Шрифт:
Закладка:
– Пифагор, – укоризненно нахмурился я.
– Плотнее всех занимались этим эволюционеры, – продолжил он, как бы не заметив моей реакции, – потому и едва не победили в войне. Многие из них оказались весьма полезными специалистами, кто-то родственником кого-то из членов нового правительства. А кто-то удачно сотрудничал с новой властью. А еще кто поддержит нынешнюю оппозицию? Не члены ли предыдущей? Проступает узор воды на камне!
– Погоди, – я сощурился, помотав головой, – мне удалось выяснить, что АЗПЕ заказала меня через мафию, а тут еще и ты говоришь про этих Древних детей…
– Детей Древних, – машинально поправил Юн.
– Ну, короче, – кивнул я в нетерпении, – АЗПЕ, луддиты, дети…
– Ага, – Юн задумался, – получается, что эти недобитые сорняки Второй Горячей войны, эволюционеры, действуют через них…
– Но это же фигня какая-то… – растерялся я. – Эволюционеры были за сиблингов и могучие артефакты, а луддиты и АЗПЕ они как бы против, или я чего-то не понимаю?
– Дракон Луны или Тигр Лотоса, – опять начал свое Пифагор, – они разные, Заг, но оба хотят власти, не так ли?
– Пифагор, я в твоем зоопарке не силен… – начал было я.
– Не умеешь ты мыслить образно, – покачал головой туалетный рабочий, – я хотел сказать тебе, что люди, стоящие у артефактов, всегда договорятся, как получить власть над людьми. Одним обещают одно, другим – другое. А стремятся к чему-то третьему. Дело-то получается с серьезным политическим ароматом.
– Ты знаешь, – покачал я головой, – я далек от политики, о чем не жалею…
– Теперь близок… – ответил Юн.
– Теперь жалею… – признался я.
– Я тут слышал новую программу луддитов, в которой говорится, что сиблингам нужно запретить пользоваться артами, – продолжил Юн, – так как они становятся слишком сильными и могут представлять угрозу. Они предлагают разрешить применение артов только единородам, что якобы уравняет тех и других.
– Да это же бред… – начал было я.
– А кто у нас большинство избирателей, спрошу я, и ты сразу же ответишь…
– Единороды, естественно, – вздохнув, ответил я.
– Вот тебе и гобелен с узором бытия, – развел он руками. – Скажи, почему за тобой началась охота?
– Артефакт Анджелы Пакеда, – кивнул я. – Оказалось, что эта иголка, которая явно не случайно оказалась у Анджелы, универсальный ретранслятор сигнала. Очень чувствительная к любым артам. И потому ее свойства не сразу были поняты даже заказчиками. Сначала «они» хотели использовать мафию втемную, а когда не вышло – полагаю, вытащили этих террористов из своей колоды. И подозреваю, в этой колоде крапленых карт есть еще много припасенных козырей. Эту иголку почувствовать можно издалека, даже сквозь стены, но для этого нужен мощный арт не ниже «трешки», чтобы изначальный сигнал был мощным, тогда игла его отразит почти с нулевыми потерями.
– Ага, понятно, – кивнул Юн.
– Чего тебе понятно-то? – не выдержал я, – мне тоже, знаешь ли, очень интересно…
– Естественно, Заг, друг мой. – Юн сжал губы. – Эволюционеры что-то там нашли такое необычное, как ты сказал? Арт в башке? Иголка? Я думаю – кто-то им помог найти такое. Иначе давно бы просочилась информация хотя бы на уровне слухов. Но как говорил Конфуций…
– Слушай, давай по делу, – не выдержал я, – ты как астролог себя ведешь…
– Вы, саксосы, такие нетерпеливые…
– Моя прабабка была рослингом…
– Это важно, помнить своих предков, – с серьезным видом ответил Юн, – у эволюционеров была такая секретная организация – «Наследие Предков», говорят, она сохранилась после войны и работает на оппозицию. Появилась одна небольшая зацепка, которая может связать новые технологии и оппозицию с террористами. Есть некто, кто объединяет всю эту «солянку» и подкидывает новые артефакты. И это явно не один из «глобстеров», луддитов или «люци». Некий человек готов что-то сказать об этом. Ты получишь наводку в салоне Марии Ленорман… Я не могу с ней связаться… Это на Хай-сайт, на Валенштайн бульваре. Скажи ей, что знаешь меня с ранней юности. Она поймет. Прошу тебя, Заг, копай. Это важно. Я свяжусь с тобой…
– А что там с гонораром… – начал было я, но Юн, ловко распахнул окно у крайнего писсуара и выскочил через него в темный осенний вечер.
– Ангра тебя побери, – вырвалось у меня.
Вот этими своими мелкими выходками Юн меня и раздражает.
– Клер, – сказал я в сторону запертой кабинки, – напомните Пифагору, чтобы прислал мне хоть какой-нибудь чек… не меньше четырех цифровых знаков…
Стоит ли говорить, что, когда я вернулся, Милы за столиком уже не было?
Нельзя совмещать работу и личную жизнь!
На сцене был Рой, но я решительно вышел из клуба – не было настроения слушать любимую музыку.
Когда я приехал в офис, дверь в мою спальню оказалась закрыта, а на диване в приемной было расстелено постельное белье, и лежал пластик с пирацетамом. На столе стояли бумажные тарелки с едой, прикрытой салфетками.
Мне едва хватило сил перекусить и устроиться в непривычном месте.
Я включил из вредности радио, правда, негромко, и лег на диван, почти мгновенно уснув…
Награды и герои. Просьба начальства
Тревожное состояние или состояние предчувствия? А может, когда мы подсознательно чего-то ждем, мы провоцируем события, которых надеялись избежать? Хаиль Грейд, исповедующий свое новое модное направление науки «психоанализ», утверждает, что нами движут страхи и жажды. И одно без другого не существует – будешь чего-то сильно жаждать, наступит время страха потерять это или страха последствий достижения твоей жажды. И наоборот, мощный страх в какой-то момент начинает притягивать к себе, и ты начинаешь жаждать встречи с ним.
Не знаю, прав ли он на все сто процентов или это просто красивая идея, но за себя могу сказать одно – чем чаще я начинаю готовиться к каким-либо проблемам, ждать их и продумывать, как лучше обойти, тем более неожиданно и непредсказуемо эти проблемы на меня наваливаются. Я много думал про это и понял только две вещи: первое – готовиться к проблемам нужно в целом, просто быть готовым ко всему. Согласен, звучит глупо, но, по сути, означает, «к тому, что чаще всего происходит с тобой». Второе – живи при этом расслабленно, зная, что делать, заранее: тогда в любой ситуации соображаешь быстрее. В этом и рецепт Зага Моррисона…
Мне казалось, что я иду по приморскому городку, напоминающему сразу несколько подобных мест. Вокруг была жара и суматоха: отдыхающие в купальниках, торговцы и туристы в ярких одеждах, зеваки и нищие. Причем периодически в толпе мелькали огромные, трехметровые силуэты йети, но никто, включая меня самого, не обращал на это никакого внимания, словно бы так и должно быть!
Мне очень жарко, но я одет в меховую куртку и шапку. В руке – странного вида металлический чемоданчик, и почему-то мой плащ перекинут через руку. Шапку я еще снять могу, а раздеться мне негде и некогда, потому что я ищу Алису, и есть какое-то важное дело, про которое я просто знаю, и если Алису не найду, ВСЕ ПРОПАЛО! Но отчего-то я совсем не нервничал. Тем не менее у каждого встречного я спрашивал, не видели ли они такую высокую тонкую брюнетку с котом? Я знал – она с котом. В результате я встретил какого-то очень позабытого, но смутно знакомого мужчину, который пообещал мне показать, где девушка, которую я ищу. Мы протискивались сквозь праздную толпу, о чем-то разговаривая, пока, наконец, он, шагая впереди, не втиснулся в узкий проход меж домами и застрял. Я аккуратно попытался его подтолкнуть, так как он остановился и молчал. У меня никак не получалось протолкнуть его, поскольку я боялся сделать ему больно, но в то же время чувствовал, что нужно спешить. И тут я увидел, что с противоположной стороны его продвижению мешает стоящая спиной очень высокая девушка с длинными бесцветными волосами.
