промокший платок в сумку, она поднялась с колен. Усилием воли остановила слезы — впереди работа, которую нужно выполнить, а потом уехать отсюда навсегда. Заметив трещины в штукатурке, Дженни сделала несколько снимков. Насколько она пока могла судить, клиника содержалась в приличном состоянии, так что нужно искать дальше. Здание старое — наверняка его конструкции держатся на честном слове. Одно ремонтируешь, другое тут же выходит из строя.

Встав на пороге, Дженни прижалась губами к своей ладони и нежно прислонила ее к двери.

61

Отчет врача

Дженни Паттон

8 января 1982 года

Сегодня пациентку обнаружили разгуливающей в ночной рубашке по территории. Явно находилась в глубоком стрессе; при приближении персонала устроила истерику. Кричала, что ищет своего ребенка. Вероятно, мы имеем дело с одной из стадий психоза. Днем получила седативное. Назначил пациентке сильные антидепрессанты, а также электросудорожную терапию (с возобновлением процедур на следующей неделе). Необходимо установить круглосуточное наблюдение (до следующего обследования). Печально признавать, однако признаков улучшения состояния так и не отмечено; более того, нарушения психического состояния усугубились по сравнению с датой первичного поступления в лечебницу. Таким образом, перспективы выписки в обозримом будущем не вижу.

Очередное обследование назначаю через неделю.

Примечание. Друг пациентки (отец ребенка) Дэнни Чар ранним утром покончил жизнь самоубийством. Пациентка пока не в курсе. В целях ее безопасности предлагаю не сообщать ей о смерти Чара до стабилизации состояния.

Доктор С. Картер

62

— Не желаете чего-нибудь выпить, Клара?

Внезапный порыв ветра распахнул окно кабинета, и юная журналистка от неожиданности подпрыгнула на стуле, прижав руку к сердцу.

— Погода здесь всегда довольно суровая.

Доктор Кавендиш глянула в окно. Снова собиралась буря. В ямках гравийного покрытия стояли лужи, ветви деревьев плясали на ветру.

— Извините, погода ни при чем, просто на меня так действует ваше здание. Настолько оно внушительно и прекрасно…

— Согласна с вами. — Доктор улыбнулась. — Мне очень приятно, что довелось принять участие в сохранении подобного памятника. Хотите водички с лимоном?

— О, с удовольствием, спасибо.

Доктор налила стакан воды, бросив в него несколько кубиков льда.

— Здесь все совсем не так, как я себе представляла, — начала Клара.

— А что же вы ожидали увидеть?

Ответ Ребекка знала заранее. Понятно, о чем думает человек, стоящий перед готическим зданием бывшего «желтого дома».

— Знаете, серые стены с какими-нибудь ужасными рисунками, санитаров в белых халатах, волокущих в палату завывающих пациентов, запах дезинфекции…

Доктор Кавендиш улыбнулась.

— Вряд ли здесь прямо так уж все и было, но теперь точно по-другому, сами видите.

Клара осмотрелась, держа наготове ручку и блокнот, и задержала взгляд на сертификатах за спиной доктора.

— Где вы учились?

— Окончила медицинский колледж в Оксфорде, а диетологию изучала в Америке, в Западной Вирджинии.

Клара быстро делала пометки в блокноте.

Доктор Кавендиш удивилась, увидев в своем кабинете девушку с золотистыми волосами. Она представляла ее себе совсем иначе. Какая дикая случайность… Звонка от Клары Ребекка не ожидала. Сперва даже хотела повесить трубку, однако Клара в отчаянной попытке привлечь ее внимание упомянула свою сестру, и это все изменило.

— Устроить вам небольшую экскурсию по нашим владениям?

— Да, если можно! Было бы здорово!

Девушка сгребла вещи, ткнув блокнот в сумку, и накинула куртку.

— Можете все оставить в кабинете, — предложила доктор. — Заберете на обратном пути.

— Понимаю, что это звучит зловеще, — сказала девушка, бросив куртку на стул, — но меня интересует именно темная сторона бывшей лечебницы. Хотелось бы посетить некоторые особенно мрачные места.

Доктор с улыбкой придержала ей дверь. От посетительницы исходила ощутимая волна возбуждения — того и гляди ударит разрядом тока.

Остерегайся своих желаний, Клара…

63

Дженни осветила слабым лучом фонарика заброшенную комнату на втором этаже. Пусто. Разве что поломанная мебель у стены да вывалившаяся из рамки репродукция «Соснового края» под зимним небом. Все поверхности покрыты тонким слоем пыли, углы затянуты тяжелой паутиной. Воздух затхлый, по стенам ползет плесень, словно в чашке Петри. Дженни осторожно перешагивала через дыры, где отсутствовали половицы. Под выпавшими досками обнажились деревянные балки; под ногами промелькнула тень мелкого грызуна и скрылась под полом.

Дженни вытащила камеру, переступила через мышеловку, отведя взгляд от скрючившегося в ней искалеченного трупика с перебитым хребтом. Остекленевшие черные глазки мертвой мыши отразили свет фонарика. Опустив его луч под ноги, Дженни подошла к окну. Черные как смоль тучи заволокли луну, и территорию освещали лишь оранжевые уличные светильники, выхватывающие из тьмы мокрую листву и закручивающуюся в маленькие водовороты пыль. Деревья, высаженные по обе стороны подъездной дорожки, скрипели ветвями под сильным ветром.

В коридоре второго этажа пахло сырым деревом и антисептиком, пол был липким. В пролитой много лет назад и давно засохшей жидкости отпечатались чьи-то следы. Закрывая глаза, Дженни, как наяву, видела последнюю ночь «Соснового края», слышала топот ног и крики ужаса. Ее словно вновь тащила за собой возбужденная толпа — вперед по коридорам, прочь из лечебницы…

Держа наготове камеру, она зашла в следующую комнату и сделала несколько снимков пустых картотечных шкафов с выдвинутыми ящиками. Пол и здесь был нечистым, пластиковые плитки потолка покосились на креплениях. Впрочем, ничего такого, чего нельзя отремонтировать. Еще одно помещение. Ведро на полу, переполненное стекающей с потолка дождевой водой. Еще снимок, сопровождаемый вспышкой в темноте.

Дженни замерла, прислушиваясь. Внизу открылась дверь. Зазвучали шаги — кто-то прошел через холл и углубился в коридоры клиники. Эндрю заверил ее, что строго в девять освещение выключают. Сегодня был последний шанс раздобыть необходимые улики. Попадаться никак нельзя.

Боб рассказывал, что наверху живут два человека из персонала клиники, так что звуки радио, доносившиеся из следующей комнаты, Дженни не удивили. Звучала иностранная речь, похоже на политический комментарий. Она сделала еще несколько шагов вперед, прижалась ухом к следующей двери и тут же отпрянула, услышав сладострастный мужской стон. Стараясь не прислушиваться, тихо побежала дальше.

Открыла дверь, ведущую к служебному лифту и лестнице, и, пережив мгновенную вспышку памяти, шагнула в серый вестибюль. Горло сжало спазмом от застарелого запаха мочи. Воняло здесь как в переходах многоуровневой городской парковки. Стены покрывали любительские рисунки в стиле граффити. Раньше такого не было. Пятиугольники и повторяющееся число зверя. Вряд ли здесь орудовал сатанист — скорее хулиганистый подросток, стремившийся поразить своих дружков. Подобный типаж Дженни знала как никто другой.

До дрожи знакомые серые стены… Она провела рукой в перчатке по бугристому бетону, и в ее голове вновь загромыхали разболтанные каталки, зазвучали приглушенные голоса. Вспомнились металлический