пожаров и копоти, прибирались и закрашивали отдельные места — крейсера получили интересную камуфлированную окраску, линии буквально «ломали» корабли как мозаику. Теперь их силуэты на больших расстояниях будет тяжело разглядеть даже через мощную оптику. Вроде простое и незамысловатое новшество, но почему до него никто не додумался.

Новости радовали — англичане с немыслимыми трудностями продвигались вглубь острова, но пока отошли от бухты всего на восемь миль и вышли из дальности стрельбы корабельных двенадцатидюймовых орудий. И тут же у них начались сложности — солдаты фон Люттвица начали досаждать всеми способами. Раз за разом пулеметчики прижимали королевских пехотинцев к мокрым камням и мху, снайпера методически выбивали офицеров и лошадей, а минометчики и артиллеристы горных батарей постоянно стреляли по любым построениям пехоты и обозным повозкам. Причем немцев едва полторы тысячи — в бой отправили только обученных военному делу добровольцев, они составляли две трети отряда, оставшаяся треть прибывшие с Западного фронта опытные офицеры и пулеметчики с артиллеристами. И, главное, более двухсот десантников с «Фатерланда» воевали мелкими группами с новейшим оружием, аналогов которого пока еще не делали даже в Германии. Морская пехота кригсмарине наносила английской инфантерии и морякам очень серьезные потери, причем зачастую ночью. Однако восьмитысячный отряд хорошо вооруженных «томми» при поддержке двух десятков орудий пока не терял наступательного энтузиазма.

Гарнизон Порт-Стенли насчитывал четыре тысячи наскоро обученных солдат. Позиции готовили на хребте с горой Лонгдон — копали окопы, подготовили пулеметные и орудийные позиции, оборудовали блиндажи с печками — в южном полушарии началась осень, и не то, что ночью, порой днем зуб на зуб от холода не попадал. Суровый край требовал максимального напряжения всех физических и духовных сил, а тут еще нужно было воевать и умирать. А потому на стойкость аргентинских добровольцев не приходилось рассчитывать. Их, в большинстве своем, использовали на тыловых работах — одно завершение строительства аэродрома и доброго десятка береговых батарей многого стоило. Энтузиазм людей подогревался щедрыми денежными выплатами, благо в финансовых ресурсах германская эскадра с гарнизоном трудностей не испытывала. А заранее закупленная теплая одежда и обильное продовольствие позволяли людям долгое время сохранять физические силы и бодрость духа.

— К вам контр-адмирал Лангсдорф, экселенц!

Доложив, адъютант тут же отошел в сторону и в салон своей энергичной походкой вошел граф, сжимая в руке листок бумаги. А вот физиономия была примечательной — на ней маской застыла странная смесь изумления, растерянности, недоумения и огромной радости. Таким его Шпее еще не видел, а потому жестом указал на кресло и взял горячий кофейник — по салону поплыл бодрящий аромат.

— Пейте кофе, Ганс. И курите сигару. Судя по твоему лицу, случилось что-то невероятное, и не совсем по службе — иначе ты бы отдал рапорт. Так что будем пока без чинов. Рассказывайте, что случилось — я весь в нетерпении услышать твое повествование.

От мягкой, почти отческой выволочки адмирала, Лангсдорф не растерялся, медленно отпил горячий кофе, и нарочито неторопливо стал раскуривать свою привычную сигару. Шпее улыбнулся — теперь он получал брошенную «монету» обратно.

— Так что же случилось, Ганс?

— Как вы знаете, на острове Южная Георгия у нас есть радиостанция. И вот она поймала морзянку с Кергелена — безлюдный архипелаг с половинку Фолклендов и кучей мелких островков и скал. Сейчас там, в одной из бухт стоит «Корморан», зализывает полученные в бою раны. Командор Шенберг ретранслировал на «Фатерланд» рапорт капитан-лейтенанта Эрхардта, командира «Корморана»…

— Все, уел ты меня, Ганс, — Шпее шутливо поднял руки, но тут же его лицо приняло обычный суровый вид. — Был бой? С кем?

— «Корморан» потопил «Сидней» — тот подошел к нему очень близко, приняв за голландский трамп «Страат Малакка». А дальше все просто — на мачту подняли флаг кайзерлихмарине, упали орудийные щиты, четыре 120 мм пушки обрушили на убийцу «Эмдена» град снарядов, а в борт «Сиднея» попала торпеда. И все закончилось — крейсер перевернулся со всем экипажем, а наш «Корморан» отправился от побережья Австралии на Кергелен ремонтироваться. Кое-как дошел, с трудом починили радиостанцию и отправили кодированную фразу на Южную Георгию.

— Потопил «Сидней»? Не может быть! Так отплатить за гибель «Эмдена»! Провидение…

— Еще какое, Максимилиан. Ты знаешь, что творится в моей голове, — лицо Лангсдорфа смертельно побледнело. — То, что я скажу, чистейшая правда. В 1941 году австралийский крейсер «Сидней», до того топивший итальянские корабли в Средиземном море, в этом самом месте нарвался на вспомогательный крейсер кригсмарине «Корморан», который представился голландским трампом «Страат Малакка»…

Пожилой адмирал побледнел, оторопело глядя на Лангсдорфа — Шпее сразу же ему поверил — слишком невероятные совпадения, которых просто не должно быть!

— Та же история — экипаж «Сиднея» явно расслабился в теплых водах Индийского океана и подошел слишком близко, пока на «Корморане» комедию «ломали». А дальше флаг кригсмарине на мачту, торпеду в борт и три 150 мм пушки беглым огнем. Горящий «Сидней» отполз и вскоре погиб со всем экипажем. Наш рейдер в ответ получил десяток 152 мм и 102 мм снарядов и вспыхнул факелом. Пожар потушить не удалось — дизеля стояли, солярки полные цистерны. Экипаж покинул «Корморан» и на спасательных плотах добрался до Австралии, где и попал в плен. А «Сидней» погиб вместе с командой — никто не спасся…

— Мистика, — прошептал Шпее, и закурил сигару — короткий рассказ потряс пожилого адмирала. — Это воля Провидения, что сотворило подобный случай в двух временах!

— Отличия есть, Максимилиан, но в мелочах — удалось спасти больше сотни австралийцев. А нынешний наш «Корморан» доплыл до Кергелена — кстати, эти острова хорошая стоянка для наших вспомогательных крейсеров. Надо будет их использовать для постоянной радиостанции. А заодно присмотреть их как базу — вроде Фолклендов. На всякий случай!

— Надо, — машинально отозвался Шпее, погладив ладонью бородку. Он думал о невероятном совпадении, что возможно показывает то будущее Германии, о котором даже Лангсдорф не имеет представления…

Начальник контрразведки 1-й Крейсерской Эскадры

капитан-лейтенант Майер

Порт-Стенли

— Рад вас видеть, экселенц…

— Взаимно, Курт, поздравляю с чином капитан-лейтенанта, это звучит гораздо весомей оберштумфюрера СС, организации нацисткой партии, которой здесь нет. И больше никогда не будет, на что я искренне надеюсь. Как и будущего рейхсканцлера и фюрера германского народа — ефрейтор Гитлер, несостоявшийся венский художник, героически погиб в бою с французами. Или просто пристрелен по приказу кайзера — сейчас это не имеет