Вдруг он повернул ко мне свое круглое пухлое лицо в старомодном пенсне, закрученными вверх черными усиками, словно у героя комиксов, великого сыщика Геркулеса Пруа. На голове его красовался круглый коричневый котелок, а его пузо в сюртуке будто разрезано надвое углом стены. Я похолодел – внезапно я понял, что совершенно не знаю этого человека.

– Кто вы? – спросил я, чувствуя подкатывающий к горлу комок.

Он заговорил каким-то смешным и слегка картавым, визгливым голосом:

– Вы мне мешаете, молодой человек! Понимаете вы это? Мешаете! Вы мешаете мне!

Почему-то мне стало ужасно стыдно, словно я сделал ему нечто ужасное, но в этот момент в кармане его жилета зазвонили золотые часы на такой же золотой цепочке… и я понял – это же мой хронометр «Радо»! Он украл его!..

И в это мгновение девушка повернула голову и посмотрела на меня поверх котелка неизвестного – на красивом незнакомом женском лице зияли черные дыры вместо глаз…

Когда меня снова разбудил звонок телефона (причем именно звонок, так как телефон в приемной не отключался), я сперва боролся с острым желанием двинуть трубкой по рычагам, чтоб заткнуть этого таинственного абонента, который наверняка будет мне угрожать или портить настроение, или… ну в общем, ничего хорошего от этого звонка я не ждал, и Зодиак свидетель – я оказался прав. Сон в руку…

– …Моррисон, ты чем там занят? – раздался нетерпеливый голос Грега Палмера.

– Я сплю, Грег, разорви тебя Хиус! – простонал я, возненавидев инспектора как-то особенно глубоко сквозь завесу сна, еще казавшегося реальным.

– Спящие люди не разговаривают, – резонно возразил инспектор-цапля.

– Грег, – прорычал я, – а не пойти ли тебе в задницу к ледяному троллю? Я могу тебе это устро…

– Заг, – перебил Палмер, – приказ Стокера, всем прибыть к десяти на мероприятие…

– Какое к Ангре, мероприятие?.. – Я нехотя начал просыпаться.

– Детективу первого класса Загу Моррисону, как и всем прочим, требуется явиться в управление, – отчеканил Грег, – к десяти ноль-ноль. Так мне сказали… Поверь, я последний человек, который хотел звонить тебе с утра…

Я положил трубку на рычаги и протер глаза. Сон никак не хотел выветриваться из головы исключительно своей нелепостью, смешанной с обжигающим реализмом и жутью взгляда черных дыр.

Сквозь плотно задернутые занавески пробивались тусклые лучи утреннего осеннего солнца.

– Доброе утро! Вам приготовить кофе, босс? – Из дверей спальни вышла Алиса в моем банном халате.

Сначала я слегка вздрогнул, а потом не выдержал и рассмеялся, схватившись за голову.

– Я как-то не так выгляжу? – вскинула бровь Алиса. – Я посчитала, что домашний халат допустим…

– Все в порядке, Алиса, – отсмеявшись и сев на диване, я вынул сигарету из пачки и закурил, – меня поразил контраст вашего внешнего вида, хоть в нем и нет ничего предосудительного, и вашего официального тона…

Я решил говорить на языке, понятном Алисе.

– Хм, – Алиса тоже улыбнулось, – а ведь вы правы босс, сработала профессиональная привычка…

– Да, работа ваш второй дом, – выдохнул я дым, – и спасибо, кофе мне действительно не помешает.

Я включил радио на спортивном канале, там шла трансляция боксерского матча между Бобом Барри и Мэтом Кувалдой. Я уж было заслушался, но радио пришлось выключить.

Пока Боб мощной «тройкой» отогнал Мэта в синий угол, а тот попытался выйти на клинч, а Алиса готовила кофе и делала завтрак, я понял: сегодня тоже не мой день! Было ощущение, люди договорились между собой, и все вспомнили именно без четверти девять, что есть на свете такой славный парень Заг Моррисон!

Сперва позвонил предполагаемый клиент, некто Захария Митчел, который получил в наследство от умершего родственника какой-то уникальный арт, предположительно «малый факел Йррун», но, возможно, комбинированный, а проверить он боится, так как сам не сиблинг. Я пораскинул мозгами по поводу своего свободного времени и предложил ему приехать завтра после одиннадцати утра, предварительно созвонившись.

Только я поднял задницу, чтобы взять учетный журнал с конторки, дабы записать Захарию, снова звонок. На сей раз клерк из нотариальной конторы мэтра Гурджини, который продиктовал дату очередного судебного разбирательства по вопросу моего домика в Бричес-вилледж и назвал формы документов, которые нужно получить заранее. Я все это внимательно записал.

Когда я уже было начал сглатывать слюну от запаха жареной яичницы с беконом, доносящегося от плиты, позвонил Рой. Я сразу же съязвил на тему, не нужно ли его сейчас вытаскивать из очередной каталажки, на что он ответил совершенно серьезно, что не нужно. Судя по его голосу, он вообще еще спать не ложился, богема хренова! Язык его немного заплетался, а где-то на заднем фоне слышались женские голоса и смех.

Но, как ни странно, Рой говорил медленно, четко и ясно, а интонации его голоса были даже какими-то похоронными. Чем-то эти интонации напоминали мне мою маму, когда она отправляла меня в дальнюю дорогу. Он сказал, что очень волнуется за меня, так как работа у меня опасная, еще сказал, что глубоко переживал мой вчерашний уход с концерта, и что Мэри про меня спрашивала. Когда я спросил его, кто такая Мэри, он ответил, что просит прощения за вчерашнее, и он вовсе не хотел меня обидеть, и, конечно же, понимает, насколько моя помощь ему была велика, и что если бы не я, то сейчас (дословно) «гнил бы он в тюряге!».

Я посоветовал ему ложиться отдохнуть, заверив, что не злюсь и надеюсь на его понимание в будущем.

– Я отплачу тебе добром, Заг! – сказал он как-то надрывно и повесил трубку.

Алиса принесла завтрак, и мы сели есть за стол. Но телефон зазвонил снова.

– Складывается впечатление, что наш офис теперь работает на президента. – Я взял трубку, на другом конце был Хуарес, который сказал, что мой железный конь к обеду будет полностью готов, и двигатель уже установлен. Это была первая новость сегодня, которая меня действительно обрадовала (кроме, естественно, Алисы в моем халате). Я сказал, что позвоню ему после некоего мероприятия, и даже если пойдет с неба камнепад – приеду, как только смогу. Хуарес выразил надежду, что сможет со мной встретиться, так как у него есть ко мне дело от Папы. Я немного поморщился, но делать нечего, ответил, что постараюсь его застать. Да – Папа не заставил себя долго ждать с «делом». А с другой стороны, откажись я от нового двигателя, разве Папа не посчитал бы меня обязаным? Я вас умоляю, как сказал бы Натан Яковлевич.

Наконец-то телефонный Хиус на время умолк, и мне удалось позавтракать.

– Интересно, – сказала Алиса светским тоном, намазывая сливочный маргарин на кусок поджаренного хлеба, – почему в «Фауд-Ньюс» не упомянули вашего имени? Ведь это вы, Заг, нашли эти уникальные арты? Все же крупнейший клад за десять лет…

Я поморщился, вспомнив, как куча сокровищ, которые я уже считал своими, уплыла от меня в «Нексус Гарден».