — теперь Альбус Дамблдор, наконец-то, улыбнулся. — Как же я смеялся, когда всё понял! Когда увидел, что ты создал Доброго Волдеморта, чтобы он противостоял Злому — как я смеялся! Сам я никогда не подходил на эту роль, но Гарри Поттер, когда повзрослеет, прекрасно с ней справится.

Альбус Дамблдор перестал улыбаться.

— Хотя, полагаю, что Гарри придётся найти и победить какого-то другого Тёмного Лорда, поскольку тебя здесь уже не будет.

— Ах, да. Точно, — профессор Квиррелл попытался отойти от зеркала, но остановился прямо перед той точкой, в которой Зеркало перестало бы его отражать, если бы отражало. — Интересно.

Теперь улыбка Дамблдора стала гораздо холоднее:

— Нет, Том. Никуда ты не уйдёшь.

Профессор Квиррелл кивнул и спросил:

— Так что конкретно ты сделал?

— Ты отверг смерть, — ответил Дамблдор. — И теперь, если я уничтожу твоё тело, твой дух лишь снова вернётся, как бессловесная скотина, которая не понимает, что её гонят прочь. Так что я отсылаю тебя за пределы самого Времени, и ты будешь пребывать в вечно застывшем мгновении, откуда ни я, ни кто-либо другой не сможет тебя вернуть. Возможно, когда-нибудь это удастся Гарри Поттеру, если пророчество говорит правду. Может быть, он захочет спросить у тебя, кто виноват в гибели его родителей. Для тебя пройдёт только миг — если, конечно, ты вообще вернёшься. В любом случае, Том, желаю тебе испить полную чашу.

— Хм, — сказал профессор Квиррелл, проходя мимо того места, где тихо, в ужасе, стоял Гарри, но снова остановился у другого края Зеркала. – Так я и подозревал. Для запечатывания ты использовал старый метод Мерлина, в сказании Тофериуса Чанга он именуется Процессом безвременья. Если легенды верны, теперь, когда процесс уже идёт столько времени, ты его и сам не сможешь остановить.

— Так и есть, — ответил Альбус Дамблдор, но в глазах его вдруг появилось беспокойство.

И Гарри, который молча стоял справа от двери и едва сдерживал ужас, почувствовал что-то в воздухе. Почувствовал, как рядом с Зеркалом сгущается нечто. Что-то даже более чуждое, чем сама магия. Что-то совершенно непредставимое, о чём нельзя сказать вообще ничего, кроме его чуждости и мощи. Поначалу эта сущность чувствовалась слабо, теперь с каждым мигом её присутствие ощущалось всё сильнее и сильнее.

— Но ты всё ещё можешь изменить направленность эффекта, если, конечно, Чанг был в этом прав, — заметил профессор Квиррелл. — Почти все свойства Зеркала работают в обе стороны, так говорят легенды. И ты можешь запереть то, что находится по другую сторону Зеркала. Отправить в безвременье самого себя. Если захочешь, конечно.

— И зачем бы мне этого хотеть? – напряжённо спросил Дамблдор. – Ты, наверно, сейчас скажешь мне, что взял заложников? Бесполезно, Том, ты — дурак, полный дурак! Ты должен был понимать, что ничего я тебе не предложу взамен, сколько б заложников ты ни взял.

— Ты всегда отставал от меня на один шаг, — ответил профессор Квиррелл. – Позволь представить тебе моего заложника.

Гарри всей кожей почувствовал, как вокруг него сгустилась ещё одна сила — магия Тома Риддла. Мантию невидимости сорвало с его плеч, мерцающая чёрная ткань полетела к профессору Квирреллу.

Тот поймал её и быстро накинул на себя. Меньше чем за секунду он опустил на лоб капюшон и исчез.

Альбус Дамблдор пошатнулся, словно лишившись опоры.

— Гарри Поттер, — выдохнул директор. – Что ты здесь делаешь?!

Гарри Поттер смотрел на изображение Альбуса Дамблдора, на лице которого проступали ужасные потрясение и горечь.

На Гарри обрушилось нестерпимое, невыносимое чувство стыда и вины. Непредставимая сущность вокруг него ощущалась уже необычайно сильно. Без всяких слов он понял, что времени больше нет, и что с ним всё кончено.

— Это я во всём виноват, — жалким голосом, еле выдавив из горла слова, сказал Гарри. – Я дурак, я всегда был дураком. Вы не должны меня спасать. Прощайте.

— Вы только поглядите, — пропел откуда-то голос невидимого профессора Квиррелла, — я больше не отражаюсь в Зеркале.

— Нет, — выдохнул Альбус Дамблдор. — Нет, нет, НЕТ!

В одну его руку из рукава выскользнула длинная тёмно-серая волшебная палочка, а в другой, словно из ниоткуда, оказался короткий каменный жезл.

Он с силой отбросил и то, и другое в стороны — ощущение чуждой силы в этот миг уже стало непереносимым — и исчез.

В Зеркале снова самым привычным образом отражалась залитая золотым светом комната со стенами из белого мрамора. Никаких следов Альбуса Дамблдора в нём не было.

Глава 111. Провал. Часть 1

Тёмный Лорд смеялся.

Из пустоты доносился дикий хохот профессора Защиты, высокий страшный смех Волдеморта. Настоящий смех Тёмного Лорда, отбросившего всякие притворство и сдержанность.

В голове у Гарри царила полная неразбериха. Он по-прежнему не сводил глаз с Зеркала, где только что был Альбус Дамблдор. Охвативший Гарри ужас совершенно не давал возможности подумать и что-нибудь понять. Разум пытался вернуться во времени и отменить всё произошедшее, но подобной магии просто не существовало, и реальность оставалась на месте.

Он проиграл, он потерял Дамблдора, потерял безвозвратно. А значит, он проиграл войну.

А Тёмный Лорд всё смеялся и смеялся.

— Ах, ха-ха, ах-ха-ха-ха! Профессор Дамблдор, ах, профессор Дамблдор, столь подходящий конец для нашей игры! — ещё один взрыв дикого смеха. — Даже в самом конце ты пожертвовал не тем, чем надо, ибо фигура, на которую ты поставил всё, уже была в моей власти! Вся твоя ловушка с самого начала никуда не годилась, ибо я мог покинуть это тело в любой момент! А, ха-ха-ха-ха-ха, аха! Ты так и не научился хитрости, жалкий старый дурак!

— Вы… — выдавил Гарри. — Вы...

—