еще немного усилий, и пациентка добьется результата, за которым приехала. Отличный будет образец успешной работы клиники. Пока до окончательных выводов рано: кожа еще имеет желтоватый оттенок, белки глаз по-прежнему в красноватых прожилках. Видимо, недостаточно сна. Доктор сделала в уме пометку — увеличить на ночь дозу снотворного, и не помешает несколько процедур с бычьим коллагеном, чтобы сгладить морщинки.

— На возврат уплаченных денег я не претендую. Давайте просто поставим точку, — едва не плача, продолжала Гейнор.

Доктор мягко улыбнулась. Возврат денег? Кому придет в голову требовать возмещение за свою же собственную неудачу? Она покатала в ладонях сверкнувшую серебряным колпачком фирменную ручку от «Граф фон Фабер-Кастель». В окно уныло стучал дождь.

— Сможете вызвать мне такси до вокзала? Если быстро соберусь, успею на последний поезд до Лондона.

Доктор вновь улыбнулась, успокаивая пациентку.

— Боюсь, такси к нам сегодня не проедет — дорогу завалило. Почему бы вам не подождать до утра? Утро вечера мудренее, да и дороги к тому времени расчистят. Я вас прекрасно понимаю: когда сталкиваешься с трудностями, обязательно возникает искушение выбросить белый флаг. Другое дело, что вы уже проделали полпути, Гейнор. Сдаваться при таком раскладе стыдно. Смотрите, какая погода — вы наверняка простудитесь.

— Боюсь, игра не стоит свеч. Лучше уж я останусь толстой, — пробормотала Гейнор, выглянув в окно.

— Прекратите нести чушь! — резко, не сумев сдержаться, бросила доктор. — В вас просто говорит усталость. Даже не сомневаюсь — завтра вы будете чувствовать себя совершенно иначе. — Она указала пальцем на тарелку. — Не желаете полакомиться?

Гейнор взяла изюминку, покатала ее между пальцев и закинула в рот. Потянулась за второй, однако доктор отодвинула тарелку.

— Вижу, что вам сложно дается соблюдение установленных здесь правил. И все же прошу, не поддавайтесь сомнениям, Гейнор.

— Дома я чувствую себя счастливой, поэтому и хочу вернуться.

— Да что вы говорите? Будете добиваться внимания своего бывшего? Он даже не заметил, что вы уехали.

— Откуда вы знаете… — со слезами на глазах прошептала Гейнор.

— Давайте-ка мы для бодрости духа выпьем стакан сока с одним замечательным препаратом. Разумеется, вы подавлены. Тяжело сознавать, что не можешь быть с любимым человеком. Однако надо бороться, Гейнор! Он ведь о вас не думает, правда? Представьте, что вы наконец сбросили лишний вес, вернулись домой, заходите в бар, а там — он. У него глаза на лоб полезут! Ручаюсь, увидев вас, он бросит свою пассию.

Открыв дверцу медицинского шкафа, доктор достала флакон с порошком, смешала лекарство с соком и протянула стакан Гейнор. Та выпила его в два глотка, и доктор налила еще.

— Спасибо.

Выжидая, пока препарат подействует, доктор Кавендиш встала у окна, наблюдая, как Коттерил с Дюком обходят территорию. Собака дергала носом, втягивая в ноздри сырой воздух, с козырька бейсболки Коттерила стекали дождевые капли. Заметив ее в окне, охранник кивнул. Доктор вдохнула аромат стоявших на подоконнике лилий и обернулась к пациентке. Та сидела с сонными глазами, все еще сжимая в руке пластиковый стакан.

— Ну что, потерпим еще одну ночь? А завтра будет видно. Знаете, утром все воспринимается по-другому.

Гейнор уставилась на нее мутными глазами, облизала сухие губы и отпила сока. Доктор поймала платочком стекавшую по ее подбородку каплю.

— Нет, — невнятно произнесла Гейнор. — Я уже все решила. Хочу уехать сегодня.

Ее голос затих, голова свесилась на грудь, и доктор Кавендиш подняла трубку телефона.

— Ким, зайдите ко мне, пожалуйста. Да, захватите каталку.

55

Дженни глянула на висевшие на стене общей кухни часы. Десять минут восьмого. Боб обещал вечером подбросить ее до «Соснового края», но уже на десять минут запаздывал. На него непохоже. Дженни себе не льстила: Боб одинок, поэтому его хлебом не корми — дай с кем-нибудь поболтать.

Он набрала его номер, и вновь звонок провалился в голосовую почту. Если не приедет — придется голосовать на дороге, а там уж докуда подвезут. Время поджимало; не хотелось бездарно потратить еще один день. В конце концов, пора закрыть этот вопрос. Если Дженни не найдет то, что интересует Боба, он наймет другого человека.

Она позвонила в службу местного такси, однако до завтрашнего утра ей ничего пообещать не смогли. Собственно, на весь Гристорп автопарк мог выделить лишь одну машину. Очередная причина валить отсюда. Дженни поднялась, вышла из кухни и, спустившись в вестибюль, нос к носу столкнулась с Томом. Едва не пришиб ее дверью…

— О, извини. Я… э-э-э… — забормотал сосед.

Дженни была уже в полном отчаянии, иначе ни за что к нему не обратилась бы. Однако нужда заставит. Не до ложной гордости; не время сейчас сторониться подозрительных незнакомцев.

— Хотела попросить тебя об одолжении.

Том, уже поднявшийся на первую ступеньку, то ли удивленно, то ли встревоженно обернулся. Никак Дженни с ним заговорила?

— Что-что? — с опаской спросил он.

— Не сможешь подбросить меня до старой лечебницы? Сейчас там диетологическая клиника.

— Зачем тебе туда на ночь глядя? На улице льет как из ведра.

— Не твое дело, — отрезала Дженни.

— А, ну и отлично, — буркнул сосед и пошел наверх.

— Ладно, ладно! У меня там друг, хотела привезти ему немного еды. Он не смог выбраться в город в такую погоду, вот и решила его выручить.

— Надеюсь, никакой наркоты? Знаю я, кто в тех местах зависает…

Сжав кулаки, Дженни сделала глубокий вдох и посчитала до десяти в обратном порядке.

— Нет, обещаю, никаких наркотиков и сатанинских сборищ.

Том в свою очередь издал тяжелый вздох и все же кивнул.

— Договорились. Я ведь так и не расплатился с тобой за ту самокрутку.

— Спасибо, — улыбнулась Дженни.

Сосед направился к выходу, и она последовала за ним, к его мотоциклу. Поеживаясь от сырости, Том приподнял сиденье и достал из бардачка запасной шлем.

— Надень! — крикнул он сквозь шум дождя.

Затем помог Дженни закрепить шлем под подбородком, робко касаясь пальцами ее шеи, и сделал знак: садись. Байк, взревев двигателем, помчался по улице, и Дженни задохнулась от адреналина и ощущения неожиданной свободы.

Город пролетал мимо, мотор рычал, и наконец они выехали на окраины, где находилась старая промышленная зона. Дженни, обняв Тома за пояс, наклонилась к его уху.

— Слушай, мне так стыдно за тот случай…

— О чем ты? — не оборачиваясь, крикнул он.

— Я не хотела тебя пырнуть. Просто не люблю, когда трогают мои вещи. Я не сумасшедшая.

Вероятно, Том разобрал бо́льшую часть ее слов. Во всяком случае, повторить не просил. Они уже ехали вверх по склону, и Дженни, едва сдерживая испуганные восклицания, изо всех сил вцепилась в