—Ей не нравятся открытые платья дворян,— кивнул младший сын, наблюдая, как отец разливает по чашкам чай насыщенного цвета.

—Да, но иногда приходится,— вздохнул Магомед.— На одном из них… я не уследил, и ей все уши про тебя прожужжали московские…

—Аристократки,— закончил за умолкшего отца сын.

—Да…— вздохнул он и взял чашку.

—Это из-за работы?

—Работа пустяки,— сморщился Магомед.— То, что тебе тренироваться надо, я объяснил. А то, что говорят эти шавки у двора — лай больной псины. Нет ничего позорного в том, что ты честно зарабатываешь деньги своими руками.

—Тогда в чём проблема? Ради чего ты послал за мной свою машину?

—Ты проделал долгий путь, потому, что… Сын, ты позволяешь поднимать на себя руку женщине,— огорченно проговорил глава рода и взглянул на Бориса.— Я все понимаю. Мы растили тебя не по нашим правилам и обычаям. У тебя были хорошие учителя. Они отлично научили тебя манерам. Ты очень хорошо говоришь. Ты учишься не в нашей школе, а там ближе к Москве. Мы даже имя тебе дали русское, чтобы тебе было легче. Но… есть вещи, которые… недопустимы. У нас не принято, чтобы женщина, тем более простолюдинка, поднимала руку на мужчину.

Отец выразительно взглянул на сына, а тот приподнял одну бровь, так же выразительно взглянув на отца.

—Кхэм… если она не жена, конечно,— поправился Магомед.— Тем не менее, матери все уши прожужжали про бесстыдную девку из простолюдинов, что свободно поднимает руку на Мусаева.

—И некроманта,— добавил Боря.

—Да, и на него тоже, но он пока простолюдин, так что его упоминали не так часто,— проворчал отец и отхлебнул чаю.

—Отец, напомни, как вы с матерью познакомились,— произнес сын, взяв в руки чашку.

—Ну, как… Как обычно. У нас был договорной брак. Нас сильно потрепало, когда мы начали возню из-за месторождения в Крыму… Нужен был хороший брак и у меня не было выбора. Отец меня предупредил, с братом прикинули с кем выгоднее и оформили брак,— вздохнул отец.

—А как мама тебя встретила?

—Чаем облила чертовка, а когда мы уже уходили, «нечаянно» коленом в пах двинула,— произнёс Магомед и улыбнулся.— Ох и строптивая была… жуть. Запретила мне порог её дома переступать.

—У неё кто-то уже был? В смысле она кого-то любила?

—Нет. Кто бы к этой бестии подошел? Зухра была кремень и любого в бараний рог гнула,— Магомед улыбнулся и пустился в воспоминания.— Слушай, я помню, когда у меня друзья узнали, там столько говорили! Говорили, что один к ней прижимался, так она ему голову подносом для чая разбила. Трех женихов с порога развернула, а с Дадашевым вообще ужас что было! У нее на пороге весь род Дадашевых стоит, а она им «Со слабаком жить не буду!» и дверью перед носом хлопнула.

—Дадашев обиделся?

—Обиделся, конечно, но Зухра у Джамбеков жила. Джамбеки у двора. Они малый, но сильный род. Да и мать твоя красавица была такая, что когда она на озеро купаться шла, по горам волки выли. А тут я.

—И что ты сделал?

—Как что? Все знают: Мусаевы — камень!— хмыкнул отец.— Я у нее под дверью два дня ждал. Упёрся, как скала, и стоял! Её ждал.

—Ага, помню. Два дня без еды и воды,— улыбнулся Борис.

—Ну, как без еды и воды,— кашлянул Магомед.— У меня курута было три кругляша в кармане. И бурдюк с айраном за пазухой. Но там чуть-чуть было… ревом гор клянусь… И ты матери это не говори. Незачем ей знать.

Улыбка на лице Бориса усилилась, а Магомед отхлебнул чаю и продолжил:

—Но это мы с матерью, понимаешь? У нас времена другие были. Роду плохо было. Сейчас род наш богат. Сейчас сила есть. А тут…— Магомед набрал полную грудь, взглянул на улыбающегося сына и выдохнул.— Слушай, Москва далеко, а мы тут. Плевал бы я на слухи, но тебе потом ко двору идти. Ибрагим — умный. Ибрагим с силой земли. Он наше дело продолжит. Да и… незачем ему у императорского дворца сидеть. Ему наше дело продолжать надо. А ты же не всё время служить будешь? Аномалии, они сегодня есть, завтра нет…

—Ты хочешь, чтобы я представлял наш род при дворе?— спросил прямо Борис.

—Да, сын. Хочу. Иначе просто некому. Мы тебя для этого готовили,— вздохнул он.

—А жену? Тоже готовили?

—С женой накладка вышла,— вздохнул отец.— С Воронцовыми была договоренность. Все вроде порешали, обо всем договорились, но…

—Что?

—Слушай, я, конечно, отец и глава рода, но… Ты посмотри как-нибудь на дочь их. Род, конечно, родом, но тебе с ней потом всю жизнь жить,— отец вздохнул.— Для рода — да. Полезно будет. Не так, чтобы очень надо, но… Смотри сам. Скажешь — да, оформим помолвку. Скажешь нет… пойму, а матери сам объясню.

Боря кивнул.

—А на счет этой Екатерины Сельвиной…— отец снова пригубил чаю.— Я тебя предупредил. Слухи при дворе уже ходят. Тебе не раз ими в лицо ткнут. Она не твоя невеста, чтобы такое себе позволять.

—Пока не моя,— кивнул Боря.

Отец замер с чашкой чая и покосился на сына.

—Боря, зачем так шутишь? Я хоть и здоров, как бык, но…

—Я серьёзно, пап,— кивнул младший сын.

Магомед спокойно пригубил чай и поставил чашку на стол.

—Боря, семья у неё… Не из лучших. Гнилая семья,— начал рассказывать отец.— Мы хоть войной не занимаемся, но у нас умных и хитрых тоже хватает. Родня у них только в Лондоне. Местных никого нет. А сами они ушлые. То там урвут, то тут откусят. На деньги падкие. А как дочь их рядом с вами виться начала…

—Они думают, что мы с ней спим,— кивнул Боря.— Я знаю. Она рассказывала.

Отец вздохнул и посмотрел на сына.

—Сердцу не прикажешь, Боря. Понимаю, но ты тоже меня пойми. Это её мать и её отец. От них не откажешься.

—А еще рядом Гарри,— спокойно ответил Боря, пригубив чаю.

—А она?

—А она нам друг, папа.

—Только друг?

—Только друг,— эхом отозвался сын.

—А Гарри?

—Тоже друг… Такой, каких еще не было,— кивнул Борис.

Магомед вздохнул и углубился в пуфик, после чего потёр лицо ладонями и тихо прошептал:

—Как же тебя угораздило так…

Немного успокоившись и собравшись мыслями, он спросил:

—А если выбирать придётся? Кого выберешь?

Боря молча отхлебнул чая и уставился на столик. Отец не торопил его с ответом, но тут зазвонил телефон.

Сын взглянул на экран и приподнял брови.

—Кто?

—Гарри,— ответил Боря и поднял трубку.

—Боря. Мне нужен чистый, не связанный с вашим родом тонированный автомобиль у… торгового центра Лютик,— послышался голос в телефона, и Борис покосился на отца.— С проверенным молчаливым водителем. Хотя бы на пару дней.